Незнакомец пришел. По тому, как он готовился и молился перед причастием, было ясно: как минимум десять поколений в его семье делали это ежедневно, ходили или служили в церкви. Как-то неловко брать напрокат такого мэна, дикость какая! Даже имя его не знаю! И тут меня осенило! Он ведь причащается, надо подойти поближе и просто услышать имя причастника. Просто услышать, и все.

– Причащается раб Божий Михаил, – слышу я. Ну вот, имя есть: Михаил!

Судя по всему, прихожане здесь хорошо знают друг друга, ходят в этот храм давно. Ближе к выходу местный краевед, православный историк, по-семейному продает брошюру об истории храма и подписывает авторские экземпляры. Подает книги мне и Михаилу уже как своим. Остается только спросить, кто же такой Михаил?

– Михаил, да он главный, этот, эээ, у него своя клиника… кардиолог он, – вспоминает историк. – Да, доктор, – еще раз подтверждает словоохотливый прихожанин!

Ура! Михаил – кардиолог, доктор. Своя клиника. Пора гуглить!

Тянем, тянем шею аккуратно! – поучает нас педагог.

Занятия в балетной школе было для меня чем-то из театра абсурда, в котором я решила участвовать, после развода разработав свою антикризисную программу или программу действий выхода из себя и захода в себя другую, предполагалось, что это новая себя должна иметь хорошую осанку и похудеть килограмм на «дцать». Ну это я перегнула, конечно, я маленькая и стройная, но мне всегда было не до спорта. Теперь в поте лица после трех «Па де труа», а ведь отдай мои родители меня, пятилетнюю, в балет, а не в плавание, сегодня в 40 порхала бы, а пока же… непосильный труд вхождения в балет. Для невысокой, с тонкой талией и большой… (нет, это не то, что вы подумали) копной вьющихся каштановых волос, я популярна у мужчин, но моя дурная привычка упрямо, с вызовом смотреть им в лицо своими синими глазами, независимость и самостоятельность заставляют их трусливо ерзать на месте, а потом валить от греха подальше.

Воскресенье. Успела к началу утренней литургии, остается дождаться Михаила и сделать ему неприличное предложение. В церкви его нет. Когда я отчаялась дождаться моего мужчину, он появляется, элегантно со всеми раскланивается, целует иконы. Красивый человек все делает красиво. Хор звучит божественно. Михаил стоит, прикрыв глаза, ведя свой диалог с Богом. И диалог этот непростой. Серьезный и глубокий человек, а тут я, с диким предложением. Но надо решаться. И вот я почти у цели. В последний момент Михаил, с ленивой улыбкой (она у него фирменная) повернувшись к соседке, величественной немолодой женщине, что-то шепчет ей в ухо, та достает блокнот и быстро записывает за ним. Подхожу еще ближе к ним. Похоже, это пара, и они вместе старательно составляют список вещей и дел. Вот тебе раз, они муж и жена. Нее, женатые – это не мое. У меня табу на них!

Растяжки, как всегда, действовали умиротворяюще. С подругой Лилей тренируюсь, пытаясь наметить новый план. Не хотелось думать и действовать. А просто так, отпустив все, пытаюсь лениво тянуть и тянуть мышцы.

– Можно пойти к шаману Георгию, к нему весь продвинутый Петербург ходит, – поучала меня Лиля, стараясь помочь мне обрести новую себя и зажить другой жизнью.

– Ну нет, ты мы меня уже посылала к колдунье Лиде. Отсидев в очереди часа три среди несчастных и больных на голову теток, бредивших о мужиках, приворотах, заговорах и порче, уже никакая, я попала к ней на прием. Она меня внимательно расспросила и отправила посидеть на балкон, пока будет снимать порчу.

– Вещи оставить, руки положить на колени, – командовала колдунья Лида.

Помню, что единственная моя мысль была: а целительница-то, похоже, неплохой психолог. Потом очень хотелось спать. Пара тройка советов, предполагающих дальнейшую работу со мной. Совершенно обалдевшая от этого действа, добровольно оставила на столе пять тысяч рублей, мчусь скорее домой, в свой колхоз. Уже дома, перебирая в уме детали дня, заглядываю в кошелек, где лежала заначка в 500 долларов – наши семейные накопления. Вижу пустоту – меня примитивно обокрали, отправив посидеть на балконе. Нет, колдунья – это не мое. Грязные методы, никаких денег не хватит.

Воскресенье. Уже привычная литургия в любимой церкви. Захожу, вдыхаю, чувствую: вот я и дома. Странно, как мощно вошла вера в мою жизнь. Это таинство, волшебство и, конечно, благодать. Это место силы. И туда тянет. Прихожу, беседую с иконами. Думаю, лечу в потоке, укрепляюсь, а дальше обратно, ныряю в жизнь. И боязно сглазить, вроде меняюсь. Как будто заржавелый механизм, скрипя, начинает свое движение. Мои синие глаза просыпаются, начинают блестеть, беспричинно улыбаюсь и прекращаю себя уничижать, начинаю совершать поступки и браться за дела, вроде которые совсем не по силам мне, а они – о, чудо! – свершаются. Из забитой тетки с колхозом немощных стариков и дочкой, становлюсь уверенным в себе воином. Да, пока с плохой осанкой, подсаженным здоровьем, приступами маловерия, но уже заметно бодрее дышу и живу дальше.

Мой самурай, или красный кхмер, – любимая машинка – очень выручает в бесконечных поездках. Езда задом не самое мое сильное место. Скользко. Темно. Газую. Дергаюсь назад и бац! Бью бампер соседа сзади. А там такааая машина! За мной припаркован какой-то шикардос – Хаммер, похоже. От ужаса не могу сообразить, что делать. Мама дорогая, это конец! Когда я расплачусь за него, мои дети выйдут на пенсию. Ну зачем люди покупают дорогие машины, а нищие тетки их царапают. Сейчас прибегут морду бить мне и машине. Пытаюсь позвонить, но хозяин уже идет.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.