— Если без фанатизма.

Отлично. Теперь очередь вежливо трех мужиков в домотканых рубахах побеспокоить:

— Уважаемые, можно я вашу лавочку на минуту позаимствую?

Знают меня здесь. Молча поднялись, сдвинулись в сторону, с интересом наблюдают за продолжением беседы. Я же оценила морду Араба и решила, что одного раза ему будет достаточно. От него выпитыми «лечилками» и прочими эллочками несло за версту. Наверняка с перепугу на болотах влил себя пару литров магической бурды. Его теперь убить — только если дуплетом в глотку из чего-нибудь монстрообразного засадить, чтобы башка на куски разлетелась. Любые остальные раны затянутся за минуту.

Лавочка удобная. Тут секрет надо понимать. Есть такое хорошее упражнение для любителей тяжелыми мечами махать и боевыми молотами. Когда ты за рукоять цепляешься и за счет инерции раскручиваешь предмет, дабы он в нужной точке на максимальном ускорении прилетел по цели. Я не суперспециалист по холодному оружию, но общее обучение прошла год назад. Повезло тогда — с парой абсолютных оторв зачищали логова в лесу. Выступала больше как мул, таскала на себе всякое. Но успела немножко по верхам нахвататься, да и платили Кровавые Сестры щедро. Потом еще в Городе порекомендовали нужному мастеру, тот меня поднатаскал. Поэтому как брать, как туловищем отрабатывать и как совмещать выбранную траекторию с выбранной точкой — знаю. И умею. И не беда, что лавочка тяжелая. Другой мебели Яков не держит. Специально, чтобы зашедшие на огонек «туристы» никого не прибили.

Раскрутив деревяшку вокруг себя, влепила четко по оскаленной роже. Без фанатизма, как и просили. Если бы я в полную силу шибанула — оторванную голову пришлось бы у границы биома искать. Так — просто снесла «кеглю» и по инерции на место лавочку вернула.

— Спасибо, уважаемые.

Все. Теперь можно мыться. Теперь я смогу себя в руках держать. Наверное.

* * *

— А вы сегодня монстров видели, фрау Хазарова?

Сыновья у хозяина мелкие и шустрые. Если у кого лошадь принять и в стойло пристроить. Или вот с помывкой помочь — тут как тут. С меня денег не берут, как ни странно. Но очень любят истории послушать. И сейчас — черпают теплую воду из установленной на высоком помосте безразмерной бочки и смывают налипшую грязь. Стираться и перышки чистить буду потом. Сейчас бы дерьмо налипшее хоть чуть-чуть сгрести.

— Вчера видела.

— Больших?

— Не очень. Размером с вашу корову.

— И вы их мечом зарубили⁈

Обалдуи маленькие. Вроде мечтают к какому-нибудь рыцарю в оруженосцы прибиться. О том, что их вместо «мяса» станут использовать во время походов — это мама и папа знают. А шпанята о таком еще не думают. У них приключения в одном месте играют.

— Сломала я меч о гидру. И ружье разбила, когда прикладом отмахивалась. Потом с голыми руками по болоту бегала. Так что — я бы лучше здесь, в тепле сидела и кашу с ягодами кушала.

Не, бесполезно. Пацанам работа с утра до вечера по хозяйству явно радости не доставляет. И слышат выборочно:

— Видал⁈ Меч сломала! Вот это гидра была! Взрослая, наверное! У нее шкура — вилами не проткнешь!

Я подставила лицо под очередную порцию воды и зажмурилась. Хорошо — вроде согреваться чуть-чуть начала. Главное — не вспоминать про ту самую взрослую гидру. Потому что прибила я совсем юную, не больше трех метров в длину. Взрослая на болоте крайне редко встречается. Им там жрать нечего. Взрослые многоголовые чудовища в дельте реки, впадающей в море. Кстати, я там ни разу не бывала. Очень странное место, судя по рассказам бродяг. Каменный город с огромными стенами и пушками в башнях. Тростниковые заросли поверх запутанных проток. И монстры, размером со слона, изредка выползающие на берег. Может быть, я бы и не поверила, но череп одного из порождений тьмы подвешен под потолком в холле гостиницы «Чаровница» в Песчаном Городе. Хозяин очень любит собирать разного рода редкости, вот и раскошелился. Поэтому — да, не везде человек царь природы. Он в местных краях вообще чаще всего — закуска или досадная помеха. Прихлопнут походя и не заметят.

