— Она была ведьмой, — негромко сказал Азим. — Их до сих пор обвиняют в Зелёной хвори…

— Она пыталась помочь, — отрезал Рахмон. — Незадолго до того, как отправиться за рубином, она не позволяла мне идти в Арруж. Она говорила, что многие там больны. Моя Муаттара собирали всякие травы в лесу. Готовила из них лекарства и относила в город. Она хотела помочь, а её… — Рахмон смотрел на Азима одновременно гневным и разочарованным лицом. Ему не верилось, что люди способны на такое.

— Мне очень жаль, — тихо сказал Азим.

— Это ничего не изменит, — хмуро ответил старик. — В невежестве люди бывают жестокими.

Азиму не было что ответить. Ему было всего пару лет, когда происходили эти события. По всему Ахоруну тогда начались гонения ведьм. Многие из них были убиты или казнены впоследствии… и не самым милосердным образом.

— Держи, — Рахмон протянул меч обратно Азиму. — Он тебе понадобится. Иди на северо-запад и к вечеру дойдёшь до опушки леса. Затем иди на запад и через фарсанг ты выйдешь к долине предгорных холмов. Там есть ущелье, которое приведёт тебя к Тропе мёртвых. Если дойдёшь до конца, я думаю, ты найдёшь, то что ищешь. Удачи тебе, Азим. И остерегайся стража.

— Вы не пойдёте со мной? — спросил Азим, нерешительно забирая меч из рук Рахмона.

— Нет. У меня нет на это сил, — отстранённо ответил старик, глядя куда-то в сторону. — Я вернусь домой, — он отвернулся, — и буду ждать тебя, — договорил он, отойдя на несколько шагов.

Азим подозрительно насупился ему вслед. Юноше показалось, что старик говорит не с ним.

— Хорошо, — неуверенно произнёс он.

— Азим, — старик обратился к юноше, будучи уже спиной к нему и не оборачиваясь. — Если меня не будет дома, — он начал уходить, — не ищи меня. Я должен ему помочь… Я больше не могу сопротивляться… Во мне… не осталось любви…

«Одна из юных врачей хранителей устроилась во дворце Расулабада прислугой на кухне. Однажды, когда Расим был в Ангуране, она тайком пробралась в покои падишаха Нодира и обследовала его. В своём докладе, отправленном в Нордан, Мастона писала, что у падишаха Нодира были бледно-зелёные глаза. Такими же были его конечности и грудная клетка. Она сделала вывод, что падишах Нодир может являться источником Зелёной хвори — первым носителем».

Хранители знаний: «Исследования Зелёной хвори»

Азим шёл босиком по мягкой зелёной траве вдоль северо-западной опушки Корявого леса. Он был озадачен последними словами старика Рахмона. Зачем он велел ему больше не искать его?

Азим был уверен в том, что Рахмон одержим чужой волей, и не знал, как ему помочь.

Может, Чёрный рубин поможет?

Он наверняка обладает какой-нибудь силой, иначе зачем он понадобился той ведьме, его жене?

Ответы кроятся там, среди этих гор, к которым Азим держал путь.

Азим не знал дороги в лесу так же, как хорошо его знал Рахмон. Потому до опушки леса он добрался лишь к следующему утру. Как и старик, он старался идти по прогалинам, но местами эти прогалины переходили в широкие поляны с навесом из крон косых деревьев. Азим не знал куда идти и, решив идти строго на северо-запад, несколько раз натыкался на высокий подлесок или непроходимые кустарники.

Пока он искал правильный путь, над его головой опустилась ночь. Есть было нечего. Он проходил мимо нескольких фруктовых деревьев, но кроме яблок другие плоды были ещё неспелыми. Он надеялся поймать хоть какое-то животное, но кроме белок ему больше ничего не попадалось. Да и лезть на дерево за проворной белкой было пустой затеей. Азим обманул бунтующий от голода желудок несколькими глотками воды и пошёл дальше.

У опушки он шёл на запад, как и было ему велено, но ни к какой долине он не вышел через фарсанг. И, теперь озадаченно идя вдоль опушки леса, он думал, может, старик ошибся?

Азим задумчиво посмотрел в сторону леса, где, несмотря на ясное солнце над головой, царил полумрак. Юноше не верилось, что старик мог обмануть его, ведь в тот день он вёл себя странно. Да всё его поведение было странным.

