140 Передо мной висит портрет Алисы Ивановны Порет. она прекрасна точно фея, она коварна пуще змея они хитра моя Алиса хитрее Рейне́ке Лиса. 〈Январь 1933〉 141
Архитектор Мария: Кто зовёт меня? Я восемь лет не слышала ни звука. И вдруг в моих ушах зашевелилась тайная пружина. Я слышу грохот ломовой телеги и стук приклада о каблук при смене караула. Я слышу разговор двух плотников. Вот, говорит один: махорка. Другой, подумав, отвечает: суп и пшённая каша. Я слышу на Неве трещит моторка. Я слышу ветром хлопает о стену крыша. Я слышу чей то тихий шёпот: Маша! Маша! Я восемь лет жила не слыша. Но кто зовёт меня? Каблуков: Мария! Вы слышите меня Мария? Не пожалейте ваших ног, сойдите вниз, откройте двери. Я весь, Мария, изнемог. Скорей, скорей откройте двери! А в темноте все люди звери. Мария: Я не могу сама решиться. Мой повелитель архитектор. Его спросите. Может быть, он вам позволит. Каблуков: О непонятная покорность! Ужель не слышите волненья, громов могучих близкий бой, домов от страха столкновенье, и крик толпы, и страшный вой, и плач, и стон, и тихое моленье, и краткий выстрел над Невой. Мария: Напрасна ваша бурная речь. Моё ли дело конь и меч? Куда итти мне с этого места? Я буду тут. Ведь я невеста. Каблуков: Обязанности брачных уз имеют свой особый вкус. Но кто хоть капельку не трус, покинув личные заботы и в миг призвав на помощь муз, бежит в поля большой охоты. Мария: Смотрите! Архитектор целится вам в грудь! Каблуков: Убийца! Твой черёд не за горами! Мария: Ах! Дым раздвинул воздух сизыми шарами! Архитектор: Очищен путь, Восходит ясный день. И дом закончен, каменный владыка. Соблюдена гормония высот и тяжести. Любуйся и ликуй! Гранита твёрдый лоб, изъеденный времён писанием, упёрся в стен преграду. Над лёгкими рядами окон, в верху, воздушных бурь подруга, раскинулась над нами крыша. Флаг в воздухе стреляет. Хвала и слава архитектору! И архитектор – это я. весна 1933 года. Даниил Хармс 142 Шарики сударики блестят шелестят шарики сударики блестят шелестят и люди тоже шелестят и шарики шелестят и люди тоже шелестят блестят шелестят и шарики тоже блестят шелестят и люди блестят шелестят и шарики блестят шелестят и люди стоят и блестят шелестят а шарики летят и блестят шелестят а люди глядят как шарики летят как шарики летят и блестят шелестят и люди тоже блистят шелестят и глядят как шарики тоже блестят шелестят люди с палками стоят и блестят шелестят и на шарики глядят как шарики летят как шарики летят и блестят шелестят и палки тоже блистят шелестят и люди блестят шелестят и палки блестят шелестят и шарики тоже блестят шелестят а люди стоят и на шарики глядят и на шарики глядят и блестят шелестят и палки тоже блестят шелестят. 13 апреля 1933 года. 143 Мне всё противно Миг и вечность меня уж больше не прельщают Как страшно если миг один до смерти но вечно жить ещё страшнее. А к нескольким годам я безразлична. Тогда возми вот этот шарик научную модель вселенной. Но никогда не обольщай себя надеждой, что форма шара истинная форма мира. Действительно мы к шару чувствуем почтенье и даже перед шаром снимаем шляпу Лишь только то высокий смысл имеет, что узнаёт в своей природе бесконечность. Шар бесконечная фигура. Мне кажется, Я просто дура, мне шар напоминает мяч. Но что такое шар? Шар деревянный просто дерева обрубок. В нём смысла меньше чем в полене. Полено лучше тем, Что в печь хотя бы легче лезет. Однако я соображаю планеты все почти шарообразны Тут есть над чем задуматься, но я бессильна. Однако я тебе советую подумать. Чем ниже проявление природы, тем дальше отстоит оно от формы шара. Сломай кусок обыкновенного гранита и ты увидешь острую поверхность. Но если ты не веришь мне голубка то ничего тебе сказать об этом больше не могу. Ах нет, я верю, я страдаю, умом пытаюсь вникнуть в суть. Но где мне силы взять чтоб уловить умом значенье формы. Я женщина, и многое сокрыто от меня. Моя структура преднозначена природой, не для раскрытия небесных тайн природы. К любви стремятся мои руки Я слышу ласковые звуки И всё на свете мной забыты и время конь и каждое мгновение копыто. всё погибло, мир бледнеет Звёзды рушаться с небес день свернулся. миг длиннеет. гибнут камни. Сохнет лес. Только ты стоишь учитель неизменною фигурой. Что ты хочешь, мой мучитель? Мой мучитель белокурый? в твоём взгляде светит ложь. Ах зачем ты вынул нож! 6 августа 1933 года. воскресенье. Даниил Хармс. |
