Тетушке пришлось написать сообщение другого рода, еще раз напомнить, что со связью в поезде беда, после чего я, наконец, окончательно успокаиваюсь, убираю ноутбук и телефон.

Все дела выполнены. Можно расслабиться. И поспать.

Иду в маленький санузел, чтобы вымыть руки и намазать их кремом, но, стоило открыть дверь и сделать шаг внутрь, как стекло малюсенькой душевой отъезжает в сторону, пропуская мокрого и довольного Романа.

В отличие от меня мужчина и не думает смущаться.

— Один:один, — озвучивает он наш “голый счет”.

А я так теряюсь, что машинально закрываю дверь. Забывая при этом выйти из микроскопического помещения.

Глава 3

Глава 3

Смотрю на Романа. Глаза в глаза. Мы так близко, что наше дыхание смешивается. От него пахнет грейпфрутом и мятой. Забавно, но я тоже пользуюсь этой зубной пастой.

Облизываю губы.

С его волос капает вода. Стекает по щеке прозрачными бриллиантами, цепляется за уже заметную к вечеру щетину.

Сглатываю набежавшую слюну. Испуганно вздрагиваю.

— Я…

Не знаю, что сказать. Кажется, что-то нужно, и обычно я не теряюсь, умею выступать и на публике, и во время стрессовых переговоров, но здесь слова не идут.

— Это судьба, — говорит Роман и делает разделяющий нас шаг. Склоняется к моему лицу.

Носы едва-едва, самую малость соприкасаются, но я воспринимаю это словно столкновение двух Вселенных. Теряюсь. По позвоночнику сверху вниз летит волна жара, расслабляя мышцы. Голова запрокинута. Ноги подкашиваются.

Он подхватывает меня, прижимает к крепкому обнаженному телу. Да так плотно, что упираюсь носом в разгоряченную, распаренную кожу с легким ароматом чисто мужского геля для душа. Пряно-древесным и в то же время горьковатым.

Щелкает замок. Кожи касается более прохладный воздух купе, вызывая колючие мурашки, делая ее еще чувствительнее.

От осознания, что это я, Алина Павловна Радская, или Ледяная Королева, как прозвали меня за глаза коллеги, совершаю нечто восхитительно-непристойное, перехватывает дыхание.

Решусь ли я?

Да какие могут быть вопросы? Я даже не помню, когда у меня в последний раз был мужчина! Работа-работа-работа, затем ипотека и еще больше работы, чтобы поскорее ее выплатить.

Роман — моя награда. Подарок на Новый год от судьбы. Пусть меньше, чем на ночь, пусть не совсем в дату. Да все равно!

Я его хочу. И врать себе не собираюсь.

Это первая моя реакция на мужчину за бездну лет, нужно быть дурой, чтобы не совершить… эту ошибку. А, может, и не ошибку.

Ягодиц касается приятно-шершавая ткань скатерти. Роман приподнимает меня и усаживает на стол так, словно я ничего не вешу. И смотрит. Так смотрит, что жидкий огонь с бешеной скоростью несется по венам, воспламеняет тело.

Нежные, но сильные пальцы ложатся на колено, отодвигают в сторону. И я вдруг с изумлением осознаю, что этого достаточно, чтобы я готова была его принять. Разгоряченная, влажная, жаждущая.

И предварительных ласк не нужно. Достаточно лишь спокойных властных движений, заставляющих почувствовать себя слабой, хрупкой женщиной в надежных и сильных руках.

— Скажи мне: “Да”, — выдыхает он в губы.

— Разве ты задал вопрос? — уточняю, хотя все и так очевидно.

Рука ложится на шею, ласково и невесомо, легонько скользит по тонкой коже, спускается к спрятанной под тканью груди. Пальцы проникают внутрь, задевают сосок.

Рвано выдыхаю, прогибаюсь в пояснице, будто нарочно подставляя грудь ласкам.

— Твое тело дает честный ответ, Алина. Я хочу услышать такой же честный ответ и от тебя.

Смотрю в бездонно голубые глаза. Тону в них. Губы послушно шепчут: “Да”. И в следующее мгновение их лишают возможности говорить.

Роман целует головокружительно и сладко, с достаточным напором, но не грубо. Я таю еще сильнее. Еще сильнее схожу с ума. Льну к нему.

