Именно среди интеллигенции и особенно среди тех, кто любит играться с мыслями и понятиями без реального участия в культурной деятельности своей эпохи, в которой мы часто обнаруживаем резвое принуждение к объяснению всего и непониманию ничего. Их уход в интеллектуальную изоляцию и крепость идеальной философии — источник большой враждебности и подозрениях тех, на кого падают камни интеллектуализма вместо хлеба понимания. В нашем демократическом мире, у интеллигенции есть особенная роль идейного учителя, но каждое обучение — это эмоциональное отношение, предмет любви Ваших учеников. Это перемещение среди них и участие в их сомнениях, исследование вместе с ними неизвестного.

Как это ни парадоксально, но мы можем сказать, что нам даже нужен опыт тоталитаризма, чтобы обнаружить отражение его жесткости в нашей собственной демократической системе.

Освобождение от магических взглядов

В нашей Западной цивилизации, рост коммуникации средств массовой информации, увеличивает влияние коллективного давления и на наши предубеждения и на наши беспристрастные взгляды. Мы живем в мире постоянного шума, который захватил наш разум, даже когда мы об этом не знаем.

В нашем обществе уже есть проблема одиноких, невыслушанных голосов. Я убежден, что среди нас есть множество мудрецов, чей голос и образование, помогли бы нам изменить часть наших иллюзорных взглядов. Но их мудрые слова перекрываются повсеместным избыточным шумом. В нашем обществе человек больше не может просто передавать свою мудрость и понимание; чтобы его услышали, он должен рекламировать и укреплять её своей мегациклической силой и официальными лейблами.

За ним должна стоять организация и она должна удостовериться, что он уделит достаточно времени тому, чтобы слушатели получили его сообщение. Он должен иметь лейбл признания и официальный диплом; иначе его голос потеряется. Исправить массовую иллюзию - одна из наиболее трудных задач демократии. Демократия призывает к свободе мысли и это значит, что всем людям требуется право проверять все формы коллективных эмоций и коллективных мнений. Эта проверка возможна только если поощряется постоянная личная и коллективная самокритика.

Демократия должна решать задачу сохранения подвижности мысли, чтобы освободить себя от слепых страхов и магии. Столкновение и взаимодействие множества мнений, характерное для демократии, непосредственно не может породить правду, но подготовит для нее путь. В этот самый момент, весь мир танцует вокруг иллюзии, вокруг волшебной идеи, что доводы в пользу власти денег и военной силы, приведут нас к правде и безопасности. Однако, одно нажатие кнопки и ядерные ракеты могут привести нас всех к взаимному самоубийству.

В мире враждебных и контрастирующих мыслей и иллюзий, решение лежит в пределах границ осознания взаимных ограничений. Соглашение с тем, с чем мы не согласны, это первый шаг к пониманию.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ТЕХНОЛОГИЯ ВТОРГАЕТСЯ В НАШ РАЗУМ

Довольно трудно описать стремительную атаку внедряемого технического мышления на наш разум. Это происходит потому, что технология обладает противоречивыми влиянием. Влияние может быть и благословением, которое сделает нас более независимыми от угроз сил природы; но в то же время, инструмент и машина могут доминировать над нами. Мы должны управлять этим внутренним парадоксом технологизации, иначе станем слабеть в водовороте постоянно растущего технического развития, вплоть до окончательной атомной катастрофы! Своеобразный парадокс технологии состоит в следующем: постепенно благосостояние машин (автомобилей, фабрик) приобретает большую важность и стоимость, чем благосостояние человека и человечества.

Рост технологии, разнообразных механических инструментов, обслуживающих наши фантазии, отбросил человечество назад к инфантильной мечте о неограниченной власти. Вот, в своей комнате, окруженный различными устройствами, сидит маленький человечек. Просто е нажатие кнопки для него изменяет мир. Какое могущество! А какую силу он себе представляет! Однако, это психическая опасность.

Рост технологии может спутать борьбу человека за психическую зрелость. Практическое применение науки и инструментов первоначально предназначалось, чтобы дать человеку больше безопасности на фоне внешних физических сил. Она охраняла его внутренний мир; она дала время и энергию для размышления, концентрации, игр и созидательного мышления. Постепенно, сделанные человеком инструменты овладели им и сдвинули его обратно в неволю, вместо освобождения. Человек опьянел от технических способностей; он стал технологическим наркоманом. Технология достает из людей, неизвестное им самим, инфантильное, рабское отношение. Мы почти все стали рабами наших автомобилей. Технический безопасность, как это ни парадоксально, может усилить трусость. Перед нам почти не стоит вопроса влияния внешних сил природы и инстинктов внутри нас. Потому что сам технический мир стал для нас магической проблемой, которой изначально была природа.

Само подобострастное отношение к технологии, является атакой на мышление. Ребенок, который с ранних лет противостоит всем современными устройствами и технологиям - радио, автомобилям, телевизорам, фильмам - невольно подвергается внушению миллионов ассоциаций, звуков, картин, движений, к которым он не имеет отношения. У него нет потребности о них думать. Они очень сильно связаны с его чувствами. Современная технология учит человека брать от мира все, что ему надо; он не спешит остановиться и подумать. Технология соблазняет его, толкая под свои колеса и механизмы. Нет отдыха, нет мыслей, нет реакций, нет общения - чувства постоянно перегружаются стимулами. Ребенок больше не учится сомневаться в окружающем мире; экран дает ему готовые ответы. Даже книги не предлагают ему человеческого общения — ему никто их не читает; люди с экрана рассказывают ему свои истории жизни.

Навалившиеся, таким образом, технические знания, не требуют от него, что бы он думал, видел и слышал. Общение становится утраченным искусством. Механизм эпохи несется, не оставляя времени тихому чтению и соприкосновению с творческим искусством. Тем не менее, мы видим противоток, в виде самостоятельного движения. Вероятно в этом случае мы увидим всплеск творческого духа и задачу для инженера создающего робота.

В сверх техническом мире, тело и разум больше не существуют. Жизнь становится только частью большого технического и химического мыслительного процесса. Математические уравнения вмешиваются в человеческие отношения. Мы учим, например, с помощью доктрины взаимосвязи вины, простое уравнение о том, что враги наших врагов должны быть нашим друзья и друзья наших врагов должны быть нашими врагами - как будто существует только простое сложение положительных и отрицательных знаков, которыми можно оценивать людей.

Медленное подчинение с помощью технологии

Радио и телевидение ловят разум напрямую, не оставляя детям времени для спокойного, диалектического общения со своими книгами. Изображение на экране не допускает взаимной коммуникации и обсуждения, пробуждающих свободу. Общение — утраченное искусство. Эти изобретения крадут время и крадут самосознание. Что технология дает одной рукой - легкость управления и физическую защиту - другой рукой устраняет. Оно устраняет нежные отношения между людьми. Лишенная индивидуальности Рождественская открытка с напечатанной подписью, официальное письмо, даже сама пишущая машинка - примеры механических посредников. Техническое вторжение узурпирует человеческие отношения, как если бы люди больше не должны были уделять друг другу внимание и любовь. Бутылка заменяет материнскую грудь, монетка в автомате заменяет сандвичи, сделанные матерью. Обезличенная машина заменяет человеческие поступки и взаимность. Дети так обучены, что предпочитают оставаться наедине, чтобы спрятаться в фантазиях и играть с устройствами. Механизация сталкивает их в психическую замкнутость.