В таверне было не очень много людей. Самые завзятые посетители сейчас обсуждали проступок печника и его жены. Их дочь никто не видел. По крайней мере, похоже, что ее еще не казнили.

Ихор постоял немного в темноте, наблюдая как неземной голос проникает в помещение и достигает слуха каждого завсегдатая. Он смотрел как менялось выражение их лиц, как люди замолкали и удивление наползало на их лица. Как они недоверчиво косились друг на друга, проверяя только ли одним им слышится это, или нет.

Ихору было жаль этих людей. Он жалел их как заблудившихся детей, и как скот, увязший в болоте. Ему надо было расшевелить это стадо, поэтому он отринул все мысли о жалости и с разбегу перемахнул через невысокую городскую стену, отделявшую его от свободы.

***

Арисса позволила себе расслабиться. Сегодняшний день удался на славу – давненько у нее не было столько развлечений сразу. Хозяйка Приюта удобно расположилась в кресле перед очагом своего покоя и вытянула ноги. С возрастом ее кости все чаще стали просить тепла. Арисса отослала всех от себя, запаслась бокалом, до краев наполненным жертвенной кровью, и отдыхала.

Первая ведьма Зидаля еще раз прокрутила в мыслях события прошедшего дня, смакуя некоторые детали. Бедняжка Шанза – глупое человеческое дитя – до сих пор сидела на цепи. Может быть она даже переживет оставшиеся ей три дня плена, а может быть и нет. Людские тела слабы. Вероятнее всего холод убьет девчонку быстрее жажды. Ее родителей благополучно казнили на городской площади. Ведьминский суд скор и беспощаден. Об этом знали все в Зидале.

Губ Ариссы коснулась тень холодной улыбки. Ни одного вопроса никто так и не задал ни до, ни после казни. Люди просто приняли на веру обвинение против Оры и Нигая. Зидальцы молча наблюдали за представлением нимало не волнуясь. Даже овцы и коровы проявляют больше волнения, когда убивают им подобных.

Теперь Огара. Самоуверенная ведьма-наставница порадовала хозяйку Приюта больше всех и находилась в самом незавидном положении. Смерть еще не настигла ее, хотя она уже мечтала умереть. Арисса недавно навестила свою новую игрушку. О, это было забавное зрелище.

Огару поместили в Клетку. Кстати, эта пытка тоже являлась нововведением Зазры. Вот на что способна молодая, свежая кровь! Клетка представляла собой небольшую прозрачную камеру, и ее пронизывали металлические штыри с загнутыми вверх концами. Четыре сверху, четыре снизу и по четыре на каждой боковой стене. Голую Огару насадили на них, как диковинного жука, и несчастная застыла, боясь пошевелиться. Ей было больно, очень больно. Рот Огары искривился, с него текла слюна.

Там, где штыри проткнули кожу, из тела ведьмы капала кровь. Огару обрили и прокололи ее голову тоже. Живот, грудь, руки, ноги, спина – все было в кровавых потеках. Да, Огара страдала. Но по настоящему ее страдания еще не начались.

– Хозяйка… – прохрипела бывшая ведьма-наставница, когда Арисса пришла навестить ее. – Пощади.

Своими черными глазами, такими же черными, как у Ариссы, фурия сверлила близко подошедшую Первую ведьму Зидаля. Огара как бы говорила: я не настолько виновата, как ты наказала меня. Пощади! Пощади! Но хозяйка Приюта пришла сюда не за этим. Она наслаждалась страданиями гордой фурии, впитывала их по крупице. И когда Огара поняла это, она закричала, дергаясь на прутьях:

– Будь ты проклята! Убей меня! Убей!

Ее голос сорвался на визг, когда из-за неосторожных движений прутья вонзились в тело ведьмы еще глубже. О, это было веселое зрелище и Арисса, не выдержав, расхохоталась.

Она не удостоила Огару ответом. Ведь страдания фурии еще не начались как следует, и они обе это знали. Завтра, когда квинтэссенция боли и безнадежности в ней созреют, крюки заработают на полную мощь. Тогда они начнут выкачивать из ведьмы ее природную силу, и вот это будет действительно больно. И завтра Арисса собиралась прийти опять…

Сидя в уютном кресле перед очагом, Первая ведьма Зидая подумала, что, по крайней мере, в ближайшие несколько дней скука ей грозить не будет.

