– Ларис!

Женщина обернулась.

– Может, сходим как-нибудь, попьём кофе?

– Мне к завтрашнему дню переделать отчет за квартал надо, – хмыкнула она.

– Ну, тогда послезавтра… или завтра… – смутился парень.

– А не боишься, что слухи окажутся правдой, и у меня трое детей? – приподняла одну бровь главный бухгалтер.

– Нет.

– Тогда завтра после обеда, – кивнула Лариса и отправилась дальше по коридору, не видя, как покраснел Петр, и затряслись его руки.

Он и не думал уходить, а Лариса уже подошла к лестнице, как вдруг её осенила мысль.

– Петя, а что за отчет ты сегодня подал главному?

– Так… этот… на списание оборудования. Он еще обложил меня трехэтажным за то, что заявку поздно сдал, и нам в следующем квартале денег на железо не дадут. Потом ещё долго звонил куда-то, договаривался. Премии лишил, черт лысый…

Лариса развернулась и направилась обратно к парню. Лицо было бесстрастным и спокойным, но когда она подошла, на нём появилась лёгкая улыбка.

– Петя…

– Что? – сделал шаг назад местный сисадмин, кожой чувствуя, что эта улыбка напрочь фальшивая. – Ты это…

– Петенька… я тебя убью… – прошептала Лариса, глядя ему в глаза.

– А я чего? Я же ничего не сделал, – сделал ещё шаг назад парень.

– Петенька, сукин ты сын… какого… – прошептала главный бухгалтер с глазами полными ненависти.

– Ну, я это… – пробормотал Пётр и передал в руки женщины собранный компьютер. – Я пойду.

Лариса приняла стальную коробку и кивнула. Парень замер в нерешительности, но затем спросил:

– Слушай, а у тебя сын или дочь?

– Сын. Гарри, – ответила женщина.

– Красивое имя, – кивнул Пётр и потёр до сих пор красную щеку, на которой был слабо различимый след от пощечины.

– Прости, нервы. Не каждый раз попадаешь на полную переделку отчета… Да и за волосы прости.

Парень хмыкнул и, почесав свою лохматую шевелюру, махнул рукой.

– Да, ладно… бывает.

– Спасибо, что помог донести, – кивнула Лариса.

– Как будто у меня был выбор, – вжал голову в плечи парень и с опаской взглянул на главного бухгалтера.

– Прости ещё раз, – смутилась теперь уже женщина. – Я в последнее время слишком много работала.

Парень кивнул, после чего пожал плечами и произнёс:

– Ну, я пошёл.

– До завтра, – кивнула Лариса и направилась к подъеду пятиэтажки.

– Ларис! – раздался голос у неё за спиной. – А кофе в силе?

– Всё в силе, – кивнула женщина и с легкой улыбкой вошла в подъезд.

Улыбка не сходила с ее губ, пока она поднималась на лифте и не сходила, когда она открывала дверь, чтобы порадовать своего сына ранним приходом.

Однако улыбка застыла на её лице, а глаза расширились, когда она заглянула в комнату.

На полу ровными колоннами маршировали тараканы. В каждой колонне пять десятков усатых насекомых. Колонны – три штуки. И все они лапка в лапку шагали в сторону кухни.

Гарри, ее сын, до школы которого оставалось всего два месяца, стоял чуть в стороне и мотал головой вверх-вниз. При этом левая рука была вытянута и изображала какой-то аккорд, а правая тряслась в районе таза.

– Линкс! – прохрипел он не своим голосом и начал притопывать, изображая марш. – Линкс – цвай, драй, фир!

– Гарри… – растеряно произнесла Лариса, чуть не выронив компьютер из рук. – Гарри… что… что происходит?

Мальчишка замер и поднял взгляд на мать, затем опустил его на замерших тараканов с поднятой лапкой.

Он опустил руки, затем выпрямился, сложил их за спиной и, стараясь держаться уверенно, произнёс:

– Все нормально, мама. Я волшебник.

– Ларис, – произнёс Петр, заглянув в пустую кружку из-под кофе. – Что-то случилось?

– А? – подняла она на него растерянный взгляд красных от бессонницы глаз.

– Я говорю, случилось чего? Мы, вроде, договорились кофе попить, а ты молчишь уже полчаса и на солонку эту пялишься, – произнёс сисадмин дома культуры.

– Отчет просто… устала.

