– Раньше, во времена молодости твоей бабушки, когда магия ещё жила в каждом втором, существовал обычай. В ночь перед свадьбой невесте гадали на судьбу. Считалось, что если карты показали что-то плохое, то во время брачной церемонии девушка могла попросить богов сжалиться и помочь, и часто они на самом деле помогали.

Я смотрела на тётю с отстранённым интересом. На самом деле не верила ни в гадания, ни в то, что в моём случае боги станут помогать. Какое им вообще дело до несчастной девицы, которой приказали выйти замуж за чудовище императорских кровей?

– Вы хотите мне погадать? – спросила уже без претензий.

– Да, – кивнула она и достала из небольшого ридикюля деревянную шкатулку. – Ты согласна?

Я усмехнулась.

– Давайте, – бросила, обречённо вздохнув. – Хуже всё равно не будет. Моя фантазия нарисовала уже столько вариантов мрачного будущего в браке, что вряд ли ваше гадание их переплюнет.

Женщина кивнула и осторожно извлекла из шкатулки колоду карт. Те поначалу показались мне просто старыми и потрёпанными, но, что удивительно, в них очень явно ощущалась магическая сила, как в древнем артефакте.

– Это семейная реликвия, – пояснила леди Оливия, перетасовывая колоду. – Передаётся из поколения в поколение. У меня, к сожалению, нет детей, потому я отдам её тебе. Однажды. Не сейчас. А пока… – она взяла меня за руку и опустила мою ладонь на колоду. – Подержи так. Чтобы карты почувствовали тебя и сказали правду.

Мне стало интересно, даже грусть отошла на задний план. Я ощущала, что от карт ко мне тянутся потоки силы, а от меня сама собой к ним течёт магия. Они будто напитывались моей энергией и даже начали немного мерцать.

– Достаточно, – кивнула тётушка и принялась снова перемешивать колоду. – А теперь давай посмотрим, что же ждёт тебя в будущем.

Она вытащила из центра колоды три карты и принялась всматриваться в замысловатые рисунки.

– Ты не любишь своего жениха. А он не любит тебя, – сообщила она то, что я и так прекрасно знала. – Но шанс на счастливое будущее у вас есть.

Потом достала ещё три карты и положила их под уже открытыми.

– Вы будете мучить друг друга до тех пор, пока не станет поздно, – озвучила она свой вердикт. – С ним будут другие женщины, с тобой ‒ другие мужчины. И это приведёт к краху.

Я развела руками и горько усмехнулась.

– Всё так, как и предполагалось, – сказала с грустью.

Тогда тётя выложила ещё две карты справа от нижнего ряда.

– Такого исхода можно избежать, если вы начнёте слышать друг друга и хотя бы попытаетесь понять, – сказала она. – Но для этого придётся смирить гордость, которая у вас обоих просто зашкаливает.

Теперь я промолчала. Сейчас для меня смирение гордости приравнивалось к проигрышу, к проявлению слабости. А внутри жила уверенность, что если только позволю себе это, то Арман меня попросту растопчет.

Леди Оливия вздохнула и выложила три карты сверху над имеющимся раскладом. И вот на них она смотрела несколько минут. Потом, не говоря ни слова вытащила ещё четыре, и опустила две справа, а две слева.

– Так, – проговорила тётя, нахмурившись. – А вот это уже очень интересно.

– Что там? – спросила я в нетерпении.

– Твой муж задумал нечто грандиозное. И на этом пути его, а значит, и тебя, будут ждать опасности. Вероятность победы есть, хоть она и минимальна. Но одержать её вы сможете только вместе. Если он решит действовать без тебя, то точно проиграет.

Она подняла на меня взгляд тёмно-карих глаз и добавила:

– Эйра, карты говорят, что это безумно важно и не только для вас, а для очень многих. Но цена победы будет высокой.

– Какой? – я придвинулась ближе и стала внимательно всматриваться в карты. Но видела только непонятные цветные картинки без особого значения. Они вообще больше напоминали пятна от краски.

– Ты уверена, что хочешь это знать? – спросила она строго.

Я кивнула без промедления. И тогда тётушка достала снизу колоды две карты и опустила поверх остальных:

– Или твоё разбитое сердце… или его жизнь.

