2

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Graham 1983 (без ст-ния), Неизд 1986 (публ. М. Баскера и Ш. Грэм), Полушин (без ст-ния), ЛН.

Автограф — РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 18.

Дат.: 8 мая 1906 г. — по почтовому штемпелю.

Письмо вложено в конверт, адресованный: «Москва. Театральная пл., д. Метрополь. Редакция журнала «Весы». Его Высокородию Валерию Яковлевичу Брюсову». Штемпель почтового отделения Царского села — 08.05.06. Штемпель московской экспедиции городской почты — 09.05.06.

Стр. 3–5. — Имеется в виду сборник «Северная речь» (см. комментарий к стр. 10 № 1 наст. тома). Брюсов (под псевдонимом «Аврелий») рецензировал его в том же июньском номере «Весов» (Весы. 1906. № 6. С. 64), где были помещены ст-ния Гумилева (см. комментарий к предыдущему письму). В рецензии дается лишь краткий отрицательный отзыв на лирическую трагедию И. Ф. Анненского «Лаодамия»; о других произведениях сборника (в том числе и о ст-ниях Гумилева) не упоминается. В 1910 г. Гумилев в ретроспективном обзоре «поэзии в “Весах”» упрекнет редакцию журнала (т. е., прежде всего — Брюсова) в «замалчивании И. Ф. Анненского» (см. стр. 86 № 28 в т. VII наст. изд.), а Брюсов — вероятно, не без «оглядки» на этот упрек, — вспомнит свою негативную оценку «Лаодамии» в неопубликованной при жизни заметке о его собственном подходе к начинающим поэтам (1913). «Вряд ли критик может быть непогрешимым, — писал Брюсов. — Совершал ошибки и я. Могу покаяться в том, что, отметив первое выступление И. Анненского, я не сделал достаточно энергичных попыток привлечь его к участию в «Весах»; позднее отнесся строго к его драме «Лаодамия» (она и теперь мне кажется самым слабым из его произведений)» (Валерий Брюсов. М., 1976. (Литературное наследство. Т. 85). С. 207). «Лирическая трагедия» из «Северной речи» была упомянута Гумилевым в дарственной надписи Анненскому на ПК: «Тому, кто был влюблен, как Иксион, / Не в наши радости земные, а в другие, / Кто создал тихих песен нежный сон / Творцу Лаодамии. От автора» (см.: СП (Тб). С. 28; «ответ» И. Ф. Анненского («Меж нами сумрак жизни длинной...») датирован 17.02.06). Стр. 6–11. — Об истории этой публикации см. комментарий к стр. 6–7 № 1 наст. тома. Стр. 13–14. — В письме, в котором Гумилев выступает представителем «группы царскосельских писателей», такое «объяснение» может с первого взгляда показаться странным. Тем не менее, даже учитывая скрытый здесь комплимент «ученика» — «учителю», мы вполне можем видеть в этих строках и реальное биографическое свидетельство. Весьма показательны в этом смысле отношения Гумилева с одним из участников «Северной речи» — Дмитрием Ивановичем Коковцевым (Коковцов, 1887–1918). Одноклассник Гумилева с осени 1904 г. Д. И. Коковцев стал также литератором, автором трех сборников стихов («Сны на севере». СПб., 1909; «Вечный поток». СПб., 1911; «Скрипка ведьмы». СПб., 1913). В гимназические годы Гумилева с Коковцевым связывала едва ли не личная дружба: они «постоянно встречались», бывали друг у друга, вместе посещали местные литературные собрания и развлечения (см.: Труды и дни. С. 162–163). Но по своим литературным взглядам и вкусам Д. И. Коковцев был антиподом Гумилева. С осени 1904 г. родители Коковцева «стали устраивать литературные «воскресенья» в своем доме на Магазейной улице. На вечерах бывали И. Ф. Анненский, поскольку хозяин дома <И. Н.