Я знаю, что сейчас снова набежит толпа недовольных, которые начнут кричать, что я преувеличиваю. И что они-то, все, кто пришел, смогут запросто беззаботно жить, ничем себя не утруждая, хоть до самой смерти. Тут я насуплюсь, а затем громко посмеюсь над этой гипотетической толпой. Не со зла, что вы, а так, от наивности милых смельчаков. А потом скажу: «Люди, попробуйте хотя бы месяц ничего не делать, и вы увидите, что полная праздность и бездействие — худшее, что может с нами случиться!» И я буду абсолютно прав. Серьёзно, попробуйте.
Благодаря катаклизмам я на собственной ленивой шкуре ощутил нехватку в движении, в желании быть причастным к какому-нибудь делу, а ещё соскучился по тем копейкам, что все эти движения мне дают. Ну не может организм, что появился благодаря труду (это так, образно) не заниматься трудом. Без труда человек начинает претерпевать физическую и моральную деградацию. Такие люди чаще умирают или сходят с ума, честное слово (?)
Поэтому, принимая в расчёт данные мысли моей внутренней зимы, я прихожу к выводу, что не стоит расстраиваться на счёт своих родных. Ведь то, что они делают, и делает их. То есть, тут будет уместно упомянуть выражение: человек сам себя выковывает.
Отбери у моего отца его дело, в котором он ас, и этот человек погрузится в скуку. Ему просто перестанет нравиться просыпаться по утрам. Да, он будет высыпаться, подолгу сидеть перед телевизором и наслаждаться холодным пивом, а моя мама сможет в своё удовольствие перебирать журналы, но все эти удовольствия не вечны.
Наслаждение от отдыха формируется за счёт ограниченности. Невозможно отдыхать, если ты не устал. И невозможно насладиться холодным пивом, когда ты и так его пил с утра, ведь никуда не нужно идти, ничего не надо делать. Такой вариант меня вполне устраивает и удовлетворяет, потому что это правда. По крайней мере, в контексте сложившихся в обществе мнений и ощущений. И такими мы можем быть только тогда, когда делаем то, что делаем. Вот и вся логика.
Остаётся единственный вопрос оплаты всего этого труда, здесь большие проблемы, но эти вопросы уже не ко мне. Теперь, после столь долгой мозговой работы я понимаю, что просто обязан дать себе отдохнуть. Словно «Роденовский мыслитель», что накачал себе ещё одну позитивную струну ко всей происходящей вакханалии, я иду и покупаю себе пиво с чипсами, чтобы просто попялиться в зомби-ящик и насладиться мгновением. Пиво естественно, безалкогольное.
15 декабря
Так иногда случается, что жизнь может занести нас в разные места и в совершенно безумные ситуации. Ещё чаще бывает, что места и ситуации вполне одинаковые и обычные, но в голове что-то щёлкает, и человек ввязывается в какой-то алогичный вестерн со своим участием.
Сегодня я остался снова без важных занятий. Вот так поворот. И как бы я не сопротивлялся, мой дорогой родственник выкинул меня на улицу, прямо на мороз! Этот родственник сказал, что мне нужно больше дышать воздухом, нужно больше двигаться, насыщая кровь кислородом.
Ничего не остаётся, как покорно согласиться, выкатиться из тепла и пойти гулять. Хочу заметить, на этот раз я не стал сворачивать себе сигаретку, все-таки я умею себя контролировать и могу в любой момент отказаться от вкусняшки. Вот она, взрослая жизнь.
Погодка радует меня каждый раз, как я оказываюсь на её территории. Ещё светит солнце, мороз и снег. Последнего маловато. Хотелось бы как в детстве, чтобы слышать скрип этих водных кристаллов, а ещё искать обходные пути.
Досуг здорового человека. Непривычно вот так, без малейшей цели, колесить по знакомым дворам. Правда, если до недавних пор я испытывал некое подобие ностальгии, воспоминаний с детства там, то теперь не чувствую ничего.
