— Это причина твоего расстроенного состояния? Я могу тебе выслать деньги, если нужно.

— Нет, я справлюсь со всем сама, не переживай. Я уже нашла себе другую работу.

Этого еще не хватало. Брать у тети деньги для меня — табу.

— Почему ты не позволяешь мне помочь?

— Потому что я знаю, что могу справиться сама. Правда, Джулс, все под контролем. Если мне понадобится помощь, ты ведь знаешь, что первая в списке моих спасателей?

— Конечно, дорогая. Я верю, что у тебя все получится. И помни: пусть между нами и расстояние, мысленно я всегда рядом с тобой! — подбадривает меня тётя.

— Как твои дела с кофейней? Мандариновые кексы пользуются спросом? — спрашиваю, разворачивая разговор в ее сторону.

Джулия живет в Бостоне, где у нее своя сеть кофеен, где коронным блюдом являются мои любимые мандариновые маффины, рецепт которых мы придумали с ней вместе, когда остались одни на Рождество.

Если бы не Джулия, я никогда бы не узнала, что семейный праздник можно отмечать с улыбкой на лице и согревающей теплотой в груди, ведь мама была на ежегодном корпоративе, а отец к тому времени вообще забыл о моем существовании.

После свадьбы со своей любовницей он кардинально изменился: первый год поздравлял меня по телефону с праздниками, затем изредка отвечал на мои звонки, переадресовывая вызов на голосовую почту, а через два года и вовсе сменил номер телефона, тем самым вычеркнув меня из своей жизни. Для него я — это прошлое, от которого он удачно сбежал.

Услышав, как на первом этаже хлопнула входная дверь, я напрягаюсь и пожелав тете доброй ночи, прячу ноутбук под кровать, и спускаюсь к маме.

— Селин, опять ты разбросала свою обувь, несносная девчонка, почему в тебе доминируют гены твоего отца! — начинает отчитывать меня, не успев снять с себя верхнюю одежду.

К слову, мама, единственная, кто использует эту форму моего имени.

«Я не выбирала себе отца! Не выбирала от кого ты меня родишь!», — мысленно кричу, а наяву не выражаю никаких эмоций.

— Что ты стоишь и смотришь на меня!? Ты приготовила еду? Или опять весь день занималась бесполезными делами? — скрестив руки на груди, проходит мимо меня и бросает на обеденный стол свою маленькую сумочку.

— Я только полчаса назад вернулась с работы и не успела ничего сделать.

— За это время ты могла бы приготовить матери поесть! — кричит она, открывая переполненный едой холодильник. — Или ты считаешь, что раз я тебя родила, то обязана заботится о тебе всю жизнь? Ты уже большая девочка и должна все делать сама! В том числе и выполнять домашнюю работу, пока меня нет, — продолжает зачитывать мне мои права, достает салат и садится за стол.

— Прости, в следующий раз, я исправлю свои ошибки.

— Все сказала? Теперь уходи, мне не нужна твоя компания!

— Доброй ночи! — прощаюсь и поднимаюсь наверх.

Захожу в свою комнату и подбегаю к шкафу. Сажусь на пол и поднимаю большую потрепанную временем коробку в руки. Откладываю старые фотографии и добираюсь до своего тайника.

Пересчитываю все, что накопила и понимаю, что мне не хватает трети суммы, а времени, чтобы их заработать очень мало. Посидев около открытого шкафа еще некоторое время, я решаюсь на то, от чего так отчаянно отказывалась еще несколько дней назад.

«Две недели. Это всего лишь на две недели. Никто не узнает об этом. А если и узнает, я скоро уеду отсюда навсегда».

С этими мыслями я беру в руки телефон и пишу короткое сообщение Эшли:

«Я согласна».

[5] Матильда из фильма «Леон»- это главная женская героиня, которую сыграла Натали Портман, режиссером которого был Люк Бессон.

КСАВЬЕР

Все мое тело пронзает адская, невыносимая боль. Я не могу вздохнуть, во рту настолько сухо, будто я не пил уже несколько дней. Мне кажется, я нахожусь во сне и не могу пошевелить даже кончиками пальцев.

Мои глаза ослепляет луч яркого света. Я пытаюсь моргнуть, но мои веки не поддаются.

— Ксавьер…, — сквозь громкий гул своего сердца, я слышу обрывки фраз. — Приди в себя, — кажется, это отец.

