А Педагогу в качестве концертмейстера прислали аспирантку. Очень серьезную, умелую пианистку. Она играла все, что возможно и невозможно. Свободно читала с листа, и была необыкновенно музыкальной. Педагог ценил также ее внешние данные. Очень важно, кто выходит на сцену, артист должен быть артистом! Пианистка была необыкновенно подходящей для артистической карьеры. Тонюсенькая, изящная, всегда на высоких каблучках. По спине, до пояса струились, слегка изгибаясь, тяжелые темные волосы. От всего ее облика исходила нежная чувственность, но сама носительница словно ее и не замечала. Как будто ее это не касалось. Если прежний концертмейстер раздражал всех на уроке, то новый концертмейстер стал акцентом, привлекающим к себе всеобщее внимание. Ирка еще отметила, что Тата была смелой и независимой, почти наглой, а новенькая казалась слишком чувствительной, почти нервной. Например, если ей нравилась какая-нибудь мелодия, у нее могли выступить слезы.

Еще для Ирки образовалось некоторое неудобство в расписании. Ася, как звали пианистку, могла заниматься то немного утром, то немного вечером. Это было страшно для Ирки, ее расписание перестало совпадать с Володиным, она стала меньше его слушать, а значит, меньше учиться у него.

Время летело. Чувствовалось приближение весны. Вечера стали светлыми, часто появлялось солнце, освещая грязный снег, землю с прошлогодними листьями в проталинах и меховую одежду, которая выглядела на солнце устаревшей, ношеной и уже неуместной. Но морозные вечера напоминали, что переодеваться в демисезонное еще очень рано.

Время летело дальше, уже обыгрывались конкурсные программы везде, на зачетах, концертах. Ирка, Володя и Ася много время проводили вместе. Ирка вела свою политику дружбы, сплачивая вокруг себя людей, чтобы контролировать Володю. И все же она упустила этот момент. Момент, когда Володя влюбился в Асю. Она была не в курсе, что после вечерних уроков Володя и Ася шли гулять, ходили в кино и целовались в подъезде, где Володя клал футляр с драгоценной скрипкой на грязные ступеньки, чтобы освободить руки и обнимать Асю как можно крепче.

Ася не торопила события. В свои двадцать пять лет она уже испытала неудачу на любовном фронте, и теперь решила контролировать эмоции. Она знала, что если отдастся чувствам, то можно потерять голову. Володя ей очень нравился, но пока она держалась и не признавалась в этом себе. Пусть лучше он погибает! К тому же, она решила узнать о нем больше, прежде чем влюбляться. Например, ее интересовала роль Ирки в жизни Володи, ведь она чувствовала, что их что-то связывает. Хотелось бы разведать его дальнейшие планы в творчестве, карьере. Интересно познакомиться с родителями. К решительным действиям Ася собиралась приступить только после конкурса. Выяснить отношения, услышать, то, что хотелось, допустить до себя Володю. Ирку нейтрализовать ей тоже хотелось, уж слишком активной казалась эта дружба и постоянное общение, но и этот маневр Ася оставляла на потом. Сейчас она только красовалась и источала свои нежные флюиды.

Для Ирки все открылось совершенно случайно, и от того, от кого невозможно представить. От Педагога. Ирка на внеочередной урок пришла в пустой класс, чуть позже вошел Педагог.

–Как, Ирочка, уже пришла? А молодых наших еще нет?

–Каких молодых?

–Да вот Асеньки с Володей. Они же подружились очень… Это очень хорошо. Когда личная жизнь есть, то и играешь лучше. Ну, это известно всем.

У Ирки в горле застрял ком. Она не могла говорить. Пыталась заняться скрипкой, смычком. Ком не отпускал, сделалось трудно дышать. Ирка вышла, зашла в туалет, посмотрела на себя в зеркало. «Неужели это со мной? Какой ужас! Что же делать теперь? Как это пережить?» Ком устойчиво сжимал горло, защемило в груди. Так, наверно, с людьми случается инфаркт, думала Ирка. Ну и пусть, пусть я умру прямо здесь. Не могу идти в класс. Она пошла на второй этаж в телефонную будку, набрала Алкин номер.

–Алла, мне плохо!– не своим голосом прошелестела Ирка.

–Что с тобой?

–Он мне изменил.

–Ты где?

–Здесь, у меня урок.

–Я приеду за тобой.

– Хорошо.

Ирка умыла лицо, вошла в класс. Педагог был еще один.

