– О, так этой мой друг жрец-прорицатель Авалор из оракула в Дельфах, – обрадовался Приам, – Приветствую тебя! Как там почтенная Пифия? О нас, что-то говорит, – поинтересовался он, при слове «Нас» обведя рукой всю Трою.

– И я тебя приветствую, царь Приам, – ответствовал Авалор, – Что до почтенной Пифии, все у нее, слава богам, хорошо, бодрствует, и пророчествует, – многозначительно восклицал маг, и, повысив голос, продолжил – и Вас, жители Трои, ждет прекрасное будущее, и Великая Слава! – толпа взорвалась бурным ликованием, и когда она утихла, маг добавил, – и в этом вам поможет, он, – пальцем он указал на Антона. Повисло гнетущее молчание, Антон весь покрасневший как помидор стоял сбитый с толку, переводя взгляд с мага на народ, и обратно. А народ казалось, не знал, как реагировать на данное обстоятельство.

– Вот и прекрасно, – крикнул царь Приам, – и толпа взревела, – нам пригодятся такие воины, – одобрительно кивнул Приам, указывая на Антона. – И к тому же, мы не вручили призы сегодняшнему победителю, а именно, щит нашего лучшего кузнеца и дом, расположенный рядом с дворцом. – В это время из свиты царя выделились две девушки и направились к Антону. Одна несла черный щит, другая на подносе ключи, скорее всего от нового дома. – Ты, Антон, теперь наш сосед, – поздравьте нашего победителя, – и рев толпы слился в овациях и поздравлениях.

Царь же Приам встал с места и снова крикнул, – Веселись, народ Трои, а мне пора, – сказав это, он знаком позвал Авалора с Антоном с собой. Вместе они вошли во дворец. Шли они молча, впереди царь, за ним маг с Антоном, а за ними в свою очередь царевичи: Гектор и Парис. Замыкали процессию слуги.

Дворец был хорошо освещен, повсюду на стенах висели зажжённые масляные светильники. И что первым бросалось в глаза, так это то, что дворец отдавал большой пестротой, это, наверное, оттого, что на полу везде были расстелены шерстяные ковры немыслимых цветов. На стенах же вырисовывались рисунки богов и титанов какого-то местного художника. То могучий Зевс-громовержец, сидящий на троне Олимпа и грозно сверкающий глазами, или Аполлон, играющий на лире, а где-то завис в позе стрельца с натянутым серебряным луком. Был и Посейдон, повелевающий водным пространством, и Афродита, сидящая перед зеркалом и расчесывающая прекрасные локоны золотым гребнем. Пока Антон с раскрытым ртом рассматривал все это, он не заметил как они подошли и остановились у одних покоев. Войдя туда, он осмотрелся.

Это был огромный зал, на краю у стены был установлен трон, в который уселся царь Приам. Над троном на стене был высечен портрет Зевса, с орлом на плече и лабриссой в руках. Перед троном был установлен большой, длинный стол, по периметру которого установлены кресла, обвитые мягкой шерстью. Куда знаком повелел присаживаться царь Приам. С одной стороны стола сели царевичи, а с другой, гости. По веленью царя, слуги принесли еды и напитки. Стол был накрыт по царски, что и следовало ожидать. Яблоки и груши, виноград и гранаты, сливы, миндаль, олива и финики аккуратно были разложены по золотым подносам. Прохладное вино и оливковое масло были налиты в большие графины. Доносился аромат свежеиспечённого ячменного хлеба и жареных орехов. Также чувствовался и запах козьего сыра. Было и мясо. Дикие птицы и зайцы, домашние куры, гуси и козлятина. Рыба, такие как тунец, скат, осетр и др. Во рту у Антона слюнки потекли, а в животе заурчало.

Когда кубки были наполнены вином, Приам поднял свой и воскликнул: – Я очень рад вас видеть, – начал он, улыбаясь, разглядывая гостей, – С приездом Вас, – сказал он и, подняв кубок, осушил его, также поступили и остальные. – Давайте, ешьте, я знаю, вы голодны, – скомандовал он, – а, как известно, серьезные разговоры не стоит начинать на пустые желудки, – и, как будто подавая пример, взял с ближайшего подноса большой кусок козлятины и начал его поглощать. Каждый взял чего хотел. Маг положил в свою тарелку фруктов, а Антон набрал несколько тарелок всего по чуть-чуть, и фруктов и мяса, сыра, орехов и конечно же хлеба, куда без него. В общем, всего, до чего он мог дотянуться. Наконец, когда каждый разобрался со своей тарелкой, а Антон с четырьмя, Приам с улыбкой начал:

– Итак, мой друг, почтенный Авалор, что скажешь?

