Перевела взгляд на королеву, когда услышала свое имя. Кажется, мне разрешили говорить.

«Что скажете, леди Эшли?» — судя по гневному взгляду, королеве пришлось повторить свое обращение.

«Двести двадцать пять,» — спокойно ответила я.

«Что простите?» — удивленно спросила Ее Величество.

«Двести двадцать пять цветков на том балконе, я пересчитала три раза. Ровно двести двадцать пять,» — повторила я результат своих стараний за время гневной речи королевы.

Она скривила губы, выдавая свой гнев и недоумение, «Вы вообще меня слушали⁈» — повысила голос женщина.

«Нет,» — честно и спокойно ответила я.

«Вы издеваетесь⁈» — уже закричала жена монарха, — «Я могу приказать казнить Вас за дерзость и неуважение к Вашей Королеве,» — сказала она и подняла руку, призывая стражей.

«Можете,» — так же спокойно ответила я, — «Но я не понимаю за что,» — так же невозмутимо продолжила я, наблюдая, как приближаются к нам королевские стражники.

Но страха не было, и я говорила четко и спокойно: «Когда я хотела заговорить, вы объяснили мне, что говорить я могу только когда разрешат. Приказа и разрешения слушать вы не отдавали, Ваше Величество. Я иномирянка и не знаю Ваших законов. Вот и подумала, что слушать, как и говорить, можно после разрешения и когда обращаются к тебе лично. Когда вы ко мне обратились и задали вопрос, я услышала и ответила,» — королева сузила глаза, не понимая, к чему я веду, но стражника остановила.

А я продолжила так же спокойно и не выпуская амулет: «Остальное обсуждение, которое вы вели с другими леди, стоя ко мне спиной, я старалась не подслушивать, намереваясь соблюсти ваши приличия. Так что за что меня казнить, простите, я не понимаю. Прошу учесть, что не являюсь подданой Вашего Величества, поскольку прибыла из другого мира и совсем не по своей воле нахожусь в вашем королевстве. Никаких клятв и присяг на верность королю Сарнии я не приносила, а по праву рождения у меня другое подданство,» — я закончила и смотрела на стражника, который замер в нескольких шагах от королевы.

«Увести!!» — приказала королева, и стражник подошел ко мне с намерением взять за руку. Но едва коснулся руки, как амулет ярко вспыхнул и, как тогда в кабинете с Реном, стражника откинуло от меня магией амулета.

Со стороны замка послышались крики: «Нападение на королеву!!!» — и в сторону сада послышались быстрые шаги. Я застыла на месте, понимая, что ничем хорошим мне это не светит.

Только прошептала: «Где ты, Рен? Похоже, я в беде.»

Королеву и ревущих девушек тут же увели прибежавшие по тревоге стражи, а меня окружили те, кто остался.

«Вытяните руки вперед, леди,» — послышался голос пожилого мужчины.

Я замешкалась, не зная, стоит ли отпускать амулет, но глядя на мечи в руках стражников, решила послушаться.

Как только я вытянула руки, и на них нацепили что-то среднее между наручниками и широкими браслетами. Когда меня развернули и собирались уводить из сада, я увидела как в нашу сторону быстрым шагом шел Даррен, злой и запыхавшийся.

«Что тут происходит? Почему леди Эшли в антимагических наручниках? Кто приказал?» — громогласно спросил принц.

«Она напала на королеву, это мой приказ, Ваше Высочество. Мы отправим Вашу гостью в темницу, пока король и совет не вынесут указ о казни, как положено,» — сказал мужчина, похоже, он был кем-то вроде начальника стражей.

Рен поднял бровь и посмотрел на меня, — «Леди Эшли, Вы напали на королеву?» — спросил он, разыгрывая удивление.

«Стража откинуло магией, когда он коснулся меня, в то время как я держала амулет,» — спокойно ответила я Рену.

Он снова перевел взгляд на мужчину, — «Так Леди Эли напала на стража или на королеву?» — спросил он холодным голосом.

Мужчина стушевался, но пытался выкрутиться, — «Королева была рядом, и если бы…» — но Рен ему не позволил.

«Снимите наручники с моей истинной, пока я не разберусь в том, что произошло. Леди Эшли отправится в свои покои под мою личную ответственность,» — сказал Даррен.