– Ларис, я знаю, что такое бессонная ночь. Что случилось?

Женщина пригубила уже остывший кофе и вздохнула.

– Слушай… что бывает с теми детьми, у которых дар открылся? – спросила она и взволнованно взглянула на парня. – Я слышала, что… их из семей забирают…

Пётр тяжело вздохнул и подтянул к себе блюдце, на котором лежало небольшое пирожное из птичьего молока и песочного теста.

– Гарри?

Лариса молча кивнула, обхватив кружку пальцами посильнее.

– У меня сестра старшая есть. Племянник такой же был, – произнёс парень. – Его забрали.

– Как… как это было? Просто забрали, ничего не объясняя?

– Нет. Дело в том, что у него дар огня прорезался, – вздохнул Петр. – Взбалмошный мальчишка был. Дрался постоянно, да и сам по себе характер тяжёлый был. На учете у психолога состояли.

– Значит, всё-таки забирают, – произнесла женщина и закрыла лицо руками.

– Тут так просто сказать нельзя. Дело в том, что… Он дом спалил. Алёнка в своём доме жила, в Серебряном бору. А тут муж её не выдержал и ремня засадил мальцу крепко. Ему уже двенадцать было и… обозлился он сильно. Ночью полыхнул дом.

– А сестра твоя с мужем?

– Гришка перепугался, когда понял, что натворил, и перебудил всех. Но дом полыхал знатно. Он клялся, что не специально, но комитет одаренных посчитал, что ему лучше будет в интернате для одаренных. Парнишку забрали.

– А ему… Как он в этом интернате?

– Он там недолго пробыл. К Аленке люди пришли из родовых. Рожевые. Поговорили, пообещали мальчику полную опеку, лучшее образование и наследуемое родовое имя.

– А она?

– Она согласилась, – кивнул Петр.

– Но предложение было только для сына, так?

– Так.

– Значит, она подписала полное отречение? Это же её ребенок! Или это из-за характера?

Сисадмин хмыкнул и, взяв ложку, отделил кусочек от пирожного.

– Нет. Алёнка любила мелкого придурка. Очень, только вот… Нет, жили они неплохо. И муж у неё при должности в администрации, да и сама она на скрипке играет… В Москву приглашали. Только вот даже при таком достатке, они бы обучение его не потянули. Силы в Гришке немало. В университет бы точно взяли. Только вот стоить это будет как квартира в центре.

– Ну… – смутилась женщина, но Пётр тут же добавил:

– В год.

Лариса хотела сказать что-то, но тут же осеклась.

– Посмотри, на досуге расценки в сети, – вздохнул сисадмин. – На школу ещё можно взять кредит, но вот колледж или университет… Мы с тобой не то что не видели. Мы даже не думали о таких деньгах.

Женщина растерянно взглянула на парня.

– Я только долги за квартиру закрыла… Думала, работать буду поменьше, – произнесла она потеряно.

– То есть ты не рассматриваешь вариант его отдать, – кивнул Петр.

– Как… как я его отдам? – прошептала главный бухгалтер. – Он ведь… он ведь ещё маленький. И кто о нём заботиться будет? Думаешь, о нём будут так заботиться, как я?

– Ларис, ты постоянно на работе. Он в садике. Ты его видишь рано утром и вечером, перед сном… Не смотри на меня так, просто я хочу прояснить все. Там, в интернате, он будет всегда накормлен, всегда сыт, да и пригляд будет постоянный. Глупостей он там не наделает.

– Ты меня уговариваешь?

– Нет. Хочу, чтобы ты понимала, что ты можешь ему дать, а чего не можешь, – произнёс парень и закинул в рот кусочек пирожного. – М-м-м… Теперь я понял, почему оно рубль стоит.

Лариса тяжело вздохнула, сглотнула ком в горле и произнесла:

– Я не могу… Я боюсь и… Я не хочу, чтобы он рос в интернате.

– Я рад, что не ошибся в тебе, – кивнул парень. – Тогда давай думать, как поступить и что теперь делать.

– Прости, ты не обязан в этом…

– Я знаю, что такое расти без мамы, – произнес Пётр и улыбнулся. – Поверь, меня устроила бы даже алкоголичка. Это лучше, чем ничего.

Лариса смутилась.

– Прости, я не знала…

– Ничего. У всех бывает. Я же не спрашиваю, где отец Гарри.