Обошлось и в гараже. Получил, правда, пару оплеух за какую-то мелочь, но… но с арендованным так не обходятся, только с купленным, так что, может, и вправду… откупили его? Ох, Огонь Великий, из «Орлиного гнезда» не продают, ну, так сделай, чтоб аренда бессрочной оказалась. Ничего ему не надо, лишь бы в усадьбе остаться, сломали его, чего уж там…

Он старался держаться. И медленно, по капельке, по крошке, прошлое отступало, уходило назад, уже не обжигало, а тупо саднило. И травяное питьё Большухи помогало: он и засыпать стал быстрее и не просыпался в холодном поту от собственного крика или стона. Совсем перестали болеть глаза и горло, и говорит нормально, а то пара слов, пустяк какой, а у него слёзы у глаз, будто… И ведь никто его ни чём не расспрашивает, то ли жалеют, то ли… не хотят слышать.

…И в этот день с утра всё было нормально. Хозяин как раз накануне вечером вернулся из рейса, и Гаор после завтрака засел в гараже за работу. Что-то у него не ладилось, как-то сразу ощутилось, что один, без помощника. Он злился, ругаясь уже в голос, и сунувшуюся в гараж Трёпку шуганул от души. Она, ойкнув, исчезла, а он, сорвав злобу, вдруг понял, что именно она ему сказала. Что приехали «зелёные петлицы», у хозяина в кабинете сидят. «Зелёные петлицы» – это… это Рабское Ведомство!

Гаор медленно, стараясь не упасть, сел на пол и несколькими вздохами перевёл дыхание. Огонь Великий! Только не это!

Отдышавшись, он заставил себя встать и взяться за работу. Может… может, и не за ним. А за кем? Огонь Великий, что сделать, какую жертву пообещать? А толку? Тогда тоже, обещал за Жука, и что…? Нет, не хочу, нет! «Ну, не хочешь, а можешь-то что?» – остановил он сам себя. Что там, в пресс-камере, говорил Новенький? Был всем, всё делал и где оказался? И где будет? И как остальные поддержали его, что все в одну «печку» ляжем, так что…

Мысли путались и разбегались, руки что-то делали, крутили, подвинчивали, а в душе ничего, кроме холодного страха и нелепой мольбы: «Не надо, не хочу, не надо…». Шевельнулось опять подлое: только не меня, – остатком гордости задавил, и…

– Рыжий!

Вздрогнув, он обернулся. В дверях гаража Милуша, в платье, на плечах наскоро накинутый платок.

– Что? – Гаор с трудом шевельнул похолодевшими губами.

– Тебя хозяин в кабинет требует. Велел, чтоб как есть бежал.

Холодная волна медленно поползла от затылка по спине, слепящая белизна залила всё вокруг. И в этом сиянии, в подступающей прозрачной темноте Коргцита, он пошёл через двор, как велели, как есть, не надев куртки и не ощущая холода, поднялся на крыльцо, толкнул дверь, по коридору, не заходя в кухню, даже не сняв сапоги, машинально проверив заправку, не останавливаясь и не раздумывая, открыл дверь хозяйского кабинета.

– Рыжий здесь, хозяин.

И услышал чужой со снисходительной ленцой голос:

– Однако, выправка… кадровая.

Хозяин коротко рассмеялся:

– Ну, так золотом по весу.

Гаор перевёл дыхание и заставил себя видеть окружающее.

Хозяин и гость на диване, перед ними на столике поднос с бутылкой и рюмками, на госте мундир с зелёными петлицами Рабского Ведомства и майорскими погонами.

– Разумеется, – голос майора вальяжно-безмятежен, – все формальности должны быть соблюдены. Хотя бы формально.

– И какую конкретно формальность вы имеете в виду? – столь же безмятежно спрашивает хозяин.

– Сортировку, – уже серьёзно отвечает майор и берёт рюмку. – Отличный коньяк.

– Да, хочется иногда себя побаловать, – серьёзно, но с улыбкой отвечает хозяин. И вскользь как о пустяке. – И на сколько вы его вынете из хозяйства?

– Он нужен постоянно?

– Да, – твёрдо, даже жёстко звучит ответ.

Майор отпивает и ставит рюмку на поднос.

– Если так, то прямо здесь и сейчас. Вы не против?

– Разумеется, нет, – улыбается хозяин. – Конечно, это оптимальный вариант. Раздевайся, Рыжий.

