Он глубоко вдохнул носом воздух, замер на несколько секунд и улыбнулся.

– Хорошо, – прошептал он и опустил взгляд вниз.

Его рука с длинными когтями направилась к костяку, а губы зашептали:

– Каржанаш, ису кхаган…

Пространство дрогнуло. Остовы зданий поплыли и превратились в призрачные строения. Шаг за шагом перед взглядом неизвестного мага восстанавливались события, предшествующие смерти его творения.

Вот тварь первый раз пришла ночью в деревню. Расправа над парочкой жителей и побег в ночь. Вот второй раз, затем третий, пятый и седьмой.

В последний раз она не оставила живых, за исключением одного дома. В нем оказался одаренный, чьи слова и воля смогли создать выброс света. Тварь не смогла пробиться к нему даже после пары десятков попыток.

Рассвет.

Тварь сбежала, но следующей ночью вернулась вновь. В этот раз она лишь пару раз попробовала проникнуть в дом, а затем призвала «кукол». Те бросились на исходящее силой света жилище, не щадя своего тела и вложенной в них тьмы. Однако тут в дальнем конце единственной улицы вспыхивает яркий оранжевый свет.

Сразу после этого момента лицо неизвестного меняется на злобный оскал.

Свет усиливается, тварь меняет цель и пытается рвануть к источнику оранжевого свечения, посылает кукол, но свет преобразуется в огромную пелену над головой, из которой к земле устремляются янтарные светлячки.

– Чтоб вас вашими кишками придушило, – сквозь зубы процедил некромант и добавил: – Чистоплюйные церковники…

Появившийся белесый туман вокруг его руки он стряхнул с видимым отвращением.

– Эш каме на…

Наваждение тут же исчезло, а некромант протянул руку к костяку. Пара секунд, и из земли поднялось с десяток черных сгустков, которые метнулись к его ладони.

Он снова поднял взгляд на деревню, еще раз втянул одному ему известный запах и произнес:

– Янтарный свет… Какой идиот прозевал этих наглецов в наших краях? Надо поговорить с мастером ковена…

Так и не придя ни к какому выводу, он развернулся и отправился обратно в лес.

Холодная морось проводила его парой порывов ветра, бросая в спину мелкие капли дождя.

Сухонький старичок поднял взгляд на двух подчиненных, отодвинул в сторону книгу и поднялся со стула.

Он обогнул стол и подошел к Снеку и Гошу. Взглянув на них снизу вверх, он спросил:

– Вы успели?

– Настоятель, мы… – начал было Гош, но старичок поднял руку, обрывая речь паладина, и перевел взгляд на клирика.

– Когда мы прибыли в деревню, были только трупы, – ответил тот.

– Причина?

– Некромантская тварь. Сильная. Успела отожраться и… Она могла создавать «кукол».

Старичок недовольно пожевал губами и кивнул, отправившись за свой стол.

– Мне нужен полный отчет, молодые люди, – произнес он, усаживаясь на место. – Кстати, чем ее прижали?

– Янтарным светом, – ответил Снек.

– А попроще обойтись нельзя было? – спросил старичок, придвинув к себе раскрытую книгу. – Теперь весь приграничный ковен будет знать, что вы тут.

– Нельзя, – покачал головой клирик. – Тварь за ночь перебила больше двух десятков людей и сожрала потроха. Это мог быть…

– Я понял, – махнул рукой настоятель. – Меня больше волнует то, что вы умудрились засветиться до того, как барон Гельшат подаст разрешение на вмешательство церкви Единого.

– Политика, – произнес, словно выплюнул, Гош.

– Да. Политика, – кивнул старичок. – И не нам решать, когда и что делать.

Старик вздохнул и сунул руку в ящик стола. Вытащив оттуда бумагу, он положил ее перед двумя подчиненными.

– Это сводка с пограничной заставы.

Снек аккуратно взял листок и пробежался по нему глазами.

– Я думал, дела там обстоят лучше…

– Лучше или нет, но туда уже три недели не может пробиться ни один караван с продовольствием. Солдаты сидят на хлебе и воде, а маги прибудут только через месяц. Совет магов не торопится со своими обязательствами перед короной.

Заметив, как перекосило лицо Гоша, старичок кивнул.