Его член давно упирается в мой живот, будоражит горячей твердостью, но я пока не решаюсь с ним познакомиться более тесно. Цепляюсь за широкие плечи. Глажу их. Царапаю.

— Ты на таблетках? — спрашивает мужчина.

— Нет.

Шумный выдох через нос.

— Страшно не хочу от тебя отрываться, но безопасность важнее, — шепчет, глядя на меня возбужденно и страстно. И я готова танцевать от счастья, потому что сильно бы разочаровалась, откажись он сейчас надеть презерватив. Для меня это важно. Даже принципиально.

Когда он отходит, запахиваю халатик. Ловлю отражение в зеркале. Щеки красные, волосы растрепанные, глаза хулиганские, дурные и счастливые. Киваю себе. И окончательно решаю взять от этой встречи все.

Когда Роман подходит с хрустящим конвертиком в руке, впервые опускаю взгляд на его член. Сглатываю. Слюна вновь наполняет рот.

— Подожди, — шепчу хрипло. — Можно… можно я попробую? Никогда не…

— Надевала презерватив? — удивляется Роман и тихонько смеется.

— Нет. Хотя и это тоже, — уточняю педантично. Хорошую девочку Алину никуда не деть даже во время непристойностей. — Никогда не сосала. Хочу попробовать. Можно?

Темные брови мужчины ползут вверх.

— Ты невинна? — спрашивает так, будто сам не верит, что говорит такую чушь. — Ты так красива, что я и подумать не мог, что у тебя никогда…

— Нет, — хмыкаю и растекаюсь в улыбке. — У меня когда-то были отношения. Но… В общем, забыли, — смущаюсь я, краснею и разом теряю всю свою напускную уверенность. — Я просто работала, — добавляю сама не знаю, зачем.

Мой шикарный и безумный роман трещит по швам. Нужно было молча позволить себя целовать и соблазнять.

Однако я ошибаюсь.

Роман мгновенно оказывается рядом, нежно касается губ, заглядывает в глаза.

— Ты восхитительна. Безумно красива. От тебя пахнет так… просто дурею, как охренительно.

Он шумно втягивает воздух, касается носом щеки, спускается вниз, не разрывая контакта. У основания шеи делает еще один глубокий вдох, и я вся сжимаюсь внутри, пульсирую, горю. Это слишком чувственно и остро.

Горячий язык касается кожи, вырисовывает узор, рождая в моем теле огненные вихри. Пояс халата падает на пол, полы распахиваются, открывая меня ему.

Он поочередно целует груди. Взвешивает их в ладонях. Юркий язык скользит вокруг соска, затем дразнит его быстрыми, точными ударами. И я уже где-то в подпространстве. Откидываюсь назад, упираясь головой в стекло, упираюсь локтями в столешницу. Глаза закрываются, тогда как рот напротив остается открытым, жадно хватая пропитанный тонким пряным ароматом страсти воздух.

Он целует живот. Затем спускается ниже.

Удивленно распахиваю глаза. Неужели он?..

Язык скользит по набухшим влажным складочкам, пробирается к клитору и начинает играть с ним, да так умело, что я взрываюсь практически сразу.

Вскрикиваю. Цепляюсь за стол. Рвусь из его рук. Выгибаюсь.

Он не прекращает ласк. Они уже немного болезненны, но все так же сладко-прекрасны. Только вот сдерживаться я больше не могу.

— Ту-ту-у-у, — машинист дает гудок, удачно заглушая звуки моего триумфа. — Ту-у-у! — позволяет он мне еще раз “высказаться” в полный голос.

Роман отпускает мои бедра и поднимается. Спазмы начинают потихоньку сходить на нет, и я блаженно улыбаюсь, лежа с закрытыми глазами не в самой удобной позе. Но сейчас мне так хорошо, что это совсем не тревожит.

Хруст пакетика, тихий шелест. Моих ног вновь касаются чуткие пальцы, разводят их в стороны. И в следующий миг ощущаю постукивание по сверхчувствительному сейчас клитору. Ахаю.

— Входи, — шепчу на выдохе. И тут же вновь хватаю ртом воздух, когда он наполняет меня, сильно раздвигая мышцы.

Сжимаюсь вокруг него. Хлопаю ресницами. В глазах мушки. Неужели я еще раз сейчас кончу? И снова непозволительно быстро. Даже как-то неприлично.

Он начинает двигаться, удерживая меня за талию, и я понимаю: да, кончу. Вот буквально через мгновение.