Немного жалею, что не взял с собой табака, но потом успокаиваю себя, ведь это правильное решение. Вообще немного боязно ходить по этим суровым землям. Не так, чтобы кто-то сейчас вот подкрадётся ко мне и расквасит голову, но чувство тревоги не покидает меня из-за мелких деталей. Например, даже такая мелочь, как особое любопытство почти каждого прохожего. Не понимаю, какого чёрта все друга на друга так внимательно смотрят, будто изучают. Вот в большом городе всем плевать. Каждый принимает некое разнообразие физических достатков и недостатков человека одинаково — никак. Живя в мегаполисе, я даже почти поверил в возможность нового витка общества, когда, наконец, каждый поймёт, что другой человек не его собачье дело. И я до сих пор в это свято верю, просто до ребят с более мелких городов такая тенденция дойдёт намного позднее.
Несмотря на густые слои одежды, начинаю подмерзать. Кончики пальцев немного так пощипывают, как и лицо. Ноги в огромных ботинках ещё держатся, но неровен час, и они тоже начнут канючить домашнего тепла.
Уже десять минут прошло с момента, как я покинул комфортный круг своих «бродилок». Ноги несут меня по соседскому кварталу. В нём тоже никаких изменений, а что поделать? Прогресс прогрессом, а у нас своя праздная и экономная культура. Да и если старые здания ещё не осыпаются прохожим на головы, то зачем вообще что-то менять?
Хочется сказать большое спасибо возможности уйти в совсем иную реальность. Реальность литературы. Если я это писал где-то выше, то ничего страшного. Я многим обязан литературе. Если бы не все эти замысловатые буковки, все эти чёрточки и строчки, то наверно, я сошел бы с ума от безысходности. А со всеми этими разнообразными вымыслами можно более спокойно относиться и к реальности, которая не так чтобы жалует своего вынужденного читателя. Я не говорю про нашу планету, скорее это укор в сторону всех тех, из-за кого хочется убегать в вымышленный мир. Спасибо.
На дороге я вдруг встречаю шепчущихся подростков. Лет им по четырнадцать-пятнадцать. В этом можно не сомневаться, я и сам не так давно был таким же. Помните, в начале я сказал про алогичный вестерн? Этот как раз такой.
Не знаю зачем, но я вдруг понял своим «высшим» разумом, что нужно начать шпионить за этими персонажами. Сразу оговорюсь, что не имею никаких запрещённых склонностей, упаси меня самый гуманный суд в мире, но почему-то стало ужасно интересно понаблюдать за жизнью группы современных хулиганов.
Среди троих пацанов затесалась девчушка. Для оценивания внешности я не стану опускаться, да и это вовсе неинтересно в данном случае. Интересно то, что эта ПНГ (подростковая невооруженная группа), как я их начал называть, уж больно активно перешептывалась. Они шли впереди меня, приблизительно в двенадцати метрах. Я их не слышал, поэтому меня так сильно и заинтересовало. Ведь настоящие подростки, наоборот, говорят громко, напоказ, смеются как кони, ведь по-другому нельзя привлечь внимания людей, чтобы те, в свою очередь, заценили новые кроссовки или всю непокорность характера в традициях лучших детективных романов.
Я сразу же притаился в своём уме, но внешне всё также беззаботно продолжал идти по своим делам. Шушуканья продолжались, как и нарастающий интерес разобраться, что же там такое? Вот они свернули за угол. Аккуратно, словно кошка, мои ноги скользнули за ними. Их спины шли вдоль длинного девятиэтажного дома. Вдруг, возле одного из подъездов группа остановилась. Парни остались у лавки, а их подруга заскочила в подъезд. Я притаился за два подъезда. Всё изображал из себя простого прохожего. Чрез семь минут девушка вышла. Единственное, что изменилось, так это её лицо. От подростка мало что осталось. На вид теперь ей было лет двадцать. Вот так мэйкап! Теперь ПНГ направилась в сторону магазина.
Молодые люди снова остались снаружи. Перед тем, как эта трансформированная барыня зашла в магазин, она собрала по очереди с друзей деньги (элементарная логика), а затем зашла в продуктовый. Один из ребят заметил мою физиономию и неодобрительно козырнул. Для поддержки своего камуфляжа я насупился в ответ и прошел внутрь магазина. Такой ход пришел неожиданно, но это только сыграло мне на руку. И на ногу тоже, ведь я чертовски замёрз. Теперь можно было особо не скрываться. Я был просто покупателем, который что-то выбирает в магазине рядом с девушкой, которая тоже что-то зашла купить. Я не буду ломать комедию. Все мы взрослые люди и плюс-минус догадываемся, что за фокус решила провести (и, наверное, уже не в первый раз) эта девочка-подросток.