– Да, хозяин, – обречённо ответил Гаор и приступил к выполнению приказа.

Сортировка… Опять торги… но… но это значит, что не к Фрегору, может… нет, из «Орлиного гнезда» только в «печку», нет… не хочу, нет… Осколки мыслей, как осколки чёрного льда в Коргците больно бились в голове. Но его руки сами по себе проделали всё положенное, и вот одежда сложена на полу, а он стоит голый по «вольной» стойке.

Майор удовлетворённо кивнул и начал командовать.

– Кругом… нагнись… смирно… кругом… руки за голову, десять приседаний… достаточно… упал-отжался… достаточно…

Голос у майора спокойный до полного равнодушия. И подчинялся ему Гаор с такой же равнодушной исполнительностью. Сортировка… Полной первой ему всё равно не получить, так что… какую дадут, такую дадут. Так и трепыхаться нечего.

– Ну что ж, капитан, физический функционал в норме. А остальное…

– Будете опрашивать? – весело спросил Коррант.

Майор негромко рассмеялся.

– А если на практике?

– Тоже можно. Одевайся, Рыжий.

И опять он с автоматической бездумностью выполнил команду.

– И по какой графе проверяем? – смеётся хозяин.

– По самой безобидной, – со смехом отвечает майор. – То воет, то лязгает.

И прежде, чем Гаор успел удивиться сказанному, в него полетела… связка ключей? Поймав их, он сразу узнал ключи от машины и мгновенно задохнулся от безумной надежды, что майору просто понадобился автомеханик, а всё остальное… так просто, развлекаловка господская.

– Машину в гараж, – распорядился хозяин, – посмотришь там, сделаешь что надо.

– Да, хозяин, машину в гараж, посмотреть и сделать что надо.

– Ступай, – приказал хозяин.

И уже выскакивая за дверь, Гаор услышал за спиной:

– Думаете, этого достаточно?

– Ему вполне.

Ну… ну… неужели пронесло? Бегом по коридору мимо господских комнат к парадному крыльцу… машина… «коробочка» армейская, не «коршун»… сейчас мы её… стоп, внутренние ворота открыть… ага, есть… теперь за руль, ключи… и где тут воет или лязгает?… надсадно гудит, регулировка?… сейчас посмотрим… хорошо, гараж открытым бросил… теперь её сюда… ну, поехали!

Ничего особо сложного не оказалось, так, пустяки. Здесь зачистить, тут подтянуть, а вот здесь ослабить, а здесь слить, промыть и залить нового, машина-то хорошая, за такой только пригляд нужен…

Гаор так увлёкся, что когда сзади кто-то незнакомый спросил о причине воя, бездумно пробурчал в ответ:

– Дерьмом заливать не нужно, тогда и выть не будет.

Сзади засмеялись, и только тогда, узнав хозяйский голос, Гаор вынырнул из-под капота и застыл в уставной стойке, ожидая неизбежной оплеухи «за дерзость».

Но обошлось. Хозяин небрежно махнул ему рукой, что, дескать, не тяни, заканчивай работу, и продолжил беседу с майором.

– Разумеется, – говорил майор, рассеянно оглядывая гараж, – с таким не знаешь, что опаснее, дружба или вражда.

– Да, – согласился хозяин, – но такой если не навредит, то уже… облагодетельствует.

– Все они, аргатские, – вздохнул майор, – штучки столичные. Чем от них дальше, тем спокойнее.

– Согласен.

– Так что мой вам совет. Конечно, всё законно, всё по правилам, но уж очень… непривычно. Отвезли и продали, потом его вам прямо домой привезли, и вы откупили… начнутся пересуды, разговоры, зачем это вам? А попросту: сдавали в годовую аренду, а они взяли у вас здорового, вернули больного, да с вас же ещё и слупили… сплошь и рядом. Жулики аргатские и не такое проделывают.

Майор говорил спокойно, равнодушно-дружеским тоном. Копаясь в моторе, Гаор не видел его, но ощущал, что говорится всё это не столько для хозяина, сколько для него. И последующие слова майора подтвердили догадку:

– И лохмачам своим скажите, чтобы языков не распускали. А то такого наврут… ума-то нет, одни волосья.

Хозяин рассмеялся и строго прикрикнул:

– Долго ты ещё там?

Гаор вынырнул из мотора и захлопнул крышку капота.

– Готово, хозяин.

– Ступай, ворота открой.

– Да, хозяин, – по-армейски гаркнул Гаор, выскакивая из гаража.