– Весьма поучительная история, – согласился Доддс, – Бизнес – настолько тонкая и запутанная материя, что попытки в нём разобраться иногда напоминают прогулки по тёмному лесу. Вы верно подметили: Порой трудно бывает понять, кто из бизнес-партнёров что кому должен заплатить… Возьмём, к примеру, наши доблестные футбольные стадионы! Помнится, не так давно посетителям футбольных матчей стали продавать билеты какой-то вещевой лотереи… Следует признать, что новинка пришлась зрителям по душе. Посещаемость футбольных стадионов резко возросла. Теперь с началом матчей они заполнялись публикой едва ли не под завязку – и так же резко пустели с началом второго тайма, когда заканчивался розыгрыш призов. Устроители лотереи радостно потирали руки и ноги, подсчитывая свои барыши… В конце концов они обнаглели настолько, что предъявили требование к администрации стадионов: Дескать, мы повысили вам посещаемость – так что, будьте добры, отстегните нам пятнадцать процентов от своей прибыли! Стадионы выставили им встречное требование: «Но ведь если бы народ не пришёл смотреть футбольный матч, у вас бы вообще никто не купил ни одного лотерейного билета! Так что это вы должны поделиться с нами пятнадцатью процентами выручки!» Этот непростой коммерческий спор долго разбирался в арбитражном суде. Судьи никак не могли прийти к однозначному мнению, кто же из спорщиков что кому должен заплатить. В конце концов было вынесено компромиссное решение: Проведение вещевых лотерей во время футбольных матчей было вообще запрещено…

В этот момент из коридора второго этажа донеслись чьи-то торопливые приближающиеся шаги. Пару секунд спустя дверь секретариата приоткрылась, и в неё просунулась голова Уэлча – самого информированного и вездесущего работника службы ВОХР. (Его рабочий день обычно заканчивался немного позже, чем у прочих сотрудников Центральной полиции.)

– Ага, вся компания – уже в сборе? – поприветствовал он собравшихся, – Вы хоть знаете, что произошло сегодня на крыше нашего корпуса?

– Это вы о чём? – не понял Трейси, – О монтаже космической тарелки?

– Да вы совсем отстали от жизни, как я погляжу! – обрадовался Уэлч, – Тогда я вас просвещу: Монтажники Хакстолла халтурно приварили свою тарелку к стене – и её сдуло оттуда вниз первым же порывом ветра, – (присутствующие в секретариате не смогли удержаться от кое-каких не вполне дипломатических междометий), – Похоже, Хакстолл прогнал своих ребят с крыши раньше, чем они успели закончить свои монтажные работы – вот тарелка и грохнулась… Когда Директор и зам по кадрам обнаружили неладное, они под горячую руку едва не скинули с крыши и самого Хакстолла. Судя по всему, тарелка приказала долго жить – а вместе с ней разбилась и вся подсоединённая к ней электроника… Ладно, побегу-ка я дальше! – голова Уэлча снова исчезла за дверью, а из коридора опять послышался торопливый звук его шагов – теперь уже удаляющихся.

– Да чёрт бы побрал этого Хакстолла и всех его разгильдяев! – сказал в сердцах Трейси.

Покинув свои насиженные места, все четверо трудовых энтузиастов сгрудились возле окна в попытках разглядеть объект, лежащий на земле у подножия здания. Впрочем, по причине царящей на улице темноты эти попытки не увенчались ничем вразумительным…

– Боюсь, при падении с такой высоты от электроники и впрямь осталось одно мокрое место, – в задумчивости высказался Тафт, глядя в заоконную темень, – Радует только одно: Мы с вами в этой неприятности уж точно не виноваты! – отыскал ложку мёда в большой бочке дёгтя он, – Хакстолл сам напортачил с этой тарелкой – вот пускай сам и получает шишки от начальства!

– А что получим завтра мы от проверяющих из Министерства? – задумался Трейси, – Если тарелка действительно разбилась вдребезги, эти ушлые хмыри мигом сообразят, что никаких сигналов из космоса наша установка не принимает – пусть даже мы и протянули к ней кабель с крыши…

– Но тогда для чего мы с вами надрывались сегодня на этих сверхурочных работах? – поставил вопрос ребром Маклуски.

– Вот именно: Для чего? – поддержал его Доддс.

Ответить на этот вопрос никто не успел. Дверь секретариата в очередной раз отворилась, и в неё зашёл радостный, ещё ни о чём не подозревающий Уолсингем.

– Вот и все дела! – сообщил он, устало опускаясь на единственный во всём помещении стул, – Два рисунка на ватмане начерчены и уже висят в нашей пультовой… На мой взгляд, получилось очень даже симпатично, – скромно оценил свои заслуги он, – Космическая тарелка вышла прямо как настоящая – хоть посылай на выставку современной живописи!

