– Она моя! – крикнул он и оторвал Руни от себя, чтобы она не висла на нем. Бродяга продолжал держать ее за руку, так крепко сжимая, что девушке пришлось прикусить губу от боли.

– Не наглей, Эрч! – гаркнул тот, что прежде обнимал Руни сзади.

– Я теперь главный и имею право! – завопил в ответ Эрч.

– Ты не главный! – последовал не менее громкий ответ.

«Не главный?» – пронеслась паническая мысли в голове Руни.

– Он отказался от нас, когда пришла проклятая! – отрезал Эрч. – Я всегда замещал его. Я главный!

– Это не дает тебе права на девицу, – веско бросил бородач справа. – Она общая.

В душе Руни все опустилось. Вновь ей не повезло, главарь оказался мнимым, не способным отстоять свое желание.

И все же по молодости и неопытности она недооценила ту силу вожделения, которую оказалась способна вызвать. Юное создание, невинное в своей красоте, было чем-то столь же редким, сколь и ценным. Эрч понял, что зарвался, но и отступить не мог.

– Она моя! – рявкнул он. – Когда я наиграюсь с ней, то одам ее вам. Но перед этим все будет по-моему. Кто не согласен, может доказать мне свою правоту ножом и кастетом!

В доказательство серьезности намерений главарь обвел своих людей свирепым взглядом. Его вызов никто не принял. Казалось этот компромисс если не удовлетворил, то хотя бы утихомирил банду. Руни вздохнула немного свободнее. Кажется, у нее появилась небольшая отсрочка, чтобы придумать, как выпутаться из передряги.

С этого момента поведение разбойников несколько изменилось. Развлечение отложилось на какой-то срок, и они стали вести себя более собранно и спокойно, насколько это вообще возможно среди таких бродяг и отщепенцев. И все же, когда Руни ловила на себе их мрачные тяжелые взгляды, ей становилось не по себе.

Вся компания двинулась на северо-запад. Эрч так и не отпустил ее руки, волоча за собой и заставляя поспевать. У Руни мелькала мысль дернуть руку и убежать, но девушка понимала, что это лишь ускорит ее погибель. Эрч держал слишком крепко, а вокруг стояло много деревьев, среди которых быстро не побежишь. Оторваться и спрятаться от пятнадцати мужчин одинокой девушке было почти невозможно.

Руни думала о своем ноже. В запале страстей, когда разбойники поймали ее, они не подумали обыскать ее. В этом была их ошибка и ее надежда на спасение. Девушка надеялась, что они будут идти достаточно долго, чтобы начало темнеть. В темном лесу затеряться гораздо легче. Ей нужен был шанс.

Спустя сто шагов Руни поняла, что очередной ее надежде не суждено сбыться. Они пришли на стоянку разбойников. По всему было видно, что обосновались они здесь совсем недавно. Несколько человек сооружали навесы. Один готовил на костре похлебку.

Не говоря никому ни слова, Эрч поволок ее в дальний конец лагеря. Отчаяние вновь подступило к Руни. Как же она была беспечна и самоуверенна. Будто жизнь ничему не научила ее. Просто родители очень любили дочь и всегда оберегали. Даже ценой своих жизней. Слезы навернулись на глаза девушки. Она вполне могла одолеть ополоумевшего от желания главаря, но что ей делать с остальной бандой? Никто не поможет ей, никто не придет. Никому она не нужна. Только маме, но ее больше нет рядом.

Вдруг Руни подумала, что едва ли желала бы своей матери прихода сюда. Даже вдвоем они бы не отбились. Сейчас скорее Руни нужна Мариже, чем наоборот. Ей придется как-то выбираться, если не ради себя, то ради мамы.

Тем временем Эрч притащил девушку к своему лежаку – куску мешковины, наброшенному на замызганные тряпки, в которых еще можно было узнать фрагменты женской одежды. Руни передернуло от отвращения. Лагерь отсюда прекрасно просматривался, и ни для кого не было секретом, что на этом лежаке сейчас будет происходить.

– Давай, – Эрч дернул ее за руку, призывая присоединиться к нему на «ложе любви».

– Здесь? – дрогнувшим голосом спросила девушка. – Мы же хотели, чтобы все было по-особенному. Давай отойдем подальше!

