Пришлось изменить свою тактику и французскому империализму, который вынужден был пойти на признание за своими колониальными владениями в Латинской Америке (Мартиника, Гваделупа, Гвиана) формальных прав «заморских департаментов». Зависимость и отсталость этих территорий сохранилась, но юридически их колониальный статус был упразднен.
Коммунистические партии Мартиники и Гваделупы выдвинули лозунг предоставления демократической автономии, полагая, что полная независимость может привести к диктату монополий США и разрыву традиционных экономических и культурных связей с Францией, а следовательно с ее рабочим классом и другими прогрессивными силами.
Процесс деколонизации в общем и целом означал существенный шаг вперед. Особенно это оказало влияние на общую расстановку социальных сил в зоне Карибского бассейна.
На этапе борьбы за политическую независимость противоборство вели два поликлассовых лагеря — сторонники и противники колониального статуса. Классовые различия, естественно, сохранялись и даже углублялись, но находились «в тени» более общей национальной задачи и в основном подчинялись ей. Патриотические группы местной буржуазии и эксплуатируемые массы выступали как союзники в борьбе за независимость. Такова была закономерная диалектика общественного развития в условиях колониального режима.
Когда же главная национальная задача была решена, сразу же началось быстрое размежевание классовых сил. Более явственно проступила эксплуататорская сущность местной буржуазии, ее склонность к компромиссу с империализмом, подавлению самостоятельных политических выступлений трудящихся.
Обострение внутренних социальных противоречий в молодых независимых государствах привело к острой политической борьбе по вопросу о дальнейших путях общественного развития.
Страны Карибского бассейна, как подчеркивалось в Декларации Гаванского совещания, «добились политической независимости на более позднем этапе, чем остальная Латинская Америка, но вскоре оказались под властью неоколониализма. В них также проявляется противоречие между интересами новых государств и империализма. Правительства Ямайки, Барбадоса, Гайаны и Тринидада начали активно участвовать в латиноамериканском сообществе, занимая все более определенные положительные позиции. На Гваделупе и Мартинике широкие народные массы усиливают объединенную борьбу за автономию своих стран, применяя принцип самоопределения в борьбе против французского колониализма и его союзников, в частности американского империализма и межнациональных монополий»{132}.
В тех случаях, когда государственная политика по-прежнему подчинялась воле империализма, прогрессивные силы стали ориентироваться на проведение «второй революции» с целью перехода на новый, некапиталистический путь развития.
Эта борьба завершилась первой победой на острове Гренада (территория — 344 км2, население — 115 тыс. человек). В ходе вооруженного восстания в марте 1979 г. левое крыло армии при поддержке масс по призыву патриотической партии «Новое движение Джуэл» свергло реакционное правительство Э. Гейри. На Гренаде было создано народное демократическое государство во главе с М. Бишопом, поставившее своей конечной целью переход к социализму.
Гренадская революция оказала большое воздействие на развитие классовой борьбы в других странах Карибского бассейна, укрепила веру масс в реальную возможность победы «малых» государств над некогда могущественным империализмом.
В общем контексте антиколониальной борьбы народов стран Карибского бассейна следует рассматривать и ан-^империалистическое национально-освободительное движение в Пуэрто-Рико, превращенной США в свою военно-стратегическую базу. Борьба за независимость и ликвидацию статуса «свободно присоединившегося» к США государства составляет стержень политической жизни страны. Активную роль в движении играют коммунистическая и социалистическая партии, стоящие на позициях боевого антиимпериализма.
Ситуация осложняется тем, что американский империализм, безусловно, никогда не согласится на независимость Пуэрто-Рико, поскольку в борьбе против демократических сил стран Карибского бассейна делает ставку именно на свои военные базы в Пуэрто-Рико. Вот почему проблема Пуэрто-Рико самым непосредственным образом связана с общей стратегией США и дальнейшим развитием революционных процессов в странах Карибского бассейна в целом.
Революционные процессы в странах Центральной Америки в 60–70-х годах развивались во многом иными путями, чем в бывших островных колониях Карибского бассейна.
За исключением Коста-Рики, где все годы после гражданской войны 1948 г. сохранялись демократические порядки, во всех странах Центральной Америки власть удерживали в своих руках тиранические режимы, опирающиеся на поддержку американского империализма.
В условиях постоянных репрессий развитие рабочего и антиимпериалистического движения встречало на своем пути огромные трудности. Деятельность коммунистических организаций и левых профсоюзов была объявлена вне закона, за участие в забастовках грозило многолетнее тюремное заключение. Любая оппозиция подавлялась грубой силой штыков.
И тем не менее борьба продолжалась. В ряде центральноамериканских стран под влиянием Кубинской революции в начале 60-х годов стали создаваться партизанские группы, оживилось крестьянское движение. Однако в целом борьба трудящихся носила стихийный характер. Большинство профсоюзов находилось под влиянием правореформистской идеологии. Недовольство трудящихся такой политикой привело к выделению левого течения в профсоюзах, что оказало положительное воздействие на активизацию рабочего движения.
В Гватемале после американской интервенции и свержения демократического правительства X. Арбенса в 1954 г. наступил затяжной спад освободительного движения. Профсоюзы были загнаны в подполье. Тяжелые потери понесли все демократические силы. Медленно и с трудом в стране стало зарождаться движение антидиктаторского сопротивления, но оно так и не приняло организованного политического характера. Наиболее активно действовали профсоюзы. В 1960–1970 гг. удалось провести несколько крупных забастовок на транспорте, в текстильной и пищевой промышленности. Самоотверженное участие в борьбе против империализма и реакции стали принимать студенты, служащие.
Во главе масс выступала Гватемальская партия труда. В Программе народной революции, одобренной IV съездом партии в 1970 г., был взят курс на вооруженный путь борьбы против олигархии и империализма — «путь революционной народной войны» при использовании «всех других возможных форм политической, экономической, идеологической борьбы широких масс»{133}. В этой связи выдвигалась платформа конкретных демократических требований и ставилась цель достижения единства всех прогрессивных сил.
К сожалению, выполнить эту задачу оказалось невозможно ввиду необузданного полицейского террора и слабости субъективного фактора революции. Героические усилия патриотов по развертыванию партизанского движения не привели к общему революционному взрыву. По существу против тирании выступила лишь передовая часть рабочего класса и левое студенчество. В 1972 г. в столице в течение двух с половиной месяцев бастовали промышленные рабочие. В 1973–1974 гг. активные стачечные действия развернули студенты, учителя, работники больниц, банков. В итоге трудящиеся добились права создавать новые профсоюзы, увеличения зарплаты. Но это были частичные успехи. В целом демократическое движение оставалось раздробленным и слабым.
Не менее сложная ситуация была в Сальвадоре, где полностью господствовал империализм США. Рабочее движение здесь носило весьма ограниченный характер. Действуя в условиях глубокого подполья, Коммунистическая партия Сальвадора вместе с другими демократическими партиями сумела к началу 70-х годов добиться создания Национального союза оппозиции. Во многих населенных пунктах возникли комитеты Народного единства, активнее стали действовать профсоюзы. Однако обстановка оставалась крайне тяжелой. Лишь к концу 70-х годов в стране возникли условия для мощного подъема массового антиимпериалистического и антидиктаторского движения.