Арисса поставила кубок с кровью на изящный деревянный столик. Большую часть мебели она привезла сюда с собой. Война обогатила многих ведьм. Хозяйка Приюта была готова признать, что все эти вещички, сделанные людьми, могли доставить некоторое удовольствие.

Итак, сегодняшний день сложился неплохо. И несколько следующих обещали быть не хуже. Стоило подумать, как бороться со скукой и дальше.

Но что это? Арисса принюхалась. Что-то встревожило Первую ведьму Зидаля. Она встала с кресла и прошлась по комнате. С одной стороны, все было привычно. Темно-коричневые стены из оплавленной земли, пол, выложенный каменными плитами, у дальней стены кровать, застеленная шкурами диковинных зверей, очаг потрескивает дровами…

Очаг! Арисса подошла ближе к огню и замерла. Она что-то чуяла. Она слышала! Странные тонкие звуки едва заметно просачивались через дымоходное отверстие. Хозяйка Приюта никогда раньше не замечала ничего подобного. Еще минуту она вслушивалась, пытаясь определить, что же потревожило ее слух, но так и не смогла этого сделать.

Арисса вышла из покоев и увидела двух ведьм, направляющихся к ней. Одна из них была ведьмой-блюстительницей, другая – одной из фурий Приюта по имени Жезина.

– Призраки, хозяйка! – воскликнула Жезина. – Она докатилась и до нас!

Жезина являлась самой молодой фурией под руководством Ариссы. Амбициозная, красивая и смертоносная в своей жестокости. В ее голосе Первая ведьма Зидаля ясно расслышала нетерпение, ведь Песня Призраков явление скоротечное и поймать тех, кто ее исполнял до сих пор никому не удавалось. На самом деле ведьмы не верили, что Песню пели именно призраки. Совершенно очевидно, что это были люди, и ведьмы жестоко карали всех вокруг, кто даже просто слышал эти бредни. Фурии запытывали до смерти свидетелей, стараясь вызнать, кто ее поет. Но все было безрезультатно – никто, никогда не видел поющих.

Арисса на секунду остановилась. Она и подумать не могла, что Призраки придут в Зидаль, маленький город, в котором совершенно невозможно затеряться. И все же они были здесь. Глупцы! Сегодня явно был счастливый день, способный стереть даже воспоминания о скуке. Ведь если ее ведьмы поймают Призраков, Арисса вполне могла восстановить свое прежнее положение в глазах Верховной ведьмы. И тогда прощай, Зидаль, вместе с его серыми, тоскливыми буднями.

– Вылетаем немедленно! – крикнула Первая ведьма Зидаля.

ГЛАВА 2

Найди его. Найди его… Найди его.

Голоса то приближались, то отдалялись в ее сознании. Марижа никак не могла определить, реальны они или являются плодом ее горячечного бреда. Она лежала лицом в грязи, скатившись в канаву с обочины дороги. Ей повезло, что эта грязь оказалась недостаточно жидка и глубока, иначе молодая женщина в ней бы утонула.

Внезапно судорога прошла по всему телу Марижи. Изо рта вырвался сиплый всхлип, а губы страдальчески изогнулись.

Прошло время, и ее тело обмякло. Как это ни странно, но судорога будто спустила пружину, которая до этого сжимала все тело Марижи, пригибая ее к земле. Обруч, сдавливающий грудь исчез, и сразу задышалось легче. Женщина оперлась на руки и попыталась потихоньку встать. Когда она подняла голову, то увидела, что день клонится к закату. Это означало, что в канаве она пролежала несколько часов. Ее и без того измученное и испачканное лицо помрачнело. Все пошло совсем не так, как ей хотелось.

Превозмогая себя, Марижа стала выбираться на дорогу. Все ее тело тряслось от слабости, молодая женщина не ела уже более суток. И все-таки она должна была добраться до него.

Найти его…

Шаркая ногами, Марижа будто деревянная поплелась по дороге, стремительно исчезающей в сгущающихся сумерках.

Такого сильного приступа со скиталицей еще не случалось. Казалось, она была в шаге от смерти, в шаге от того, чтобы провалить возложенную на себя миссию. Руни осталась бы тогда совсем одинока. Бедная девочка и так одна в том лесу. Куда она пойдет, когда мать не вернется к назначенному сроку? То, что Мариже не суждено вернуться вовремя, уже не вызывало сомнений.