Им лишь бы не работать, – подумал Бортко, покидая горком.

***

После пар позвонил Константину Сергеевичу в общество «Знание», попросил устроить мне несколько лекций в московских институтах. Правда, уже образовательного профиля, а не плиточного или ядерного. По естественным наукам. Пора уже думать, куда Мишку Кузнецова пристраивать. Правда, он ещё не прислал мне все данные, для предметного разговора. Но, думаю, после майских праздников уже получу от него ответ, это в Мишкиных интересах – не затягивать с ним.

***

г. Москва. Кабинет первого секретаря Пролетарского райкома КПСС.

– Ну, что, все собрались? – спросил Бортко. – Можем начинать. Итак,. То ли мы такие умные, то ли удача на нашей стороне, но всё сложилось, как нельзя лучше. Шум колоссальный на верхах, и полностью в нашу пользу! На городском совещании в горкоме сегодня только об этом инициденте на меховой фабрике и говорили. О неслыханном злоупотреблении полномочиями. О препятствовании работы добропорядочного предприятия органами правопорядка по неосновательному сигналу. Гагаринские одним устным порицанием не отделаются, зуб даю. Одним словом, поздравляю, товарищи! В ОБХСС теперь рейдов на меховую фабрику будут как огня бояться. Так что сегодня всех жду в бане, продолжим обсуждение, – подмигнул он собравшимся с довольным видом. – Сатчан!

– Да, Михаил Жанович? – откликнулся второй секретарь Пролетарского райкома ВЛКСМ.

– Парнишку твоего, Ивлева, тоже в баню приводи сегодня. Пора ему в коллектив начинать вливаться.

– Хорошо. Попробую его поймать, – ответил Сатчан. – Тут информация по нему интересная появилась. Считаю нужным доложить.

– Что за информация? – напрягся Бортко.

– Его в канцелярию Верховного Совета пригласили на работу референтом. Проверки сейчас проходит.

– Откуда знаешь? – удивлённо спросил первый секретарь Пролетарского райкома ВЛКСМ Войнов.

– Предложил ему с докладом выступить у нас 6 мая в комиссии по празднованию Дня победы. А он говорит, извини, в Кремле уже, как раз в это время выступаю… Вот так, товарищи.

– Он же только на первом курсе? – уточнил Иван Николаевич. Он как поднял брови, услышав новость, так и не опустил.

– Как он в Кремле-то оказался? – ошарашенно спросил Бортко.

– Говорит, с Межуевым снова пересёкся. Судя по всему, похоже на правду, – задумчиво ответил Сатчан.

– Межуев? Это который Владимир Лазоревич? – уточнил Войнов.

– Он самый. Да я же уже рассказывал, что он с Ивлевым как-то пересекался. Помните, по мебельной фабрике…

– Межуев все стоящие кадры под себя подбирает… – проговорил Бортко. – Жаль, такого парня перехватил. Но нам, всё равно, надо как-то Ивлева заинтересовать, мы не ошиблись, когда начали с ним работать, и выбор Межуева только еще раз это подтверждает. Такой человек в любой команде не лишним будет, даже на кремлёвском уровне. Как он живёт? – обратился он к Сатчану. – Какие у него есть проблемы?

– У него остался долг за квартиру, – припомнил тот. – С учёбой проблем нет, на конференции заграничные посылают… На права они с женой выучились… Даже не знаю, что ещё добавить. Вроде больше проблем нет. Как-то говорил, что о машине мечтает…

– Давайте, ему долг за квартиру простим, – предложил Иван Николаевич. – Сколько там осталось?

– Меньше полутора тысяч.

– Однозначно, списывайте, – распорядился Бортко. – Но этого будет мало. Надо на него серьезное впечатление произвести. Пусть, когда на Межуева начнет работать, и про нас тоже не забывает. Связей слишком много не бывает. А с машиной что можно сделать? Чтобы не стоял в очереди несколько лет…

– Быстрее всего получится сделать через АЗЛК. – задумчиво проговорил Войнов. – Я позвоню сегодня. Москвич нормально же будет? В течение недели сделаем.

– Конечно. – уверенно ответил Сатчан.

– Ну, отлично. Сегодня его и обрадуем. – подвёл итог совещанию хозяин кабинета.

***

Москва. Квартира Сатчанов.