«Но Ваше Высочество, приказ королевы,» — не сдавался мужчина.

«Что именно приказала королева? Дословно, пожалуйста,» — прорычал Рен, уставая от того, что с ним спорят.

«Увести,» — ответил мужчина.

«Куда?» — спросил принц обманчиво тихим тоном, но по глазам я видела, что он теряет терпение.

«Ее Величество не успела уточнить куда, но я предполагаю, что в темницу,» — ответил начальник стражи.

«С каких пор королевские указы выполняются с добавлением собственных предположений? А если бы вы предположили, что ее следует увести на плаху? Мы теперь и казни будем устраивать, полагаясь на верные предположения начальника стражи?» — рычал принц, окончательно теряя терпение.

«Нет, Ваше Высочество, простите, Ваше Высочество,» — проблеял мужчина, и уже увереннее рыкнул стражникам: «Снять наручники, отпустить леди.»

С меня сняли браслеты и отошли на несколько шагов. Даррен тут же подошел и взял меня за руку, — «Я лично доставлю леди Эшли в покои, чтобы по дороге никто ничего не предположил. Вас, начальник, я ожидаю в кабинете короля через час,» — сказал Рен и повел меня в замок.

* * *

До покоев мы шли молча. Точнее, меня тащили за руку, так что я едва успевала передвигать ногами.

Влетев в покои, принц с грохотом захлопнул дверь и уставился на меня. Если бы не гадость герцога, мне бы стало страшно от его потемневших глаз и злости, которая читалась по лицу.

«Эшли, ты случайно не во время затмения родилась?» — как-то слишком тихо сказал принц.

«Нет, а что?» — ответила я, чувствуя, что в вопросе скрыт подвох.

«А то, Эшли, что пока я мотался по столице в поисках целителя, ты каким-то магическим способом разгневала королеву, заработала обвинение в покушении и чуть не отправилась на эшафот. Тебя на несколько часов нельзя оставить, нельзя же так. Мне, что весь день дежурить у твоих покоев?» — сказал Рен тоном, в котором чувствовалась обреченность.

«И как же, по твоему, я должна была реагировать?» — спросила я, не понимая претензий принца.

«Со смирением, Эшли. Ты должна была проявить смирение и покладистость,» — сказал Рен, потирая виски, будто у него резко заболела голова. А потом, как-то грустно, засмеялся, — «Хотя о чем это я. Ты и смирение такие же несовместимые понятия, как и наши миры,» — добавил он, как-то устало.

Я не знала, что на это ответить. Стоять и слушать, как меня очередной раз поливают помоями. Ну уж нет, с меня достаточно.

Он притащил меня в замок, пусть сам и разбирается со своими родственниками, — «Прости, Рен, но я не привыкла к такому обращению и не умею проявлять смирение и покладистость, когда меня постоянно унижают за то, в чем нет моей вины. Я сказала правду, жаль, что за это у вас полагается казнь. Надеюсь, ты нашел целителя. Хотя я уже сомневаюсь, что хочу возвращать чувства. С учетом обстоятельств, их отсутствие помогает сохранить рассудок и не впасть в истерику. Герцог невольно оказал мне услугу,» — спокойно ответила я принцу.

Я понимала, что он устал со мной возиться, но не моя вина, что все его окружение желает развлечься за мой счет и впадает в ярость, когда у них ничего не выходит.

«Двести двадцать пять,» — прошептал принц, также потирая виски. Встретив мой непонимающий взгляд, он улыбнулся и пояснил, — «После второго круга, когда ты считала, я поклялся, что срежу это растение. Я слышал не только то, что ты говорила, но и то, что ты думала, Эшли. Уверен, со временем по королевству будут ходить легенды о том, как иномирянка довела королеву Магнолию до бешенства, считая цветы во время аудиенции. Твой ответ на угрозы — это тонкая грань глупости и гениальности. Иди ко мне,» — Рен протянул мне руку, и я ее приняла.

Мужчина аккуратно притянул меня в объятия и уперся подбородком в мои волосы, — «Что же мне с тобой делать, истинная, ммм?» — шептал он в мои волосы, не выпуская из рук, едва касаясь и поглаживая по спине. Объятия принца были теплыми и неожиданно приятными. Я уткнулась носом в его рубашку под распахнутым камзолом.