> Коковцев был учителем в гимназии, гимназические учителя — Е. М. и А. А. Мухины, В. Е. Максимов-Евгеньев (литературовед, специалист по Некрасову), М. О. Меньшиков (публицист-нововременец), М. И. Туган-Барановский (историк-экономист, представитель «легального марксизма»), В. В. Ковалева (дочь Буренина), К. Случевский (поэт), Л. И. Микулич (псевдоним писательницы Веселитской), Д. Савицкий (поэт), В. И. Кривич (сын И. Ф. Анненского) и другие писатели, поэты, литературоведы. Гумилев бывал на этих «воскресеньях», несколько раз выступал с чтением своих стихов и выдерживал яростные нападки, даже издевательства некоторых из присутствующих. Особенно его критиковал молодой хозяин дома (т. е. Д. И. Коковцев — Ред.), вместе со своим другом М. Загуляевым не принимавший декадентства» (Лукницкая В. Материалы к биографии Н. Гумилева // СП (Тб). С. 26). Упомянутый здесь П. М. Загуляев — также участник «Северной речи». Откровенный «противник декадентства», он был редактором литературного раздела газеты «Царскосельское дело», публиковавшей на своих страницах язвительные отзывы о Гумилеве и И. Ф. Анненском (см.: Лавров А. В., Тименчик Р. Д. Иннокентий Анненский в неизданных воспоминаниях // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник 1981. Л., 1983. С. 62, 117). В 1909 г. в «Царскосельском деле» появился и знаменитый пасквиль «“Остов” или Академия поэтов на Глазовской улице» (см.: Неизд 1986. С. 183–193, 291), написанный П. М. Загуляевым и Д. И. Коковцевым (см.: Азадовский К. М., Тименчик Р. Д. К биографии Н. С. Гумилева (вокруг дневников и альбомов Ф. Ф. Фидлера) // Русская литература. 1988. № 2. С. 177–178; впрочем, А. Г. Терехов считает авторами пасквиля отца и сына Коковцевых, см.: Исследования и материалы. С. 325). О враждебности Гумилева царскосельской «литературной среде» см.: С. 81–82. Стр. 15–16. — Процитировав это признание Гумилева, В. Шубинский пишет: «Год — как раз столько прошло с момента разлада с Анной Горенко. Поэтому юноша так дорожит обретенным диалогом с учителем, старшим товарищем» (Шубинский В. Николай Гумилев. Жизнь поэта. СПб., 2004. С. 103). «Момент разлада», действительно, лаконично зафиксирован поздней записью самой Ахматовой: «На Пасху 1905 — первая угроза самоубийства. Тревога Инны Эразмовны. (Андрей). Разрыв» (Записные книжки Анны Ахматовой (1958–1966). Москва; Torino, 1996. С. 528). Через несколько месяцев, в начале августа 1905 г. И. Э. Горенко с детьми уехала из Царского села в Евпаторию (см.: Черных В. А. Летопись жизни и творчества Анны Ахматовой. Ч. 1. М., 1996. С. 23). О содержании «царскосельских» бесед Гумилева с Ахматовой см. записку П. Н. Лукницкого (Жизнь поэта. С. 28). Стр. 18–19. — По наблюдению В. Шубинского, «в этой фразе удивительнее всего даже не то значение, которое Гумилев придавал брюсовскому «участию», а определение своего литературного ученичества как «борьбы». Борьба с собой, накачка мускулов, суровая школа. Гумилев уже усвоил: он — не из тех, кому что бы то ни было дается даром» (Шубинский В. Николай Гумилев. Жизнь поэта. СПб., 2004. С. 103). Стр. 22–41. — № 45 в т. I наст. изд., автограф 1.