Нет. Азим покачал головой. Вероятнее всего старик просто забыл правильную дорогу, ведь тогда он убегал от стража и не мог хорошо запомнить дорогу и расстояние. Да и память ему уже больше не принадлежала… как и он сам.

— Что же с вами стало, Рахмон-ака? — в негодовании прошептал Азим. — «Кому вы так хотите помочь?» — продолжил он мысленно. — «Дэву? Неужели он нуждается в помощи?» — он посмотрел на запад, где в тридцати фарсангах от Корявого леса зелёные поля постепенно высыхали и переходили в пустыню Эрг.

Азим долго смотрел в ту сторону и желание получить ответы чуть не побудило его пойти туда. Вдруг перед Азимом пролетел соловей и своим пением привёл его обратно в чувства.

Юноша повернулся на север, где справа налево на многие фарсанги растянулись зелёные предгорные холмы, а за ними возвышались грозные чёрные и иссиня-чёрные горы, потому их и называли Катрон. От этих холмов его отделял фарсанг зелёной равнины. Азим пригляделся к левой от себя гряде холмов и заметил, что она заканчивается пологим склоном в двух милах к северо-западу от него. Возможно, там и есть долина, о которой говорил Рахмон-ака. Азим сделал глоток воды и направился в ту сторону.

Было уже две сойи после полудня, когда Азим дошёл до склона первой гряды. Солнце, сошедшее с зенита, преследовало одинокое облако, лениво плывущее по зеленовато-голубому небу на запад. Его догадка оказалась верна — он вышел к долине между двумя зелёными невысокими холмами. Склон холма, вдоль которого он шёл, был пологим, а у противоположного — выпуклым. Эта долина вела к ущелью с отвесными стенами, и один его вид навевал страх. Эту долину от самого ущелья разделяла узкая трещина, пролегающая на юг и юго-запад, полностью проросшая травой. Возможно, здесь когда-то давно протекала река, решил Азим, окинув её взором.

— «Ущелье приведёт тебя к Тропе мёртвых», — с холодной дрожью по спине вспомнил Азим.

Расстояние до ущелья было больше двух стадий. Азим неуверенно и настороженно шагнул в его сторону. По словам старика Рахмона у этих мест есть страж. Кто он? Дэв? Но ведь он обитает в пустыне. Старик говорил, что страж преследовал его по воздуху… Значит, он умеет перевоплощаться в птицу? Или он подчинил птицу своей воле? И зачем дэву охранять эти горы?

Все эти вопросы вызывали зуд у него в голове. Несмотря на опасение быть замеченным, Азим решительно ускорил шаг в сторону ущелья. Ибо там, на той стороне, были ответы.

Ширина ущелья у входа составляла семь газов, а по мере продвижения вглубь то сужалась, то расширялась. Высота голых стен варьировалась от двадцати пяти до сорока газов. Трава не росла и на дне ущелья. Даже воздух здесь был другим — он пах гнилью.

Азим шёл долго — две сойи — по коридору, скрытому от солнца. Ему начинало казаться, что этому ущелью нет конца. Он шёл и часто оглядывался наверх, в опасении не пролетит ли над его головой тот самый страж. Но кроме него здесь не было ни одной живой души.

Наконец-то стены ущелья начали снижаться, и коридор вывел его к холмам. Однако дорога, которая действительно оказалось давно пересохшим руслом реки, на этом не кончалась. Она уходила налево и сворачивала где-то в трёх стадиях от ущелья направо за холм.

Солнце ещё не успело опуститься к горизонту. Тем не менее среди этих пустых холмов уже наступали сумерки. На небе начали появляться одинокие, едва заметные, звёзды. Глядя на них, Азим также ощущал себя одиноким во всём мире. Но скоро наступит ночь и их на небе будет тысячи, а он…

— «По-прежнему один в этой пустоши», — устало подумал Азим, идя вперёд.

Юноша продолжал идти по этому руслу вдоль подножия холма со множеством мелких оврагов. Он не стал подниматься на этот или другой холм, чтобы получше видеть дорогу. Он шёл вперёд со словами старика Рахмона в голове: «Тропа мёртвых».

Чем дальше он шёл, тем сильнее становился этот зловонный запах, и на холмах было всё меньше и меньше зелени. Азим свернул за каменистый холм и неожиданно замер на месте. В углу у подножия лежал скелет в гнилой и дранной одежде. Его правая рука тянулась к тому месту, где сейчас стоял Азим. Этот бедолага из последних сил пытался вылезти отсюда, но не смог дотянуться до выхода.