Да, будет больно. Неприятно. Но… переживу. Миллионы женщин переживали и я справлюсь. Мы гнемся, но не ломаемся.

Под шампанское выдаю и проблемную часть истории. Что не все так гладко, телефонами обменяться мы обменялись, только вот общаться перестали.

— Забавно получается. Пока у вас не было номеров друг друга, судьба сама вас сталкивала. А как появилась возможность хоть круглосуточно общаться, развела, — замечает Женька и залпом допивает шампанское, тут же подставляя бокал подскочившему официанту.

— Ты давай не налегай, — советую ей.

— Я не налегаю. Я так… залечить раны души моей одинокой.

— Скорее, залить.

— И это тоже. Хочется тоже познакомиться с шикарным мужчиной и ка-а-ак замутить! Чтобы искры летели. Чтобы стены дрожали. Ух!

— Ты хотела сперва ипотеку взять, — напоминаю с улыбкой. Женька страшно смешная, когда воображает.

— А я и не говорила, что собираюсь сразу замуж. Ипотека и роман века вполне могут идти параллельно. Правильно я говорю?

— Правильно.

— Вот и не спорь со мной. А сейчас мы допьем эту бутылочку и поедем в клуб. Там будем танцевать, веселиться и, может быть, с кем-нибудь познакомимся! — заявляет подруга, сверкая глазами.

— У меня есть Рома.

— Рома твой, как этот… как его? — Женька щелкает пальцами, пытаясь вспомнить. — Кот Шредингера, вот! Хотя нет. Скорее, он кот в мешке. Хрен знает, что на самом деле из себя представляет.

Смотрю на этого доморощенного психолога. Вот кому бы говорить, только не ей. Ни одного удачного романа. Впрочем, у меня пока тоже. Мы обе — те еще бестолочи. Только я просто холодная и нелюдимая, когда дело доходит до знакомств, а подруга слишком добрая и доверчивая. Ну и капелюшечку легкомысленная. Временами.

— Рома не такой, Женьк. Он классный. Умный, добрый, обходительный…

— Ага. Женатый, возможно. С тремя детьми. Все они такие… обходительные! — Выплевывает она последнее слово так, будто оно ругательное.

Хлопаю глазами, напоминая себе куклу из детства.

А вдруг она права?

Я ведь ни о чем не спрашивала.

А что, если…

Мне становится нехорошо. Шампанское и еда комком подступают к горлу.

Делаю глубокий вдох. Еще один.

Глотаю холодное шампанское, надеясь, что оно поможет.

В легкие начинает поступать кислород.

— Надеюсь, ты не права, — шепчу едва слышно.

— Что, не приходило в голову?

Мотаю головой. Перед глазами темные пятна.

Что за ужас я сейчас услышала?

Почему мне так страшно?

— Вот и мне не приходило. Ухаживал за мной тут недавно один такой. Как обед, он уже под офисом. Ведет меня на бизнес-ланч. Утром заглядывал. Дарил что-нибудь небольшое, но приятное. Записочки даже подсовывал и конверты с письмами передавал через секретаря.

— Романтично!

Я переключаюсь на историю подруги. Выходит, и она не все мне сразу выложила. Тоже должна была “дойти до кондиции”.

— Вот и я так подумала. Уши развесила. Довольная ходила. Еще и грымзы мои офисные завидовали страшно, что, как ты понимаешь, сразу прибавляло ему очков. Мужчина-то красавчик, каких поискать.

— И ты?..

— До секса не дошло. Точнее, почти дошло. Но мы приехали к нему домой, он меня сразу в спальню потащил, а я-то девушка чистоплотная, пошла в ванную.

— А там тьма флаконов? — предполагаю, затаив дыхание.

— Представь себе, нет! Ничего такого, что намекало бы на женское присутствие.

— Подготовился?

— Ага! Только в туалете у него небольшая раковина, а под ней шкафчик с туалетной бумагой, чистящим средством и… прокладками, прикинь!

— Подозрительно.

— Не то слово! Я оттуда сразу на кухню пошла.

— Зачем? — выдыхаю я.

К нам подходит официант и мы ненадолго прерываем разговор, ожидая, пока нам сменят тарелки, приборы и нальют шампанского в бокалы. Но стоит ему удалиться, как мы вновь щебечем, точно две сороки на ветке.

— Ну как, зачем, Алина? Тебя проведет даже ребенок! Не будь такой наивной. Как выглядит кухня в квартире холостяка?