Я пытаюсь взглянуть на собеседника, но у меня ничего не получается. Все, что я вижу, это густая пелена. Я чувствую, как кто-то сдерживает мои руки и ноги, и что-то протыкает мое горло.

— Сейчас станет легче, ты будешь дышать, парень, — звучит незнакомый голос и делаю первый глубокий вдох. — Тебе крупно повезло, должно быть, ты родился в рубашке.

— Мистер Кейн, давление падает! — кричит кто-то сбоку.

— Операционную! Готовьте операционную! Сейчас же! — я чувствую, как что-то горячее растекается по моим венам и погружаюсь в вынужденный, мрачный, глубокий сон.

*7 часов назад*

— Да ладно, Ксав, это было весело, — сквозь смех говорит Шон, вытирая уголки глаз от выступивших слез, и протягивает мне бумажное полотенце.

— Серьезно, Шон? Ты видел, что эта чокнутая сделала с моей машиной?! — возмущаюсь, вытирая остатки пены со своего тела.

Шон кивает, продолжая смеяться.

— Эта девчонка — сумасшедшая! Я не успел ничего такого сделать, чтобы она могла обидеться. Но то, как она себя повела, признаюсь, немного позабавило меня — это было неожиданно. С виду такая маленькая, хрупкая и безобидная, но внутри скрывается настоящий чертенок.

— Я тебе об этом же говорил. Вот, что тебе нужно: свежая кровь с прочным характером, которая будет давать тебе настоящие эмоции. В ней явно что-то есть! — дает мне еще один лист бумажного полотенца.

— Это правда может быть интересно. Теперь мне хочется вывести эту ненормальную на настоящие эмоции. Я хочу, чтобы она ответила за то, что сделала.

— Я сейчас, — друг смотрит в сторону и отходит от меня.

Я слежу за ним, он о чем-то недолго разговаривает с хозяином мойки, прежде чем оба подходят ко мне.

— Мистер Элфорд, я бы хотел принести вам искренние извинения за неподобающее обращение со стороны нашего сотрудника! Вы можете не беспокоиться, виновная уже отчитана и наказана за свой проступок. Я хотел бы предложить вам сертификат на совершенно бесплатное месячное посещение нашей автомойки, а также компенсировать нанесенный вам моральный ущерб, — Джош протягивает мне в руки крафтовый пакет, в котором лежит бумажный конверт и ламинированный сертификат.

— Что это значит? — хмурю брови. — Вы серьезно?

— Этого должно быть достаточно, чтобы расплатиться за то, что вытворила эта негодяйка, — отвечает мужчина. — Вы можете не беспокоиться, с сегодняшнего дня она здесь больше не работает.

— Что? — спрашиваю, не скрывая своего удивления.

Мы обмениваемся с Шоном взглядами и поворачиваемся к хозяину автомойки.

— Вы ее уволили? — спрашивает друг.

— Да. На моей автомойке должны работать только компетентные и неконфликтные люди. Она нарушила правила и поплатилась за это.

— Не стоило этого делать. Где я могу ее найти?

— Я не имею права разглашать информацию, даже об ушедшем сотруднике.

— Давайте так, — протягиваю ему пакет обратно, — Я возвращаю вам это и доплачиваю столько же, а вы говорите мне адрес, где я могу ее найти.

— Но… — пытается возмутиться мужчина и на секунду задумывается, выгоден ли для него этот обмен.

— Не беспокойтесь, я не причиню ей вред. Мне просто нужно получить ответ на свой вопрос.

— Хорошо, пройдемте в мой кабинет, — Джош разворачивается, и я следую за ним.

Получив номер телефона и адрес девушки, я выхожу из кабинета и, по пути к машине, набираю номер своей сестры.

— Ксави, я уже собираюсь выезжать, скоро буду, не переживай, — тараторит младшая сестра.

— Элиза, можешь заехать за нами, с моей машиной кое-что произошло, — открыв водительскую дверь, смотрю на мокрое сидение и другой рукой хватаюсь за голову.

— Что-то сломалось? Вы в порядке? ­­­­— беспокойным тоном интересуется девушка.

— С нами все хорошо. Я вышлю тебе адрес. И захвати мне черные джинсы и футболку, — добавляю, прежде чем отключиться.