Римма до сих пор переживала из-за той нелепой истории, когда бывшая помощница мужа оговорила Галию. На фоне того стремительного карьерного роста, что, по мнению мужа ожидает Ивлева, она чувствовала себя неловко. Если тот затаил зло, когда она набросилась на его беременную жену, в будущем у них могут быть проблемы. Так что раз сама сглупила, то ей все и исправлять.

Придя домой с работы пораньше, Римма решила, что, раз надо налаживать отношения с Ивлевыми, то почему бы прямо сейчас и не начать? Сразу взяла да и позвонила Галие, поинтересоваться её самочувствием и узнать, не нужна ли ей какая-то помощь?

Галия удивилась было, но быстро отбросила все сомнения и радостно делилась с Риммой новостями, как с подружкой. И, конечно, первым делом рассказала, как сдавала экзамены по вождению на ЗИЛе.

Поражённая Римма слушала рассказ, открыв рот и удивляясь её смелости и бесшабашности.

– Как же ты справилась с такой большой машиной? – ошарашено поинтересовалась она. – Да ещё и беременная!

– Ну, как-то справилась, страшно, но не тяжело, – радостно делилась впечатлениями Галия. – Зато права есть!

– Да. Права есть. А машины нет. – произнесла задумчиво Римма.

– Как это, нет? Есть у нас машина, – простодушно сообщила Галия. – Муж Пашиной сестры подарил.

– Ничего себе! – поразилась Римма. – Прямо, взял и подарил?

– Да. Так что, завтра едем в деревню на машине! – радостно сообщила Галия.

– Смотри, аккуратнее. Ты ещё неопытный водитель, – забеспокоилась Римма. – И нервничать тебе нельзя, помнишь?

– Я осторожно, – пообещала Галия и девушки попрощались.

***

После пар у нашей волейбольной команды был очередной матч.

Только приехал домой, Галия сказала, что Сатчан уже несколько раз звонил. Тут же набрал ему, прикинув время, на рабочий номер. Ещё полчаса до конца рабочего дня. Помощница его соединила меня без лишних расспросов.

– О, ну, наконец-то, – воскликнул тезка, услышав мой голос. – У нас сегодня совещание, тебе надо обязательно быть. Сможешь?

– Что за совещание и где быть? – спросил я, хоть и удивился такому предложению. Какое совещание? Пятница, вечер… Но куда деваться…

– Будем подводить итоги нашей операции «Артек», – загадочно ответил он. – Не пожалеешь.

– Заинтриговал, – усмехнулся я. – Как там, кстати, уже всё? Всех ушатали?

– Даже лучше, чем мы рассчитывали. Не по телефону. Приедешь, расскажу.

– Ну, хорошо. Где? Когда?

– Я заеду за тобой часиков в семь, – ответил он. – Предупреди Галию, что поздно будешь.

– Даже так? – смутно начал догадываться я о сути предстоящего мероприятия. – Ладно.

Посмотрим, как вы отмечаете свой успех, – подумал я, положив трубку.

А Галия, увидев, что я освободился, радостно сказала:

– Представляешь, мне сегодня и Римма Сатчан звонила! И так дружески со мной разговаривала! Как подружка! Здорово бы было с ней подружиться, на самом деле… Она очень хорошо в моде разбирается…

Порадовавшись на словах, в душе я скептически улыбнулся. Галия, наивная светлая душа… Мне-то, старому циничному мужику, все было ясно. Однозначно, Сатчан разболтал жене, что я в Верховный Совет устраиваюсь по протекции серьезного человека. И вполне может быть, что жене задание дал, подружиться получше с Галией, чтобы связи укрепить и на этом уровне. Ну, или она сама о карьере мужа заботится таким вот образом. А в то, что она случайно вдруг сегодня позвонила, я совсем не верил. Просто удивительно, как много людей хочет с вами дружить, когда у вас дела идут в гору. И совсем неудивительно, что остаешься один, как в пустыне, когда на горизонте впереди одни проблемы…

***

Москва. Квартира Сатчанов.

Римма встретила мужа ужином, как всегда, но он перекусил чуть-чуть и стал собираться в баню. Баня это святое. Римма усвоила это ещё в родительской семье. Все важные вопросы мужчины решают в бане, нужные знакомства заводятся в бане. И вообще, как шутил отец Риммы, доверие между людьми возрастает многократно, если они видели друг друга голыми.