Чтобы понять практическое значение международного права, возьмем Венскую конвенцию о дорожном движении 1968 г. Страны, подписавшие ее, договорились, что установят более или менее единые правила дорожного движения и требования к автомобилистам. Благодаря этому граждане России, имеющие водительское удостоверение, могут ездить на автомобиле в других странах, подписавших конвенцию, а граждане этих стран, в свою очередь, могут ездить по нашей стране.

Процесс принятия международного договора выглядит следующим образом: дипломаты ведут переговоры со своими коллегами из других стран и согласовывают текст документа, а потом парламенты этих стран ратифицируют его. Ратификация международного договора выглядит примерно так же, как принятие закона. То есть представители народа, избранные в парламент, голосуют, и если большинство выступает «за», то международный договор и его нормы начинают действовать внутри страны и становятся обязательными для российского руководства и граждан. В случае необходимости действие международного договора можно прекратить в том же порядке, в каком он был принят – то есть проголосовать за это в парламенте. Данный порядок прописан в ФЗ «О международных договорах РФ» и применяется в отношении всех важных международных договоров, которые заключает наша страна.

Нормы международного права обычно имеют приоритет перед внутренним законодательством. Иначе говоря, если Россия присоединилась к международному договору, она обязана его соблюдать, что бы ни было написано в других российских источниках права. И если российский закон говорит одно, а международный договор, подписанный Россией, – другое, должна применяться норма международного договора.

Правовые обычаи – это правила, которые сложились в результате многократного применения и одобрены государством в качестве источника права. В древние времена, когда государство и право были не очень развиты, обычаи регулировали почти все сферы общественной жизни. Тот период существования права в научной литературе обозначают как «обычное право». «Обычное» здесь означает «основанное на обычае», а не что-то противоположное «необычному».

Однако и сегодня обычаи играют важную роль, поскольку законы не могут учесть все детали и аспекты современной жизни. Например, обычаи важны в бизнесе и вообще в сфере имущественного оборота между гражданами (купля-продажа, услуги, аренда и т. д.). По закону люди должны исполнять свои обязательства «в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований – в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями»[13].

Таким образом, обычай имеет вспомогательное значение и применяется в том случае, если текст закона или договора не помогает разрешить правовой спор.

Например, вы записали в договоре, что за поставку какого-то товара ваш партнер должен вам «120 000 (двести тысяч) рублей». То есть получилась ошибка: цифрами написано одно, а прописью – другое. Каждый участник договора трактует это положение в свою пользу. Но если спор дойдет до суда, тот, скорее всего, примет решение исходя из следующего обычая – если в договоре сумма указана и цифрами, и прописью, то в случае расхождения приоритет имеет пропись: «Суды верно отметили, что преимущественное значение сумм и чисел, указанных прописью в договоре, над теми же значениями, указанными в цифрах, является общеизвестным и широко применяемым обычаем»[14]. Данное правило основано на здравом смысле (ведь слова сложнее подделать, чем цифры), однако ни в одном законе такого правила нет. Тем не менее для суда это не является помехой – как видите, он просто признает такое правило обычаем.

Важно знать, что обычай может быть использован как источник права только в гражданско-правовых спорах. В уголовных и административных делах его применять нельзя.

Судебные прецеденты – это решения судов по конкретным делам, которыми другие суды впоследствии обязаны руководствоваться при рассмотрении аналогичных дел. В переводе с латыни «прецедент» означает «предшествующий».

Такой способ решения дел возник в Англии при решении имущественных споров. В XI в. там была создана единая судебная система. Судьи в разных уголках страны разбирали споры между людьми на основании обычаев, королевских указов и здравого смысла. Если одна из сторон была недовольна решением, она подавала жалобу в вышестоящие суды в Лондоне, а те уже решали – правильное это было решение или нет, и подробно обосновывали свое мнение.

Такое решение вышестоящего суда с подробным обоснованием и называется прецедентом. В последующем при рассмотрении аналогичных дел нижестоящие суды обязаны были учитывать эти обоснования вышестоящих судов.

Такая практика продолжалась столетиями, в результате чего у англичан появилась своя оригинальная система, где главным источником права стали прецеденты. В то время как в других странах Европы писали подробные законы, в Англии большинство этих вопросов регулировалось решениями судов. Так происходит и по сей день. И если французский, немецкий или российский юрист при столкновении с правовым вопросом смотрит прежде всего на закон, то английский – на прецеденты по этому поводу.

Система прецедентного права пришла в английские колонии и сегодня действует в Великобритании, США, Канаде, Австралии и некоторых других странах.

Одна из самых известных в мире правовых норм возникла благодаря прецеденту. Речь о так называемом правиле Миранды, по которому в США полицейские при задержании говорят предполагаемому преступнику: «Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Вы имеете право на адвоката…» и т. д.

Случилось это благодаря судебному процессу, начавшемуся в 1963 г. Тогда Эрнесто Миранда, житель штата Аризона, был арестован по обвинению в похищении и изнасиловании. После нескольких часов допроса без адвоката Миранда признался, после чего суд признал его виновным и приговорил к тюремному сроку. Адвокат Миранды обжаловал решение и дошел в итоге до Верховного суда США.

Судьи Верховного суда США, рассмотрев дело, отменили решение аризонского суда, поскольку решили, что действия полицейских не соответствовали американской конституции. В ней, среди прочего, сказано, что «никто не должен принуждаться в уголовном деле свидетельствовать против самого себя»[15]. Судьи решили, что раз это право записано в главном законе страны, о нем необходимо извещать всех задержанных: «Перед допросом подозреваемый должен быть ясно и недвусмысленно уведомлен о своем праве на молчание и том, что все сказанное может быть использовано против него в суде»[16].

И поскольку в Америке прецедентная система, данное решение стало обязательным для всех американских судей и полицейских. Теперь ни один американский суд не примет признательные показания подсудимого, если полицейские не докажут, что предупредили его перед допросом о праве хранить молчание (например, при помощи видеозаписи или заявления с подписью подсудимого). В свою очередь, полицейские, зная, что суд не примет признание без таких доказательств, стали предупреждать задержанных об их правах.

В России с прецедентами сложилась запутанная ситуация. С одной стороны, прецеденты у нас официально не считаются источниками права, с другой стороны, фактически они действуют и играют важную роль. Законы в нашей стране часто неясные, туманные и чересчур абстрактные, не поспевают за жизнью и оставляют после прочтения много вопросов. Так что российские вышестоящие суды, рассматривая жалобы на решения нижестоящих, все равно восполняют пробелы в законе и толкуют его неясности. А нижестоящие суды впоследствии стараются следовать этим решениям. Но, повторюсь, формально прецедент не является источником права и не упомянут ни в одном российском законе.