– Мы вам охотно верим, – вздохнул Доддс, – Да, красивая была штука…!

– Надеюсь, все вы уже догадались, для чего я вас сюда вызвал, – произнёс зам по кадрам.

Присутствующие согласно кивнули головами в ответ… Разговор происходил в служебном кабинете зама по кадрам. Помимо него самого здесь находились также Уолсингем из Отдела Анализа, Трейси из Отдела Разработок и шеф Отдела Расследований со своими подчинёнными Доддсом и Маклуски. За окном кабинета уныло занималось тусклое ноябрьское утро.

– Итак, – мрачно продолжал зам, – несколько минут назад нам позвонили из Министерства, – (присутствующие настороженно притихли), – Они сообщили, что направили к нам двоих проверяющих. Примерно через час эти двое прибудут в Центральную полицию и приступят к проверке работоспособности Большой Установки… Министерство дало нам указание обеспечить надлежащие условия проведения проверки. Оба проверяющих, по словам Министерства, являются большими специалистами по установкам определённого типа. Их фамилии – Ньюкомб и Хобсбом…

В кабинете на какой-то миг повисла гнетущая тишина. Потрясённые присутствующие попытались молча собраться с мыслями и осознать весь ужас создавшегося положения… Неожиданно молчание прервал чей-то глубокомысленный голос с задних рядов:

– Надо же, какие зловещие фамилии у этих проверяющих…!

– Доддс, прекратите сеять панику! – нервно вскричал шеф.

– Увы, – продолжал зам, – наши самые мрачные предчувствия оправдались, и от проверки нам уже никак не отвертеться… Каковы могут быть её результаты? Боюсь, ничем хорошим она для нас не завершится… После вчерашнего падения с крыши космическая тарелка пришла в негодность, а её ремонт займёт неопределённое время. Раз эти Ньюкомб и Хобсбом – такие большие специалисты, они наверняка заметят отсутствие тарелки и сообразят, что без неё установка работать не сможет. Они доложат об этом в Министерство и умоют себе руки – а нас ожидает разнос по полной программе… Разумеется, мы не должны этого допустить! – в голосе зама промелькнул сдержанный оптимизм, – Вчера мы до поздней ночи сидели вдвоём в кабинете Директора и пытались найти выход из ситуации. (Сперва мы хотели вызвать из дома ещё и Главного инженера, пребывающего на больничном – но потом узнали, что у него грипп, и поостереглись.) Когда я далеко за полночь вернулся домой, у меня вся голова раскалывалась от мыслей… Похоже, с этой проверкой мои мозги начали понемногу съезжать набекрень, – он осторожно потрогал свой затылок и слегка покачал головой, как бы желая вернуть мозги на место, – Остаток ночи я спал очень беспокойно и постоянно просыпался. Мне всё снилось, что проверяющие будто бы уже приехали к нам…

– А мне ночью снилось, что я будто бы вставляю ключи в какие-то замки, – подхватил интересную тему Маклуски, – Прямо кошмар какой-то! Вчера полдня на это потратил – да ещё и во сне всю ночь пришлось этим заниматься…

– Но более всего нас с Директором задело вот что, – с обидой в голосе заметил зам, – Министерство как будто специально выбрало в качестве проверяющих совсем молодых ребят… Этим Ньюкомбу и Хобсбому – от силы лет по пятьдесят каждому. Как мы должны это понимать? – его голос задрожал от возмущения, – Министерство совсем перестало нас уважать! Раньше к нам всегда приезжали всякие солидные стариканы – а теперь вот пожалуют какие-то желторотые мальчики из детского сада? У меня просто нет слов… Всем известно, что опыт приходит к проверяющим с годами. Только после шестидесяти лет у них пропадает охота карабкаться вверх-вниз по шахтам и заглядывать во все дырки подряд… Но сегодня Министерство направляет к нам двух здоровых энергичных жлобов – зорких, как соколы, и проворных, как молодые обезьяны! (Как мы поняли, их специально вызвали для этой цели с какого-то секретного завода.) Выходит, Министерство нам не доверяет? Оно думает, что мы что-то от него скрываем? Конечно, это возмутило нас с Директором до глубины души… Впрочем, оставим эмоции! – спохватился он, поглядев на свои наручные часы, – У нас сейчас каждая минута – на вес золота! Пока эти гаврики до нас добираются, мы должны успеть подготовиться к их приезду… Учитывая сложившуюся ситуацию, мы не можем допустить, чтобы эти ребята обнаружили поломку космической тарелки. (К такой мысли пришли вчера мы с Директором.) Иными словами, сегодняшняя проверка Ньюкомба и Хобсбома должна быть сорвана любой ценой… Вы меня понимаете? – он вопросительно посмотрел на слушательскую аудиторию.