Все. Основную грязь я смыла, теперь можно вещи в стирку отдавать, самой в бочку с горячей водой. Окончательно приходить в себя. И ужинать.

Главный плюс любой таверны — обязательно кто-то из работников приведет в порядок чужие обноски, и подштопает, если надо. А еще — сделают это все за полчаса. В мыльной воде простирают, потом на решетку пристроят и через десять минут — все уже сухое и чистое. Наверное, я бы вместо дурацких «мозговертов» такую штуку домой притащила. Чтобы тридцать минут на все — и одежда в полном порядке, не надо с влажным барахлом ковыряться. Ненавижу домашние заботы. Время жрут без меры. И даже все эти стиралки-сушилки-поломойки особо не спасают. Да еще стоят дохрена и больше…

— Фрау Хазарова, а вы меч где будете брать? У нашего кузница уже все скупили.

Да, хороший вопрос. Обычно аборигены держат небольшой запас режуще-колющего. Мало того — если очередной отряд землян сгреб все, что было в наличии, через пару дней ассортимент восстановят. Даже если у кузнеца железа и угля с гулькин нос — все равно поутру тупые железяки и разнокалиберные тыкалки будут по стенам лавки развешаны. Ощущение, что он их из воздуха достает. Но мне до города надо что-нибудь все же прихватить. Да и не привыкла я с кинжалом на поясе шляться. Даже по деревням. Потому что у противника запросто может местный револьвер оказаться — эдакий карманный «слонобой». И дырку он в тебе сделает такую, что кулак пролезет.

Поэтому — водные процедуры, ужин, сон. И завтра уже с арсеналом буду разбираться.

— Посмотрим, мальцы. Может, к кузнецу зайду. Может, кто из охотников что из личных запасов уступит. Все, убирайте черпаки. Пойдем бочку проверять, не остыла ли…

* * *

Я даже чуть задремала. Но отдохнуть толком не дали — разбудил знакомый голос. Правда — на этот раз гнусавый.

— Эта сука мне нос сломала! Слышишь? Нос! И даже химия не помогает!

Дебил. Чтобы «лечилка» подействовала, надо часа два-три для травм. Даже мелких. Кости срастутся, все на место встанет, но отек какое-то время сохраняется. Зубы вырастают вообще за четыре дня. Но там надо в дополнение к эллочке еще и жевать специальный сухпай — безвкусные брикеты, которыми лекари торгуют. Может, Конфа и шизофренична, но собственные законы мироздания соблюдает неукоснительно. И чтобы покоцанное тело восстановилось, надо в это тело засунуть разного полезного и побольше. Нет желания зубы о брикеты ломать — заказывай на завтрак, обед и ужин холодец и мозговых костей побольше. Тоже неплохо работает. И еще сироп ягодный. Там витаминов и какой-то гадости столько, что здоровье из ушей польется. Кислятина страшная, аж дыхание перехватывает. Но если с медом намешать — вполне съедобно.

— Мария, у клиентов претензии к тебе есть.

Приоткрыв глаз, смотрю на парламентера. Похоже, у нее хотя бы чуть мозгов осталось. Заставила придержать мужиков у выхода из таверны, сама пошла договариваться.

— Дженни, тебе рассказать, куда эти самые претензии они могут засунуть?

— Ты ему два зуба выбила и нос сломала.

— Пусть скажет спасибо, что я его прямо там не забила до смерти. И, в отличие от тебя, я Араба знаю. Говнюк он редкостный. Просто удивительно, кто это такой умный, что его в группу сунул. Он же просрет все и никто помешать не сможет.

— Но уговор был, что ты прикрываешь нас и до города провожаешь.

— Уговор был, что вы меня слушаете и не выкаблучиваетесь. Все слушают, Дженни. Ты, остальные проводники и «пассажиры»… А теперь один ублюдок мне должен. За погубленное оружие и то, что я почти двое суток от вас монстров уводила, жопой рисковала. Меня не сожрали чудом. Как и вас, кстати… Поэтому — хочешь продолжение, не заржавеет. Я из бочки вылезу и окончательно все зубы Арабу выбью. И руки переломаю, чтобы в следующий раз за ствол не хватался. Хочешь?