…Эти слова ещё долго звучали в моей голове. Тётя давно ушла, пожелав мне спокойной ночи, а я никак не могла избавиться от мыслей о гадании. И что странно, у меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что всё это правда. А последнее предсказание конечно напугало, но вместе с тем вселило неясную надежду. Ведь перед тем, как леди Оливия сказала о цене победы, карты показали иное: выиграть мы сможем только вместе.

Наверное, я всё-таки неправильная леди и на самом деле характером и целеустремлённостью пошла именно в отца, а он никогда не пасовал перед трудностями. Сейчас во мне появилось воодушевление, а настоящее перестало казаться непроглядно мрачным. Этой ночью, лёжа в тёмной комнате и глядя на затянутое тучами небо в окне, я дала себе слово, что не сдамся. И за своё будущее буду бороться до конца.

На улице стояла холодная погода, что совсем не удивительно для первого дня зимы. С неба падали мелкие снежинки, но таяли, едва долетая до земли. Небо хмурилось, тучи сгущались, и моё внутреннее состояние в точности вторило погоде.

В Храм Стихий я приехала вместе с мамой и тётей. Император прислал за нами автомобиль с водителем, потому хотя бы не пришлось добираться пешком. А то забавно бы смотрелось, как невеста в дорогущем свадебном платье перепрыгивает грязные лужи.

Пройдя через высокие двустворчатые двери, мы оказались в небольшом холле. Первым, кто попался мне на глаза, оказался рыжий друг Армана. И, признаться, я не сразу его узнала. Просто в чёрном костюме и с аккуратной причёской он выглядел, как настоящий молодой лорд. Рядом с ним стояли ещё двое парней, тоже одетых с иголочки ‒ Вилмор Лиос и ещё высокий крупный шатен, чьего имени я не знала, но точно раньше видела его в универе.

– Эйра, – окликнули меня со стороны, и, повернув голову, я заметила своих девочек.

Лика, Альма и Хариса стояли у высокого витражного окна. Одеты все были в длинные белоснежные платья, как того и требовала традиция. Незамужние подруги невесты всегда должны быть на свадьбе в белом.

– Как ты? – спросила Ликата, когда я подошла к ним.

– Как перед казнью, – ответила честно. – А мой женишок ещё не явился?

– Был здесь, но куда-то ушёл со служителем, – сказала Альма. – Я впервые видела его в строгом костюме. Ему очень идёт.

– Мне всё равно. Пусть хоть мешок на себя нацепит, – процедила я тихо.

Альма хмуро отвела взгляд. Хариса молчала, а вот Ликата посмотрела на меня с сочувствием.

– Ты не говорила с ним после того вечера? – спросила она.

– Нет. Он не изъявлял желания общаться, а мне и прошлого похода в его логово хватило.

– Ходят слухи, что на своём грандиозном мальчишнике он при всех целовался с Катрин Лерро, а потом они ушли вместе, – вдруг сообщила Хариса, понизив голос до шёпота.

– Не хочу ничего об этом знать! – заявила я в голос, а мрак в душе стал ещё более густым. – И на будущее, девочки, не рассказывайте мне о его похождениях. Договорились?

– Хорошо, – ответила за всех Ликата.

Входная дверь распахнулась, и в комнатку вошли четверо гвардейцев в тёмно-зелёной форме. Они рассредоточились по помещению, встали по стойке смирно, и только потом порог переступил его величество. Все присутствующие женщины тут же присели в реверансах, мужчины поклонились, а вперёд выскочил полноватый низкорослый распорядитель торжества.

– Где Арман? – спросил его правитель империи.

– Сейчас, сейчас, Ваше Величество. Одна минута, и начнём, – заблеял тот. – Ваш племянник говорит с главным жрецом. Но я мигом его позову.

И, дождавшись царственного кивка, поспешил скрыться за дверью.

Я впервые видела императора вживую. И, честно говоря, на портретах в газетах его изображали куда более величественным. На деле же он оказался довольно заурядным. Короткие светлые волосы были зачёсаны назад, что открывало внушительные залысины, а в несимпатичном лице явно читалось высокомерие и презрение. Ростом и телосложением он существенно уступал своим гвардейцам, и на их фоне выглядел откровенно мелким и щуплым. Зато одет был в белоснежный костюм с золотой отделкой, а на голове сияла корона.