– Да, это тоже политика. Бардак на границе будет продолжаться, пока барон Гельшат наконец не определится, к кому обращаться за помощью.

– Пока он будет определяться, его баронство превратится в безлюдную глушь, – вздохнул Снек.

– Я полностью разделяю твои мысли, – кивнул настоятель. – Но это политика. Без приказа из Синода мы не вмешиваемся.

– Я так понимаю, вы хотите отрядить нас на сопровождение каравана к заставе? – недовольно спросил паладин. – Мы так-то здесь для…

– Мы теряем продовольствие, которого после войны и так не хватает, – тоном, не терпящим возражений, произнес хозяин небольшого кабинета. – И сейчас это крайне важное направление. Если застава по какой-либо причине падет, то новых вылазок ковена не избежать. Вы хотите нового конфликта с боевыми порядками темных или хотите сохранить наши земли?

Гош замолчал, чтобы снова не ляпнуть глупости. Вместо него ответил Снек:

– Мы служим ордену «Янтарный свет», и то, что мы хотим, не имеет никакого отношения к нашим действиям.

– Если так, то будьте добры выполнять приказы, а не обсуждать их, – сухим тоном ответил старик и закрыл книгу.

Он потер виски и недовольно проворчал:

– Поражаюсь, как у вас это получается?

– О чем вы?

– Каждый раз, когда вы появляетесь, у меня начинает болеть голова. При этом вы умудряетесь так решить свою задачу, что она приносит еще больше проблем… Кстати!

Тут старичок снова залез в ящик и выудил оттуда еще парочку листов.

– Держи, – протянул он их клирику. – Будьте добры, подумайте, что можно сделать. Ситуация нас не должна касаться, но местный барон отказался в нее вмешиваться.

– Беженцы с земель ковена? – вскинул брови Снек. – Но причем тут мы? Мы ведь не…

– Это богоугодное дело, а вам двоим не помешает позаботиться о своей душе после смерти, – хмуро произнес настоятель. – Да и не заставляю я вас за него браться. Так, подумать.

– Что там? – спросил Гош.

– Сводки о беженцах и преступлениях, где вина была доказана.

– И что?

– Восемнадцать отрубленных рук. Пришлые воруют, – пояснил Снек.

– И что? – повторил Гош. – Вор отдает свою руку за грехи свои. Что тут не так?

– Люди голодают и идут на преступление, – вздохнул клирик. – Надо что-то придумать с беженцами. Иначе рано или поздно они собьются в банды и станут настоящей проблемой.

– А мы-то тут причем? – хмуро повторил вопрос Гош, на что напарник вздохнул и поднял глаза к потолку, шепча под нос молитву.

– В общем, задачу я вам поставил, – хмуро произнес настоятель и взял перо, чтобы продолжить запись. – Караван отправится завтра с рассветом. Доставьте продовольствие на заставу. Иначе мы окажемся в полной заднице под угрозой нового вторжения ковена. И эта тварь, что вы встретили в Грушовке, вам покажется милой букашкой.

Снек кивнул, а Гош не упустил возможности пожаловаться Галусу:

– Нам опять пересол мяса сунут или что-то путевое дадут?

Старичок поднял взгляд на подчиненных и хмыкнул.

– Пересола больше не будет, – ответил он и макнул перо в чернильницу. – Мяса больше нет.

– В смысле нет? – возмутился паладин.

– В прямом. Больше мяса в запасниках нет. Совсем. Никакого, – ответил он. – Я не шутил, когда говорил, что у нас проблемы с продовольствием.

Гош поджал губы, а клирик, вспомнив результаты последнего задания, произнес:

– Мы кое-что не сказали. Дело в том, что во время нашего боя с той тварью, в деревне остался один выживший.

– И? – не отрываясь от записей, произнес старик.

– Он скрывался в доме, куда ломилась тварь, и отбивал ее атаки выбросами силы света.

– Нашли артефакт? – спросил Галус.

– Не было артефакта, – вмешался паладин. – Только старый псалтирь.

– А свет тогда откуда?

– Из него, – пожал плечами Снек. – Другого варианта нет. Когда он пришел в себя, рассказал, что читал молитвы.

Старичок глубоко вздохнул и отложил перо. Положив руки на стол, он сплел пальцы в замок и спросил: