Жрец согласно кивнул.

— Пожалуй, ты права, достопочтенная матрона. Я соберу совет жрецов, и мы пересмотрим наши правила в отношении женщин.

— О, спасибо тебе, — искренне произнесла Флавия, когда страж помог ей подняться на ноги. — Мне уже лучше. Дремлющая сила Александра поразила меня, словно молния. Веспасиан, поспешим домой. Я хочу как можно скорее ощутить себя в крепких мужских объятиях.

— Хорошо, Флавия, — ответил Веспасиан, надеясь, что это была завершающая реплика в разыгранной мелодраме.

Флавия взяла его за руку и томным взглядом посмотрела на стража.

— Спасибо тебе, мой сильный страж Александра.

Губы стража над кустистой бородой растянулись в довольной ухмылке.

— Пойдём, дорогая. — Веспасиан настойчиво потянул Флавию к выходу.

— Я буду молиться о твоём здравии! — крикнул им вслед жрец, когда они уже выходили в двери.

Феликс, с мешком через плечо, ждал их на нижней ступеньке лестницы, глядя на небольшой загон рядом с храмом, полным гусей.

— Он уже там? — спросил он, как только они отошли подальше от стражей.

— Да, — ответил Веспасиан. — Всё прошло без сучка без задоринки. Правда, к концу это уже напоминало театральную постанову. Увидимся позже, Феликс.

— Отлично, я буду ждать в лодке, под вашей террасой, в пятом часу ночи. Кираса будет со мной. А пока мне нужно достать две последние вещи, которые нам понадобятся.

— Это, мой дорогой, был никакой не театр, — заявила Флавия, как только Феликс растворился в сумерках, направившись к загону с гусями. — Это было нужно для того, что когда эти двое, жрец и страж, мысленно представят себе произошедшее, они увидят в нём лишь меня. Они не вспомнят, что Магн никак не мог отдать распоряжений Зири, ибо тот за такое короткое время просто не успел бы выскочить за дверь, после того как ты так неумно привлёк внимание к его отсутствию.

— Они наверняка этого не заметили.

— Верно, не заметили, потому что я постаралась, чтобы этого не произошло.

Веспасиан не стал с ней спорить. Флавия проявила редкую выдержку. Без неё они бы ничего не добились.

— Более того, я уверен, им будет приятно вспоминать этот эпизод. А теперь, дорогая, когда мы вернёмся, вели рабыням, чтобы они поторопились собирать вещи. Если нам повезёт, то мы отплывём отсюда уже на рассвете.

— Я уже отдала им распоряжение. Если бы ты знал, как мне хочется поскорее вернуться с тобой в Рим!

— Я тоже не дождусь этого момента, — улыбнулся Веспасиан.

Когда они приблизились к дворцу, ночное небо полыхало заревом пожаров, а из еврейского квартала долетали истошные крики.

— Похоже, обстановка накаляется! — крикнул Гортензий, заметив, что группа греков тащит им навстречу визжащего еврея. — Думаю, сенатор, вам лучше сойти с носилок и проделать остаток пути пешком.

— Хорошо, — согласился Веспасиан и дал знак носильщикам остановиться.

— Почему мы должны идти пешком? — спросила Флавия у Магна, когда тот помог ей спуститься на землю.

— Потому, что если на нас нападут, нам будет легче обороняться. Мы же не можем допустить, чтобы с тобой что-то случилось, — пояснил Магн.

После сегодняшних театральных подвигов Флавия существенно выросла в его глазах.

До дворца оставалась последняя сотня шагов. Мимо них то в одну, то в другую сторону то и дело пробегали погромщики. Веспасиан не удивился, не заметив на улице ни одного легионера. Судя по всему, Флакк решил испытать евреев на стойкость и ждал того момента, когда они сами униженно приползут к нему.

Ближе к дворцу на улице стало заметно тише. Похоже, погромщики побаивались мускулистых легионеров в полном боевом снаряжении, стоявших перед входом.

— Опцион Гортензий сопровождает сенатора Тита Флавия Веспасиана! — доложил центуриону опцион.

— А-а-а... сенатор... — отозвался центурион. — Последние полчаса тебя ждёт какой-то человек. Говорит, что его имя Нафанаил. Он вплавь добрался сюда вдоль берега от еврейского квартала. — С этими словами он подтащил ближе избитого до крови еврея. — Сначала мы не поверили, что он знаком с тобой, — добавил центурион в качестве пояснения к внешнему виду просителя.

— Сенатор, помоги нам! — взмолился Нафанаил, делая в свете факелов шаг вперёд.

Веспасиан пригляделся. Перед ним стоял человек, чей брат несколько дней назад был убит на Канопской дороге.

— Чего ты хочешь, Нафанаил?

— Ты сказал, что добьёшься наказания убийц моего брата, ибо должен за добрую услугу Алабарху. Как ты знаешь, убийц пощадили. Так что твой долг по-прежнему не оплачен.

— И что из этого?

— Алабарх и его сыновья укрылись в храме неподалёку отсюда. С ними ещё несколько человек, но долго они не продержатся. Павел и его последователи объединили силы с греками. Алабарх послал меня просить твоей помощи, прежде чем погромщики возьмут храм в кольцо. Ты придёшь?

— Что скажешь? — Магн посмотрел на Веспасиана, вопросительно выгнув бровь.

— То, что я действительно у него в долгу, и мне неприятна сама мысль о том, что Павел издевается над ним и его сыновьями. Кроме того, это возможность уничтожить этого мерзкого смутьяна.

— Если мы поспешим им на помощь, то только не в таком виде. Тога не спасла Цезаря в театре Помпея.

— Ты прав. Мы должны вооружиться. Гортензий, жди меня здесь со своими легионерами, и пусть они пока точат мечи. Я скоро вернусь.

Гортензий отдал салют.

— Ты не можешь отвести легионеров в еврейский квартал! — возразил центурион.

— Это почему же?

— Потому, что это против правил. Префект запретил нам это делать.

— Не сомневаюсь. Но разве он запрещал делать это сенаторам?

Центурион был явно озадачен таким ответом.

— Я пойду туда, центурион, и если Гортензий и его солдаты откажутся пойти вместе со мной, тем самым они нарушат приказ префекта повсюду сопровождать меня, пока я в Александрии.

Вскоре Веспасиан, — с мечом, щитом и в бронзовой кирасе, — сопровождаемый Магном и Нафанаилом, уже вёл за собой Гортензия и его солдат. Звуки ожесточённой схватки между тем слышались всё ближе и ближе. Еврейский квартал был окутан дымом пожаров. От их пламени было жарко, как в преисподней. Под доспехами градом катился пот. Голова под простым солдатским шлемом нещадно чесалась.

Охваченный яростью, Веспасиан торопился, и каждый его шаг сопровождался ударом меча Марка Антония о правое бедро. Подумать только, он впервые пустит его в ход в городе, в котором этот меч когда-то унёс жизнь своего первого хозяина!

Присутствие вооружённых легионеров в той части города, куда власть обычно даже не заглядывала, возымело своё воздействие. Заметив их, мародерствующие греки побросали свою самую крупную добычу и бросились в тёмные переулки. Время от времени в солдат летели камни. Правда, они не причиняли вреда, отскакивая от щитов и шлемов. Скорее, это был знак ненависти.

— Ещё два квартала — и сворачиваем налево, к морю, — сообщил Веспасиану Нафанаил сквозь стиснутые зубы. Дым пожаров висел такой плотной пеленой, что было невозможно дышать. — Храм находится в самом конце улицы.

Они зашагали дальше. Вокруг повсюду валялись обезображенные трупы, части тел, битый кирпич, поломанная мебель. По сравнению с этим разгромом, беспорядки в Кирене казались невинной ссорой между соседями, которая легко простится и забудется.

— Не знаю, как думаешь ты, господин, но, по-моему, четырёх контуберний маловато, чтобы приструнить распоясавшихся греков, — заметил Магн, когда от его щита со звоном отлетел очередной камень. — Я бы предпочёл слышать за спиной топот ещё пары сотен подкованных сандалий.

— Лучше об этом не думать. Это всё, что у нас есть, — раздражённо отозвался Веспасиан. — Будем надеяться, что власть Рима возобладает, и погромщики оставят евреев в покое.