–Знаете, мне что-то плохо.

–Съела что-то в столовой?

–Наверно. Можно я пойду?

–Конечно, Ирочка. Побольше пей, побольше. И лимончик съешь. Все пройдет.

Ирка вышла. С разных концов коридора шли Ася и Володя. Делали вид, что пришли порознь. Ирка боялась смотреть на Володю, и поэтому пошла в сторону Аси.

–Здравствуйте,– мужественно поздоровалась она первой.

–Здравствуй, Ира, а ты куда?– спросила Ася, делая голос как можно нейтральнее.

–Приболела.

–Лечись!

Ирка вышла, озираясь вокруг, прошла к проезжей части. Возле ее ног остановилась «Волга». За рулем сидела Алка.

–Садись скорее, отец разрешил за тобой съездить. Что, говори.

–Я узнала, что они встречаются, Алка, какой ужас!

–Да, дерьмово, конечно. Кто она?

–Наш концертмейстер, старше нас.

–Намного?

–Лет на пять.

–Опытная.

–Да уж. Связался черт с младенцем.

–Насчет младенца. Тут еще не известно, какая мамина реакция будет. Тут все непросто.

–Мама? А при чем здесь мама?

–Потом объясню.

–Ладно.

–Давно встречаются? Может, неправда?

–Думаю, недавно, месяц, полтора, не больше.

–А вы общаетесь?

–Да я старалась не тревожить его. Конкурс же скоро!

–А он сам не проявлялся?

–Нет. Я думала, что тоже из-за конкурса. Но мы же виделись каждый день, смеялись, могли в щечку чмокнуться, вместе репетировали. А потом, видишь…

–Хорош твой Володя. А она что из себя представляет, какая она?

–Даже не знаю, я не рассматривала особенно. Сидит, играет.

–Ну, а внешность как?

–Волосы темные до пояса. Всегда распущенные.

–Угу. Дальше.

–Маленькая и худющая. Волосы очень длинные.

–А глаза?

–Не смотрела.

–В смысле?

–За ненадобностью. Слушай, я не могу поверить, как же так?

–Спокойно, я за рулем.

Ирка замолчала, девчонки доехали до своего дома. Алка открыла окно и достала сигарету.

–Покурю здесь, мама дома, не хочу при ней. Значит, так. Главное, не сдаваться.

–То есть?

–Они шифруются?

–Да. Не афишируют.

–А как Педагог узнал?

–Почувствовал. А может, еще как-то.

– Итак, не сдаваться и делать вид, что ты ничего не замечаешь. Это главное. Но и не навязываться. У вас конкурс, все заняты и ты тоже.

–А дальше?

–А дальше посмотрим. По обстановке. Может, тебе все противно станет, и ты сама не захочешь на него смотреть.

–Алка, это вряд ли. Я умираю, как влюбилась в него. Я живу только им. Мне кажется, я играю для него.

–Вот это глупо, но поймешь не сразу, потом.

Все же Алка затронула в Ирке струнки возможной уверенности, конкуренции, защиты. Делать вид, что ничего не замечаешь, это же – защита! Это – сила. И это – засада. Делать вид, что ничего не знаешь, а самой наблюдать и делать выводы. Если бы не Алка, Ирка сейчас валялась бы в постели с воем. Алка сняла истерику и вдохнула в Ирку холодный взгляд на происходящее. Подруга.

Ирка, конечно, думала только о Володе. В игре «ничего не замечания» она даже могла позвонить ему, поболтать, что-то спросить. В институте спокойно попросить его взять ей кофе, подержать футляр со скрипкой. Он все выполнял. Внешне казалось, что ничего не изменилось. Изменился его взгляд. Он не смотрел Ирке в глаза и стал меньше смеяться над ее шутками.

Ирка помнила наставления Алки и не паниковала. Но и сдаваться не собиралась. Ей хотелось ответить. Все равно, как и чем. Ей было так больно, что хотелось начать военные действия. Но какие? Ведь насильно мил не будешь! Мысли крутились, наматываясь друг на друга, как в клубке. Почему-то она начала бояться будущего. То есть времени, когда пройдет конкурс. Тогда все вылезет, как на лакмусовой бумажке. Все будут свободны, а свидания ее с Володей не возобновятся, и тогда произойдет выяснение. Вот это будет кошмар. Иногда на Ирку накатывала злоба против Володи и Аси. Но бывали моменты, когда она посмеивалась над тем, что они не знают о ее наблюдении, и это забавляло.