– Не заговаривай мне зубы, девка! Это и есть по-особенному. С особенным мужчиной, ведь ты так говорила? – осклабившись спросил он.

На этом его терпение лопнуло, и Эрч сильно дернул ее к себе. Но перед этим, пытаясь быть поласковее в его понимании, главарь немного ослабил хватку, и Руни в последний момент смогла выдернуть руку. Тут же она ощетинилась ножом и напала на него, приставив лезвие к горлу. Сердце девушки гулко колотилось, кажется у самого горла, но она старалась не показывать своего страха.

– Сейчас на нас не смотрят. Мы пойдем дальше в лес, – сказала она тихо, перемещаясь к нему за спину. – И ты будешь вести себя хорошо.

– А если нет? – спросил он. – Убьешь меня?

– Давай проверим, – предложила Руни, надавливая на острие.

– Я понял, – сказал он, моргнув. – Но куда же ты отправишься? Там нет ничего.

– А теперь ты не заговаривай мне зубы, Эрч. Тебя это не касается.

Они двинулись, постепенно скрываясь в чаще леса. Но чем дальше шли, тем сильнее росло беспокойство Руни. Главарь задерживал ее, от него следовало избавиться, чтобы убежать и спрятаться, как следует. Однако вопреки заверениям, решительность девушки отнюдь не заходила так далеко, чтобы зарезать человека, пусть и такого негодяя, как Эрч.

– Мои ребята скоро захотят узнать, куда мы направились, милашка. И что-то подсказывает мне, что догонят они нас очень быстро. И что ты будешь делать тогда? Кажется твой план оказался ненадежен.

– Заткнись! Лучше подумай, что не бывать тебе главарем, после того как девушка заставила тебя подчиняться. Дважды!

– Гадина! – выдавил, задетый за живое, Эрч.

– Молчи, если хочешь жить, – пригрозила ему Руни, и они продолжили свое медленное продвижение.

Лихорадочно думая, что же ей делать, Руни пришла к решению. Это было опасно и глупо, но иначе девушка не могла поступить. Она понимала, что лучшим выбором могла стать только смерть бандита. Он несомненно заслужил ее. Руни вспоминала грязные тряпки, бывшие некогда женской одеждой и думала о своем шансе на спасение. Все кричало о том, чтобы прикончить главаря. Но она не могла.

– Остановись, – сказала она. – Стой на месте и не двигайся пока я не скажу. Дернешься, и я проткну тебе почку, понял?

Эрч остановился. Девушка медленно убрала нож от его шеи и присела за массивной корягой, вполне годящейся на роль дубины. Она не сводила глаз со своего пленника и все же не смогла среагировать достаточно быстро, когда он развернулся, обрушив кулаки ей на голову.

От ударов Руни почти отключилась. Ее тело оказалось безвольным и обездвиженным, все виделось как в тумане.

– Тварь! – произнес Эрч с ненавистью и пнул беззащитную девушку ногой в живот. – Думала обхитрить меня.

Он плюнул смачным плевком на нее и принялся взваливать Руни на плечи. Боль от удара затопила сознание девушки. Какое-то время она боролась просто за возможность сделать вдох.

Довольно быстро Эрч принес ее назад в лагерь и бросил на землю рядом со своим лежаком.

– Наворковались, голубки? – спросил бородач, что спорил с ним раньше.

– Еще нет! – заносчиво ответил главарь. Он не мог допустить, чтобы добыча ушла у него из-под носа. – Она все еще моя. Когда наиграюсь, отдам – таков был уговор.

– А отделал ты ее знатно!

– По всему видать – она осталась довольна! – сказал кто-то из толпы подошедших поближе разбойников и все мерзко загоготали.

– Чем Осталась Довольна? – раздался вдруг за их спинами звучный мужской голос. Не услышать угрозу в нем было невозможно, тем более, что разбойники прекрасно знали, кому он принадлежал.

Толпа расступилась, явив взору Эрча высокого плечистого человека в весьма поношенной одежде странника. Главарь шумно выдохнул, выдав смесь страха и раздражения.

– Мей! Чего тебе опять надо? Наши пути, кажется, разошлись не так давно.

– Наши пути никогда не сходились, Эрч.

– Как жаль, Мей! – деланно огорчился разбойник. – Тогда что же тебя привело к нам опять?

– Девушка. Она нужна мне, – сказал странник бесстрастно.