Заблуждение, деньги и бессмертие. Три столпа, на котором держится общество. Могу заблуждаться (ха-ха?), но как-то плевать. Я прав, потому что это моя мысль и она ближе ко мне, так как она… да просто моя, чего doebalis`?!

Улавливаю звук воды из крана. Это мама домывает посуду. Pizdec, вот так повис. Она насмешливо смотрит в мою сторону. Говорит, что я так сижу уже минут десять. Просто сижу и пялюсь в одну точку. Допиваю капли остывшего чая, выкатываюсь с кухни. Закрываюсь в своей комнате.

Здесь ничего не поменялось. Беру записную книжку, ручку, делаю глубокий вдох и начинаю записывать:

«Все мы находимся в чистилище. Каждое рождение — смерть иной личности. Влагалище женщины становится проводником души в степи, где в дальнейшем каждая сущность будет решать своё место.

Убийство одного безумца решает сразу две судьбы. Судьбу личную, и судьбу убитого. Они как магнит одной полярности, разлетаются в разные стороны. Весь мистицизм — ничто иное, как реальность, в которую мало кто верит и не может доказать её реальность. Она выше понимания низшего разума, ставшего пленником своих слабостей.

Вся проблема в позиционировании слов. Такие слова, как «бог», «ад», «рай» — звучат театрально и тривиально. Они типа усеяны мифами и выдумками. На деле же, являются обозначением существующей формы анти-бытия, где людская энергия делится на два биполярных поля. А Бог — это всё то, что даёт всему существование, и всему тому, что движет прочие планеты. Тем самым получается, что даже самый отбитый организм (выродок) — клетка бога, которая всего-навсего выполняет своё предназначение, имея свой вес и ячейку.

Своеобразная матрёшка. Можно постичь сложное путём постижения простого, но это простое является все равно сложным для более простого организма, но все же более доступным для возможности изучения.

Для микроба организм человека также является космосом, в котором он обитает, и который даёт микробу пространство для существования. Этот микроб никогда не был в других частях тела кроме маленькой точки желудка, но и эта точка для него велика и почти непостижима.

Когда носитель умирает — умирает и микроб, который переживает момент эсхатологической обречённости, но пока существует жизнь хоть в одном из организмов, существует и жизнь для других pizd`yukov, населяющих эти самые планеты.

Вероятность такого же конца для человека — велика, но также вероятность существования аналогичных планет велика до бесконечности. Абсолютно всё умирает, и в тоже время заново самовоспроизводится. Зацикленная типа форма тайны, где есть мгновение для каждого подумать над загадкой, немного побыв счастливым или нет.

В любом случае, бесконечные комбинации вопросов, ответов, догадок и мнений будут одновременно правильными и неправильными. Во всей этой космической одиссеи не может существовать одного ответа, который имел бы статус Абсолюта. Трёп людей, развитие технологий, спортзалы, правильное питание, стихи, влюбленность — всё это является формой развлечения перед неминуемым концом, постоянным конвейером самовоспроизведения ради иллюзии смысла, которого изначально не было и не должно было быть по великому замыслу НЕЧТО»

Дорогие присяжные, вам может показаться, что я окончательно ebnulsya, и вы будете отчасти правы.

Пока сижу в своей комнате, занимаясь «типа писательством», мама куда-то уходит. Не теряя времени, выключаю внутреннего интеллектуала, врубая первую попавшуюся pornushku. Мне не очень везёт. Девушка на видео переигрывает, а у парня слишком гигантский her, выглядит просто пугающе. В придачу ещё и момент эякуляции отсутствует, только предлагают перейти по ссылке для продолжения. Blyat`! Приходится активировать фантазию, допиливая финал. Отлично, теперь я снова чувствую себя ничтожеством. Остаётся сесть за компьютер и просто поиграть ни о чем не думая. Так глупо проходит мой сегодняшний день.

Новый же не сулит ничего хорошего. Хотя, если присмотреться, погодка на улице славная. Солнце не светит ожесточенно и нагло. Принимаю за знак прогуляться. Чем ближе мой уезд, тем больше становлюсь сентиментальным. Приходится периодически давать себе пощёчины, а то вдруг ещё взбредёт остаться и тогда всё, конец игре!

