Ленусик не отстает, впервые ловлю себя на мысли, что хочу остаться одна.

– Зачем?

– Ну, узнай, выбрался ли муж из душевой.

– Конечно, выбрался, – поворачиваюсь к ней. – У него телефон был.

– А ты видела?

Ее вопрос ставит в тупик. Кирилл держит сотовый во внутреннем кармане пиджака, а его пиджак был на мне, и… он полностью промок. Представив, в каком он сейчас бешенстве, хватаюсь за сумку и набираю Варвару.

– Лилька, тут такой кипишь! – громким шепотом шипит подруга мне в ухо. – Скандал!

– Что? – от волнения потеют ладони, чуть не роняю телефон. – Что случилось?

– Босс проглотил озверин.

– Беги оттуда!

– Поздно. За мной уже пришли, – обреченно лепечет Варя.

В ухе раздаются короткие гудки, адреналин мощным потоком бьет в кровь и разносится по всему телу.

– Разворачивайтесь! – приказываю водителю, а у самой руки трясутся. – Немедленно!

– Лиля, не дури! – хватает меня за локоть Ленусик. – Дяденька, поезжайте дальше!

– Так, девки! – рявкает таксист. – Мне разворачиваться или ехать к месту назначения.

– Разворачивайтесь!

– Нет!

– Ну, вы договоритесь, а я подожду.

Не сбавляя скорости, таксист обгоняет переднюю машину и останавливается у светофора.

– Дайте ваш личный телефон, – прошу его, мозги кипят от высоковольтного напряжения, того и гляди взорвутся.

– Зачем? У вас свой в руках.

– Не хочу номер светить.

– А мой, значит, можно.

– Вам не угрожает бешеный муж. Очень надо. Я заплачу.

Таксист протягивает мне мобильник, я нахожу в интернете номер ресепшн компании Кирилла и набираю его.

– Переключи меня на кабинет директора! – холодно приказываю дежурной.

– Кирилл Андреевич занят, – отвечает эта коза.

– Я его жена! – холодная ярость клокочет в груди, едва держу себя в руках, чтобы не сорваться. – Если не переключишь, попрощаешься с работой!

– Ну ты даешь! – округляет глаза Ленусик, водитель тоже испуганно поглядывает на меня в зеркало.

Но я не обращаю на них внимания. Сейчас у меня одна задача: не дать в обиду подругу, которая так искренне помогла мне. Слушаю звенящую тишину, потом щелчок и наконец голос Кирилла:

– Да. Чего надо?

– Дорогой, ты свой тон умерь немного, иначе…

– Что иначе? Что ты мне сделаешь, шалава подзаборная?

– За шалаву ответишь.

Он бросает трубку, но я набираю ресепшн снова, раз, другой, третий и добиваюсь своего.

– Кирилл Андреевич велел ни с кем его не связывать, – лепечет перепуганная регистратор, попавшая в ножницы между разъяренными супругами.

– Тогда я сейчас приеду с полицией.

– Ой, подождите.

Снова жду, а в груди бешенство такое, что готова разорвать сейчас любого. Это гормоны, наверное, разыгрались, я обычно и муху обидеть не могу, и комара сниму с себя, а не убью.

– Ты еще не все сказала? – рычит в трубку Кирилл. – Я из-за тебя…

– Из-за себя, – перебиваю его. – Я пришла с миром. Мне от тебя ничего не надо, хотела забрать паспорт да и то только потому, что без документов меня не поставят на учет в клинику как беременную.

– А меня не волнует, как ты своего приблудка рожать будешь.

– Верю, зато это волнует меня. И если ты своего ребенка приблудком называешь, грош тебе цена как человеку!

– Ты его нагуляла!

– Нет. Ты мой первый и единственный мужчина.

Говорю, а сердце сжимается, опять перед глазами диван в кабинете директора клуба. Кто-то же меня туда принес. Явно с нечистыми намерениями. Но сейчас это неважно, проверить все равно невозможно.

– Знаем мы эти сказочки!

– А кто тебе сказал, что ты бесплоден?

– Справку показать? – ревет в трубку муж.

– Покажи. Даже вазэктомия не дает стопроцентной гарантии, а уж все остальное тем более ерунда.