— Ну… По-разному, наверное. Есть мужчины, которые умеют готовить…

— Там или срач лютый или чистота и все разложено по полочкам так, как сделали бы в магазине, имитируя семейный уют.

Я не вижу смысла спорить с уверенной в своей тактике подругой, но та клянется, что живо вычисляет, что на кухне правит женщина. По не до конца отстиранным кухонным полотенцам, спрятанным в один из выдвижных ящиков, по цветочкам на баночках с крупами.

— В общем, я прямо спросила, женат он или нет, а потом и вовсе потребовала показать паспорт. Он его достал и даже сделал вид, что покажет без проблем, но я готова была идти по последнего, и он сознался, что штамп в нем есть! — заканчивает Женька с триумфом. Но глаза ее выдают. Ей горько и больно. Пусть это и произошло несколько месяцев назад.

— С этого и надо было начинать, — вздыхаю я. — И мне тоже. Вот дурочка. А вдруг он и правда женат?

— Значит, козел.

— Мне от этого не легче. Ведь я тоже… не в лучшем свете выгляжу, — договариваю, хотя слова даются непросто.

Мысль, что Рома женат, болью отдается в груди и легкой дурнотой, накатившей внезапно. Так бывает, когда чего-то подспудно боишься. Почему-то все теперь говорит о том, что мысль это запоздалая, но правильная.

Потому он и отвечает так редко.

Скрывается.

Потому и не рассказывал о себе ничего…

И наслаждался проведенным со мной временем так, будто это в последний раз. С чувством, с толком, с расстановкой.

Тело мгновенно реагирует на воспоминания о сногсшибательном романе, но я одергиваю себя. Нет уж. Никаких больше слабостей себе не позволю.

Он не пишет, потому что спалился перед женой, не иначе. Может, заблокировал меня? Или она заблокировала?

Какая же я дура!

Хочется уехать домой, забиться под одеяло и прорыдаться. И как ни уговариваю себя, как ни пытаюсь напомнить, что существует презумпция невиновности. Еще не факт, что Роман действительно женат, но внутренне я уже готова смириться с этим и отругать себя сто тысяч миллионов раз. И… отпустить.

Нет, так нет. Значит, не судьба.

В клуб мы все-таки едем.

Не для того, чтобы с кем-то познакомиться. Настроение не то.

Хочется движения. Танцевать до потери пульса. Подпевать припевы знакомых песен. Пить коктейли, словно нам по восемнадцать, мы сдавшие сессию развеселые студентки и еще не знаем, что такое полноценная взрослая жизнь. А еще избавиться от этого дурацкого чувства легкой дурноты, порожденный страхом потерять.

Потерять того, кого еще не обрела…

Глупо? Наверное. Но что уж есть.

Мы с Женькой бронируем столик на втором этаже любимого клуба, обе не были в нем лет так сотню. На поверку внутри многое изменилось. Да что там многое? Абсолютно все! От интерьера, до расположения бара и танцпола. Обновили и зону отдыха, и вместо тихого-уютного диванчика в углу нам достается стол у клетки с гоу-гоу, которая безостановочно танцует и напевает.

— Это не совсем то, что мы хотели, — выговаривает Женька администратору.

Нам обещают посмотреть, что можно сделать, и мы мученически вздыхаем, усаживаясь на наши места. Что-то подсказывает, что вопрос вряд ли решится в нашу пользу. Сегодня здесь довольно людно, и хорошо, что есть, где посидеть. Решив не портить себе настроение, заказываем напитки и идем танцевать.

Музыка бьет по нервным окончаниям, заставляя сердце биться в такт. Кажется, что кровь пульсирует в заданном битами рваном ритме. Не могу удержаться и тяну подругу на танцпол. Женька удивленно приподнимает брови, но слушается. Мы танцуем, отдаваясь музыке полностью.

Когда мы в последний раз ходили в клуб? Не помню…

А я ведь обожаю танцевать. Вот так, растворяясь в мелодии, теряясь в пространстве. Как же здорово!

Мелькают стробоскопы, гипнотизируют, завораживают светом. Я закрываю глаза и позволяю телу двигаться так, как ему хочется. Как подсказывают инстинкты.

Мелодия незаметно сменяется. Становится плавной и ласковой, словно руки любовника. Мы с Женькой танцуем самозабвенно и радостно. Слишком давно здесь не были. Слишком давно не отпускали себя на волю. Слишком соскучились по былым денькам беззаботной юности…