3

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Graham 1983, Неизд 1986 (публ. М. Баскера и Ш. Грэм), Полушин, ЛН.

Автограф — РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 18.

Дат.: 15 мая 1906 г. — по почтовому штемпелю.

Письмо вложено в конверт, адресованный: «Москва. Театральная пл., д. Метрополь, 23. Его Высокородию Валерию Яковлевичу Брюсову». Штемпель почтового отделения Царского села — 15.05.06. Штемпель московской экспедиции городской почты — 16.05.06.

Стр. 5. — Гумилев родился 3/15 апреля 1886 г. в Кронштадте («в доме Григорьевой по Екатерининской улице» — Труды и дни. С. 147). По словам его метрического свидетельства: «...в хранящейся при Кронштадтской морской военной госпитальной Александро-Невской церкви метрической книге, части первой о родившихся за 1886 год под № 41 значится следующая запись: Тысяча восемьсот восемьдесят шестого года апреля третьего дня, у старшего экипажного врача 6-го флотского экипажа коллежского советника Стефана Яковлевича Гумилева и законной его жены Анны Ивановной, обоих православного исповедания, родился сын Николай. Таинство крещения совершал того же года апреля пятнадцатого дня протоиерей Владимир Краснопольский...» (РГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3. Д. 61522. Л. 11; текст опубликован И. Ф. Мартыновым (Гумилевские чтения. Ежегодник 1980 // Wiener Slawistischer Almanach. 1982. Band 9. P. 382) и, почти одновременно, Е. Вагиным (Материалы для биографии Н. С. Гумилева. Публикация и комментарий Е. Вагина // Russica-81. Литературный сборник. Нью-Йорк, 1982. С. 370)). Стр. 5–6. — Аттестат зрелости по окончании Николаевской императорской Царскосельской гимназии Гумилев получил 30 мая 1906 г. (РГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3. Д. 61522. Л. 9; документ впервые опубликован: Материалы для биографии Н. С. Гумилева. Публикация и комментарий Е. Вагина // Russica-81. Литературный сборник. Нью-Йорк, 1982. С. 371). Стр. 6. — Степан Яковлевич Гумилев (1836–1910), отец поэта, окончил медицинский факультет Московского университета и 30 августа 1861 прибыл в Кронштадт. Плавал на различных судах — «Император Николай I», «Пересвет», «Князь Пожарский» и др. (РГА ВМФ. Ф. 870. Оп. 1. №№ 8570, 9068, 10281 и др.). Самое продолжительное заграничное плавание (17 месяцев и 10 дней) совершил на фрегате «Пересвет» — с 6.05.1865 по 17.10.1866 (вахтенный журнал № 9068а). Большая часть плавания на «Пересвете», после того как он через Северное море и Атлантику обогнул Европу, проходила по Средиземному морю с заходами в Гибралтар, на Мальту, Санторин, много раз в Пирей, Порт-Саид, Александрию, Ниццу, Неаполь и др. В 1873–1874 гг. Степан Яковлевич отправился в двухгодичное заграничное плавание на фрегате «Князь Пожарский» (с аналогичным маршрутом), однако через два месяца был списан на берег по болезни. На начало 1886 года (перед рождением Николая) (РГА ВМФ. Ф. 406. Оп. З. Т. 39. № 996а) он записан так: «Коллежский советник Степан Яковлевич Гумилев, старший экипажный врач (из духовного сословия). Родился 28 июля 1836 г. Православного вероисповедания. Кавалер орденов Св. Станислава 2 и 3 ст. и Св. Анны 3 ст. Получает в год 975 р. 50 к. Столовых — 600 р. Добавочные за 4 пятилетия — 432 р. На воспитание дочери Александры — 250 р.» Стр. 6–7. — В «Послужном списке» С. Я. Гумилева указывается, что 9 февраля 1887 г. он был «произведен в Статские Советники с увольнением по болезни от службы с мундиром и пенсионом из Государственного казначейства в размере 864 руб. и из Эмеритальной кассы морского ведомства по 684 руб. 30 коп. в год...». Эти суммы были достаточно скромные (см.: Шубинский В. Николай Гумилев. Жизнь поэта. СПб., 2004. С. 26), однако, как отмечала двоюродная племянница Н. С. Гумилева Е. Б. Чернова: «Семья Гумилевых всегда жила в достатке. Глава семьи Степан Яковлевич был человеком деятельным» (Русский путь. С. 