– Как всегда, благородный Приам, ужин у тебя на высоте, – сказал маг, а Антон стремительно закивал, – но я знаю, что не это хотел ты услышать, – улыбнулся Авалор, – Как я и сказал, исходя из моего толкования прорицаний Почтенной Пифии, народ Трои ждет прекрасное будущее.

– Это очень отрадно слышать, Авалор, ведь сейчас каждая хорошая новость на вес золота, поскольку смутные времена не оставляют нас, в войнах мы погрязли, в частности со Спартой. Кстати, завтра я отправляю сыновей, – кивнул он в сторону Гектора и Париса, – с мирным договором к Менелаю, царю Спарты.

– Мир, это дело хорошее, – согласился маг.

– Но у меня такое ощущение, что нет целесообразности в этом мирном договоре, – признался Приам, – ведь мы знаем, кто старший брат Менелая. Царь царей Агамемнон, вряд ли одобрит этот мир. Он давно зарится на нашу землю. Но, – Приам задумчиво посмотрел на кубок, повертел его в руках, – Но, раз уж Менелай сам лично пригласил нас для обсуждения мира, мы должны соблюсти правила военного этикета и направить послов, коими буду являться мои сыновья.

– Верно, – также задумчиво протянул Авалор. – Если мир заключается на хороших условиях, то не стоит ему противиться. А что до Агамемнона, этот, всегда найдет повод для войны, ты сам это знаешь, – Приам кивнул, – а так, заключив мир, может мы проведем брешь меж доверьем братьев, что конечно маловероятно. Но все же, в этом мире все возможно.

– Согласен, – сказал Гектор, – Я, как воин, побывавший во многих битвах, скажу, что теперь я больше склонен к мирной жизни, нежели к боевым действиям.

Парис кивнул соглашаясь.

– А ты, что думаешь, Антон, – обратился Приам к нему. Тот, в этот момент мечтательно буравил глазами аппетитный кусок запеченного мяса. С этим новым телом, у него проснулся зверский аппетит, и даже сейчас, когда он был сыт, глаза его искали, чем поживиться.

– Я? – быстро сказал он, когда его маг легонько толкнул, – я думаю, что нам нечего терять, если поедем и попробуем заключить мирный договор с царем Спарты Менелаем. А там уж посмотрим, захотят нарушить договор, то, пожалуйста, главное мы будем чисты, и биться всегда легче, когда ты знаешь, что за тобой, правда.

– Нас? – переспросил маг, улыбаясь, – Антон, ты тоже хочешь поехать с царевичами к Менелаю?

– А почему нет, – улыбнулся Приам, – Твой друг – наш друг, тем более, если ты хочешь оставить его у нас, пусть входит в курс наших политических дел. К тому же, у него теперь новый дом, по соседству с нами.

– С превеликим удовольствием, если только, не возражают царевичи, – признался Антон.

– Мы будем только рады, – ответил за обоих Гектор, Парис лишь улыбнулся.

– Да будет так, – заключил Приам, – Завтра вы отправитесь втроем к царю Спарты Менелаю для скрепления миром наши города.

– А после, будь что будет, будем решать проблемы по мере их поступления, – согласился маг.

***

Дом, выделенный победителю, оказался просторным, пять больших комнат, гостиная, и шесть рабов.

– Вы можете быть свободны, мне не нужны рабы, – сказал им Антон, но они вместо того, чтобы обрадоваться, стояли с удрученными видами. – Что с ними не так? – спросил недоумевающий Антон у мага.

– Если от них откажешься, это будет значить, что они не угодили тебе, а за это положена казнь – просто объяснил маг.

– Ааа, ну хорошо, пусть тогда остаются, – решил Антон. Рабы аж засияли. – «Как мало им для счастья надо», – подумал он, и спросил у мага, – Авалор, а с чего бы для меня назначать рабов?

– Как это царевич, и без рабов, – улыбнулся маг, – я ж поведал Приаму, что ты царская персона из дальних земель. Так что привыкай. А теперь мне надо поспать, выдели мне комнату для сна.