Очень плотно завтракаю. После того, как матушка приняла факт моего уезда, она инстинктивно пытается откормить и затискать сынка. Её сердце потихоньку начинает скучать по мне и это взаимно. Вливаю в себя холодный гороховый суп-пюре, поглощаю четыре бутерброда с колбасой, плюс пирожное. Шлифуется всё это крепким горячим чаем. В желудке полная неразбериха, но я доволен. Сытость — путь к спокойствию.

Вываливаюсь на улицу. Лёгкий ветер приятно обдувает лицо. Щелчок зажигалки. Тлеющий огонёк чуть ниже уровня глаз. Ох уж эта машинальная привычка закуривать, когда только вышел. Страшные дела, особенно когда начинаешь не замечать процесс, он типа такой весь сколький, просто начинает оставлять тебя в дураках. Да, ты больше не владеешь своим телом, мужик.

У меня нет конкретного плана. Идти в целом некуда, но всё же ностальгическое чувство берёт своё, и я невольно начинаю выискивать в пространстве места, с которыми связаны воспоминания из прошлого. Моему взоры открывается целый калейдоскоп.

Вот передо мной, в метрах сорока, стоит школа. Я в ней не учился, но зато помню, как ходил на трени по баскетболу. Подрастающий малец, типа такой ещё ребёнок. Тренера мы звали ГЭСом. То было золотое время, когда я мечтал стать баскетболистом. В этот период у меня появился первый кореш: ушастая касатка.

Ноги несут на саму прилегающую территорию. Справа целая рассада баскетбольных колец. На одной из них, та, что правее всех, один местный маргинал периодически приносил ворох всевозможных проводов и жег их прямо в центре. Я помню, как мы с мальчишками дразнили Марадона, а он находил камни и прицельно кидался в нас. Однажды такой камень попал касатке в ногу, ещё бы чуть левее и не любить ему девушек.

Если пройти за угол школы, то можно увидеть густые заросли кустов, где я с парнями впервые пытался привыкнуть к сигаретам. Их доставал парнишка из моей команды, уже не помню его имени. Зато отчётливо вижу, как мы неумело затягивались, откашливаясь vtish, а никотин, из-за своего первичного влияния, заставлял наши маленькие корнишоны приходить в состояние эрекции. Мы делились глупостью ситуации друг с другом, смеялись без зазрения стыда и совести. Тогда, для неокрепшего ума — это было таинство и новшество. А чего ждать от дворовых пацанов?

Огибаю здание по дуге, возвращаясь на площадку. Теперь взгляд цепляется за ближайшее баскетбольное кольцо. Моё любимое и самое удобное, между прочим. Единственное кольцо, щит которого не перекрасили в зелёный цвет. На нём происходили ожесточенные уличные батлы.

Летом я всегда типа выходил спозаранку, начинал там тренироваться. Однажды пришла местная gopota, настояв на том, что покидает мяч со мной. Всё бы ничего, но перед уходом один высокий detina запульнул мяч с середины поля. Тот сильно отскочил от угла и улетел за деревья. Я побежал за ним, а когда вернулся, то обнаружил, что мой мобильник-раскладушку spizdil один из этих pidarasov. Тогда я соврал родителям сказав, что впервые видел этих ребят. Не хотел быть крысой, боялся отмщения.

А вот прямо перед носом старинная лазалка, состоящая из двух металлических палок. Её так больше никто и не красил, вся облезлая типа, старушка. Как-то я сигал на неё с ушастой касаткой на спор, на каждом подходе увеличивая расстояние до перекладины. В какой-то момент я смог зацепиться только кончиками пальцев. По инерции тело повлекло вперед, и я сорвался, приземлившись на правую руку. Тогда ваш покорный слуга заработал двойной осложненный перелом, и целый сезон не мог ничего делать.

В отдалении расположилось футбольное поле с жалкими воротами без сетки. Пинать мяч мне не очень нравилось, зато здесь собирались на стрелки. В нескольких я участвовал, даже разбивали губу. Тогда махач казался чем-то важным и обязательным. Думаю, мы все тогда просто перевозбуждались от бандитских сериалов.