Очереди, столпотворение, парочка тумаков особо хитрым, и девушка оказалась у двери корпуса, в котором и проводили испытание. Из-за жалоб горожан было решено перенести прием из Вивека.

– Почему-то эта штука мне напоминает задницу, – раздался голос парнишки совсем рядом.

Марта проследила за взглядом парня и хмыкнула, обнаружив на самой высокой башне черный шар с изображением задницы упыря.

– Плевать, – произнесла она. – Плевать, даже если это чья-то задница, и она может гадить.

Марта взглянула на стоявшего рядом парня.

– Если тут учат магии, то какая разница, что это за штука?

– Да, я так… – стушевался под взглядом северянки парень.

– СЛЕДУЮЩИЙ! – раздался голос из корпуса, и Марта, глубоко вздохнув, и стараясь унять неприятную дрожь, вошла в помещение.

– Имя, род? – не отрываясь от книги с записями, спросил молодой парнишка.

– Марта из рода Ледяного пика, – ответила девушка, внимательно разглядывая парня.

По ее мнению тот был слишком юн, но уже умел читать и писать. К тому же, несмотря на возраст, на нем была мантия, покрытая непонятными знаками.

– Стихию свою знаешь? Проявления были?

– Лед, – ответила девушка. – Я могу делать лед из воздуха или из воды.

– Вода и воздух, – кивнул парень и указал на лежавшие перед ним артефакты. – Бери вон тот…

Марта взяла в руки артефакт и выполнила сказанное, затем второй и третий. Парень по мере выполнения указанного становился улыбчивее и довольнее. В конце он заявил:

– Очень хороший результат.

– Я принята?

– Да. Процесс присяги и магической клятвы проходит там, – кивнул на дверь незнакомец. – Клятву непосредственно ректору.

Марта кивнула и направилась к двери, для себя отметив довольную улыбку мальчишки. Открыв дверь, она вошла в помещение, где на полу красовалась огромная пентаграмма с кучей символов. Посреди этой пентаграммы стоял Роуль.

Упырь был совершенно голый, за исключением сбруи из ремешков и хлястиков. Он стоял, уперев руки в бока, совершенно не обращая на висящее мужское достоинство и ветер, обдувающий мошонку.

– Темная цитадель приветствует тебя избранная! – заявил он и развел руки в стороны. – Приди и поклянись верности темной цитадели и Барроулии!

Марта осмотрела Роуля с ног до головы, поджала губы, сжала кулак и хмыкнула.

– Верности говоришь?

Грот сидел с довольной улыбкой постукивал пальцами по столешнице. До его ушей доносились истошные вопли Роуля и звуки ударов.

– ГРОТ! НЕМЕДЛЕННО…

ХРЯСЬ!

БУДУМ!

– Спаси-и-и-ите-е-е-е-е…кхе…кхе…

Парень откровенно наслаждался происходящим и специально не звал следующего, чтобы не портить удовольствие.

– Смотри! Имперцы! – раздался вопль Роуля, после чего в дверь что-то ударило, и из нее выскочил упырь.

– Что случилось, учитель? – притворно вскинул брови Грот.

– Ключ! Немедленно отдай мне ключ! – заявил Роуль, указывая пальцем на небольшой замочек, который удерживал лямки сбруи, которую Хойсо зачаровал на мощнейшее подавление силы. Сам упырь красовался огромным синяком под глазом, большим красным ухом и вывернутым под неестественным углом пальцем.

– Какой ключ? Этот? – продолжил изображать дурачка геомант и показал маленький золотой ключик, висевший на цепочке, на груди.

– Да, этот…

БУДУМ!

Дверь вышибло от удара ноги Марты, а Роуля бросила вперед на пару метров, половину из которых он пропахал лицом.

– КЛЮЧ! – заорал Роуль с ужасом, обернувшись к Марте.

– Мы еще не закончили, – произнесла Марта и схватила его за ногу. – Клятва верности Темной цитадели, говоришь?

Марта потащила упыря, который выпустил когти и впился ими в половые доски, оставляя глубокие царапины.

– Ключ!!! – продолжал вопить упырь.

Грот же демонстративно снял с цепочки ключик, но вместо того, чтобы кинуть его учителю, он положил его в рот и проглотил.

