– Привет, – радостно отзывается Джексон, – рад вас видеть.

– Вы же помните Джексона, – говорю я.

– Мы только что проснулись, – сообщает Генри.

– Мы только что с похорон, – поясняет Мария.

– Как грустно. А я гулял в парке, – объясняет Джексон.

– Ты не слишком любезен, – замечает Мария.

– Раньше был любезен, но за последние несколько недель очень изменился. Повзрослел.

– Правда? – изумляется Генри.

– Ну, не физически. – Джексон садится на стул. – Эмоционально. Психологически. Прежде я рано вставал по воскресеньям, немного работал, бегал, потом играл с коллегами в теннис, футбол или во что-нибудь еще.

– Сквош, – припоминаю я, гордясь собой. – Правильно?

– Правильно.

– Что такое сквош? – спрашивает Мария, глядя на Генри.

Тот недоуменно качает головой.

Я возвращаюсь в свое кресло. Мы все, кроме Джексона, расслабленно валяемся, как будто слушаем истории на сон грядущий в ожидании счастливой развязки.

– Сегодня я проспал, потом бродил по парку. Никаких планов вообще! И еще я ищу новую работу.

– Ты больше не юрист? – изумляется Мария.

– Пока юрист, но ищу что-нибудь более значительное, чем работа в фирме.

– Трудно найти что-то значительное, – замечаю я.

– Но я не оставляю попыток.

– Транспортному управлению всегда нужны люди. Особенно на линии «F», – замечает Генри.

– Это было бы круто, – бормочет Мария.

– Может, это вариант, – задумывается Джексон.

Мария и Генри переглядываются и пожимают плечами.

– Но отчего такие судьбоносные перемены? – интересуюсь я. – Всему виной Джейни?

– Нет-нет. Я понимаю, что все кончено. Но я хотел поговорить с тобой с глазу на глаз. Наверное, зайду в другой раз.

– В нашем присутствии можешь говорить о чем угодно, – откликается Мария, а Генри кивает. – Я вообще хочу вычеркнуть этот день из памяти.

– Твои секреты останутся здесь, – заверяю я Джексона.

– Но тебе придется разуться. – Генри указывает на груду наших туфель в углу. – У нас такой уговор.

Джексон начинает расшнуровывать туфли, затем стаскивает их и отбрасывает в сторону.

– Но это неловко, – обращается ко мне Джексон.

– Почему? – удивляется Генри. – У тебя ни одной дырки на носках.

– Вообще смущение – это хорошо, – вставляет Мария. – Когда человек краснеет, очищается кожа лица.

– Она фармацевт, ей можно верить.

– Я все время думаю о нас, – начинает Джексон.

– О нас? – Я обвожу взглядом всех собравшихся.

Мария же указывает пальцем на меня.

– Да, о тебе и обо мне, – кивает Джексон. – Я думал, мы могли бы пообедать вместе, вдвоем, обменяться взглядами, посмотреть, что из этого получится…

– Но ты был помолвлен с Джейни.

– А кто не был? – вопрошает Мария. – Не обижайся. – Она смотрит на Джексона, но тот лишь машет рукой.

– Погоди, я что-то не понимаю.

– Но ты так хорошо понимаешь меня, – говорит Джексон и добавляет: – Прости, это звучит так по-детски.

– Все в порядке, – киваю я.

– Я тоже иногда веду себя по-детски, – замечает Мария.

– Думаю, сейчас мне лучше остаться одной. – Я тут же вспоминаю Джоша, с которым, конечно, не встречаюсь, потом Тома – его тоже нельзя назвать поклонником, впрочем, в этом я не уверена. Едва ли стоит добавлять еще и Джексона к этому коктейлю.

– Бывший муж Холли снова женится, – сообщает Мария.

– Печально, – отзывается Джексон, – должно быть, это тебя огорчает.

– Я стараюсь не обращать на это внимания. Пожалуй, это самое разумное, что можно сделать в такой ситуации.

– Она у нас мастер самообмана, – комментирует Мария.

– Хорошо быть хоть в чем-то профессионалом, – огрызаюсь я.

– Ну что ж, – говорит Джексон, – ты всегда можешь рассчитывать на меня как на своего поклонника.

– Поклонников часто недооценивают. – Это Мария.

– У нас был очень тяжелый день, – объясняет Генри Джексону.

– Но, все равно спасибо, – киваю я. – Полагаю, что мне пока лучше побыть одной.

Джексон собирается уходить. Он пытается натянуть туфли, не развязывая шнурки. Сразу видно, что для него это непривычное упражнение.

– Но я ведь могу попытаться еще раз, – с надеждой обращается он ко мне. – Нельзя же махнуть рукой на свои жизни. Может, мне быть поблизости?

– О'кей, но я редко меняю решения столь радикально.

– Ты не знаешь этого, – возражает Джексон.

– Да, конечно, не знаешь, – поддерживает его Мария.

– Согласна, никогда не знаю наверняка, – говорю я.

Я провожаю Джексона, и он пожимает мне руку на прощание. Возвращаюсь в гостиную, Генри и Мария вновь развалились на диване, так что я тоже опускаюсь в кресло и подтыкаю подушку поудобнее. Прикрываю глаза.

– Мне снился очень странный сон.