245). Показательно, что при замужестве дочери С. Я. Гумилев «обещал дать за ней 10 тысяч» (см.: Жизнь Николая Гумилева. С. 15); а мать поэта была в состоянии регулярно посылать сыну в Париж по 100 рублей в месяц (см.: Труды и дни. С. 169; Жизнь поэта. С. 37). Р. Д. Тименчик и Р. Л. Щербаков отмечают, что уже спустя много лет после выхода в отставку, в 1900–1903 гг., в Тифлисе С. Я. Гумилев некоторое время служил агентом Северного страхового общества (АН. С. 414); есть косвенное свидетельство о том, что он и раньше получал доход от этого общества (см. справочник «Весь Петербург» за 1897 г.). Стр. 7. — «Семейные» сведения были несколько иные: «На шестом году Коля выучился читать. Первые попытки литературного творчества относятся к этому времени. Мальчик сочинял басни, хотя и не умел еще их записывать. Вскоре стал сочинять и стихи. П. Н. Лукницкий записал, со слов Ахматовой, отрывок из стихотворения шестилетнего Коли Гумилева» (Жизнь поэта. С. 16). Стр. 10. — «...Языки ему давались в детстве с трудом. В ведомости за 1899/1900 учебный год стоят двойки по греческому, латинскому, немецкому и французскому языкам. (Постановление Педагогического совета: «Оставляется на второй год».) В гимназическом деле Н. С. Гумилева хранится также заявление его отца от 20 апреля 1900 года с просьбой освободить ученика 4-го класса Николая Гумилева «по малоуспешности во французском языке <...> совсем от уроков оного» (РГИА. Ф. 171. Оп. 2. Ед. хр. 972. Л. 9 и 5). Однако в последующие годы Гумилев изучал французский язык и по окончании Царскосельской гимназии имел по этому предмету четверку» (Азадовский К. М., Тименчик Р. Д. К биографии Н. С. Гумилева (вокруг дневников и альбомов Ф. Ф. Фидлера) // Русская литература. 1988. № 2. С. 173. Прим. 13). Как видно по аттестату зрелости, в Царскосельской Николаевской гимназии Гумилев не занимался немецким (этот предмет он бросил после гимназии Гуревича); по греческому и латинскому (которыми он впоследствии занимался всерьез в Санкт-Петербургском университете) он получил тройки. Стр. 11. — Бельгийский символист Морис Метерлинк (Maeterlinck, 1862–1949) начинал как поэт (сборники «Serres chaudes» («Теплицы», 1889), «Douze chansons» («Двенадцать песен», 1896)), но прославился как драматург, автор целого ряда таких пьес, как «La Princesse Maleine» («Принцесса Мален», 1889), «L’Intruse» («Непрошенная», 1890), «Les Aveugles» («Слепые», 1890), «Pelléas et Mélisande» («Пеллеас и Мелизанда», 1892 (пер. Брюсова: М., 1907)), «Ariane et Barbe-Bleu» («Ариана и Синяя борода», 1901). Премьера его знаменитой «Синей птицы» в Московском художественном театре стала одной из сенсаций русской культурной жизни тех лет, однако она состоялась позднее данного письма — 30 сентября 1908 г. Метерлинк создавал туманно-символистские драмы-аллегории — театр молчания, мистических намеков и недомолвок, томительного ожидания, в котором преобладали мотивы безволия, подчинения какой-то страшной неведомой силе или Року, неспособности понять себя и свою судьбу, обреченности на страдание и т. п. С. К. Маковский увидел в позднем ст-нии Гумилева «Дева-птица» аллегорическое описание «в стиле Метерлинка» (см. комментарий к № 54 в т. IV наст. изд.). Стр. 12–13. — Пятитомное «Собрание сочинений» Э. По в переводах К. Д. Бальмонта выпускалось издательством «Скорпион» в 1901–1912 гг. В первый том («Поэмы. Сказки». М., 1901) вошли переводы 24 ст-ний. О влиянии «любимого автора» на стихи и прозу Гумилева см.: Кравцова И. Г. Н. Гумилев и Эдгар По: Сопоставительная заметка Анны Ахматовой // Н. Гумилев и Русский Парнас. СПб., 1992. С. 51–57. Стр. 15. — Гумилев уехал в Париж в июле 1906 г. и прожил там, с небольшими перерывами, меньше двух лет, вернувшись в Царское село в самом конце апреля или начале мая 1908 г. (см. комментарий к № 41 наст. тома). Стр. 15–18. — Встреча в то время не состоялась; Гумилев впервые встретился с Брюсовым в мае 1907 г.