– ГРОТ, СУКИН ТЫ СЫН! КЛЮ-У-У-У-У…

ШЛЕП!

ХРЯСЬ!

– Кхе-кху-кху…

ХРЯСЬ!

Марта приставила дверь к косяку и продолжила избиение ректора, а Грот глубоко вздохнул и расплылся в довольной улыбке.

– Как же мне нравится моя работа!.. СЛЕДУЮЩИЙ!

– Итак, – произнес Роуль с довольной миной, вышагивая по кладбищу. – Твоей задачей на данный момент является поднятия мертвых с присоединением стихии. И начнем мы с тобой с огня. Самая безопасная стихия… если ты работаешь с магией смерти.

Бом, плетущийся рядом с лопатой, молча слушал лекцию и поглядывал на могилы с имперскими надписями.

– По идее тут нет ничего сложного. Самый обычный ограничено массовый призыв Балаа и круг стихии Лангаса. Соединяем одно с другим через вязи Куро и вуаля. Наши мертвецы наделены дополнительной стихией огня, которая задаст неприятностей всем окружающим. Убить с помощью магии таких не сложно, но надо еще додуматься, как это сделать, а у имперцев с мозгами, как показывает практика, не очень.

– Призыв Балаа я знаю, – произнес Бом, поглядывая на склеп в центре кладбища. – Вязи Куро тоже, а вот с кругом стихии Лангаса…

– Разберешься по ходу, – отмахнулся Роуль. – После того, как ты соединишь воедино все элементы и вольешь силу… – тут Роуль обернулся. – Вольешь, а не выльешь смерти столько, что восстанут дохлые медведи тысячелетней давности.

– Я понял, – опустил взгляд парень.

– Так вот. После того, как ты активируешь приготовленное заклинание, все мертвые в заданной области восстанут и впитают силу огня, которую ты несешь в камне.

– И как сила изменит мертвых? Они будут гореть?

– Если бы ты больше читал, чем наводил ужас на местных поваров, которые теперь дробят кости куриц после супа, то знал бы о первичной стихии в поднятии мертвых.

– Я… еще не дочитал до этого момента, – припомнил нотации Хойсо ученик.

– Суть закона первостихии заключается в том, что соотношение влитой силы смерти и другой стихии должна составлять больше шестидесяти процентов сторонней стихии.

– Почему?

– Потому что если чужой стихии в мертвеце будет меньше, то смерть как основа вытолкнет ее за пределы плетения.

– И что это значит?

– Это значит, что, добавляя огонь, ты придаешь мертвецу ауру огня, которая на функциональна, и на поведение никак не будет влиять, – развел руками учитель и указал на склеп. – А пока я продолжу лекцию, закрывая пробелы от твоей лени, ты можешь начинать чертить призыв Балаа вокруг того склепа.

Бом тяжело вздохнул и, перехватив лопату, отправился к указанному строению.

– И чем же магия огня тогда поможет? – спросил он, начиная вычерчивать рисунок лопатой.

– Тем, что обычный клирик не задумываясь применит заклинание упокоения мертвых, кое не требует много сил и достаточно простое. Конструкты там самые обычные и предназначены для рассеивания силы смерти и разрушения таких же конструктов. Чуешь подвох?

– У меня будут мертвые с плетениями?

– Именно! Первый фактор – твои мертвецы будут не стихийными, а вполне себе поднятыми с плетениями внутри. Это значит, что твои мертвецы будут полностью игнорировать старания недалеких клириков.

– А если они ударят стихией? Тем же лучом света?

– Во-первых, луч света берет на порядок больше силы, чем упокоение, а во-вторых, таким лучом можно уничтожить одного, двух… ну, пусть будет четверых мертвецов. А у нас, между прочим, старое кладбище в распоряжении.

– А если они что-то массовое бахнут?

– Если они бахнут что-то массовое из света против нежити, то спалят огненную ауру, которая будет на твоих мертвецах, – развел руками упырь. – Конечно, можно бахнуть и второй раз, но на это нужно время. А вот для этого нам понадобится… Что?

– Эм-м-м… – Бом обернулся к учителю и состроил задумчивую мину.

– Не делай такое лицо. Иначе окружающие могут решить, что ты умеешь думать, – язвительно заявил Роуль. – Трактат Самуила «Конструктора». Семьдесят вторая страница.