– Ведьм-а-а-а…

Слышу, как он швыряет вещи. Они глухо падают, что-то катится, что-то разбивается, а я радуюсь, что меня нет рядом. Внезапно бешенство уступает место усталости. Я вдруг замечаю, что машина стоит возле гастронома, чей адрес дала водителю Ленусик. Но ни таксист, ни подруга меня не торопят, сидят с выпученными глазами и только переглядываются.

– Потерпите еще немного, – прошу водителя.

– Да ладно, дело житейское, я понимаю.

– Это что за мужик там? – орет в трубку Кирилл. – Это он тебя обрюхатил?

– Да ты совсем от ревности спятил! – Ленусик выхватывает трубку. – Лечиться надо. Мы в такси, придурок!

Но я выхватываю у нее мобильник.

– Кирилл, – говорю медленно, чеканя слова, будто пытаюсь разъяснить что-то душевнобольному. – Мы сможем поговорить спокойно?

– Да пошла ты!

Он крикнул, но трубку не бросил, это уже хороший знак.

– Ты зачем к себе Варвару вызвал? Она в наших разборках не участвует, где я сейчас живу, не знает.

– Предателей ненавижу!

– Она не предавала тебя и компанию. Оставь ее в покое.

Молчание на другом конце на вес золота. Бешеный порыв у Кирилл прошел, мозги включаются в работу. Да и я ему подбросила пищу для ума. Если буду стоять на свое и доказывать, что ребенок его, возможно, он задумается.

Что буду делать дальше, не знаю, но я должна выдержать эту войну и выйти из нее победителем.

– А что я получу взамен? – наконец говорит Кирилл.

– Торгуешься?

– С тобой иначе нельзя.

– Я скажу, кто отец моего ребенка.

Голова идет кругом, раздулась от мыслей, как воздушный шар. Всю неделю почти не спал, разыскивал Лилю, но она будто сквозь землю провалилась. В том районе, куда она приехала на такси, ниточка обрывалась.

– Смотрите, Лилия Михайловна есть на камерах здесь и здесь, – показывает на монитор Иван Степанович.

Я разглядываю жену, которая в домашних тапочках на босу ногу поднимается по ступенькам гастронома, а груди камень становится все больше. Невольно растираю эту область.

Из магазина она выходит в лиловых резиновых ботах и в носках. Немного отлегает от сердца: обулась. И куда дальше?

Лиля выглядит маленьким брошенным щенком. Волосы распущены по плечам, короткая куртка едва прикрывает попу. И впервые появляется мысль: «Что я делаю? Зачем воюю? Напугал ее, выгнал из дома. Зачем?»

Я и сам не понимаю, почему мысль о ребенке вызывает во мне такое бешенство. Можно же все решить спокойно юридическим путем, даже не встречаясь. Достаточно поручить развод адвокатам. Но нет! Ржавая пила точит и точит сердце, не дает покоя ни днем, ни ночью.

– И все? Куда она пошла дальше?

– Это спальный район, торговых точек немного, и они маленькие. Камеры не установлены.

– Твою ж мать! – чертыхаюсь сквозь зубы. – А машины? Можно по авторегистраторам ее путь вычислить. Хотя бы в какую сторону свернула.

– Только одна машина припаркована у гастронома. Мы нашли хозяина, но, увы, в его регистраторе не было флешки.

– И что? Пропала моя баба в городских джунглях?

– Мы работаем, Кирилл Андреевич. Я своих ребят отправил прочесать весь район.

Несколько дней я не могу переключиться на дела. Контракты, совещания, встречи с партнерами взваливаю на плечи Руслана, а сам вызываю к себе сотрудников кулл-центра и выясняю, кто из них близко знаком с моей женой. Но все испуганно пожимают плечами.

Наконец бухгалтер указывает на Варвару Белякову. Она одновременно с Лилей пришла на работу в фирму, и, по слухам, девушки подружились.

Приглашаю и эту девицу к себе.

– Кирилл Андреевич, – наставляет меня начальник ГБР. – Не шумите, не торопитесь, не спугните Варю грубостью.

– Без тебя разберусь.

Но как только она входит в кабинет, мгновенно вскипаю. Но допрос и проверка ее смартфона ни к чему не привели. Жена ей не звонила и не писала. Короче, исчезла, будто растворилась в воздухе.

Каждый вечер я топлю горе и раздражение в алкоголе. Утром просыпаюсь с чумной головой.

– Что с тобой происходит? – спрашивает Русич. Он стоит в ванной и ждет, пока я приму душ. – Я будто на три года назад вернулся.