ЛИР

Глава первая. Моя смерть

Армада шла ровно. Я проводил большую часть времени за пультом. Заканчивал многочисленные незавершенные работы. Иногда ставил мольберт и писал картины. В диалоги ни с кем кроме армады, Аира и Бэл не вступал.

Я радовался одиночеству. Мне вспомнилось десятилетие нашего с Дин глубокого разобщения, и я отчасти успокоился. Я представлял каким будет Лан, когда подрастёт. Мечтал подружить его с Аиром и втроем совершать путешествия.

Я надеялся, что, вернувшись, смогу стать еще теплее с Бэл и ровнее с Дин. Мне стало хорошо.

Рывок прошел успешно, и армада справилась у меня о режимах посадки.

"Поздравляю всех с прибытием на Аир! Планета большая, парни! Радиус – около одиннадцати тысяч километров. Материков – целых пять. Садимся на тот, который сейчас прямо под нами. Большое рыжее пятно – это обширное ровное стокилометровое плато. Ставим автомат и синхронно, листом, садимся. Головной корабль при посадке носом смотрит на полюс, который сейчас визуально сверху от экватора. Ответьте!" – печатал я, потирая грудь и морщась от боли.

"Есть синхрон, головной – на верхний от экватора!" – ответил командир армады.

Я стукнул по кнопке "Авто" и отклонился. В висках застучало.

– Да что за черт! – потирая левую грудину, прошептал я. Я подался вперед и застыл в наклоне. Неестественно дернулся. Потом медленно отклонился назад. Я  видел лампы, которые безразлично смотрели на меня с потолка.

Дежурное освещение вывело мне картинку: полянка, обнаженная Дин, зеленая трава. Солнце. Смех Дин, вода. Поцелуи. Прикосновения. Потом вся картинка стала красной. Красное стало распадаться на кусочки разных размеров с тонкими черными полями. Потом все это слайдом сдвинула совершенно белая вспышка, и в ней мне стало очень хорошо. Я почувствовал, как ко мне возвращается уверенность. Я встал и пошел. Потом взлетел. То, что казалось неизвестным и труднодоступным, теперь было совсем рядом, и Дин кивала мне. Она была то справа, то слева.

А я будто улетал куда-то. Будто снова улетал что-то открывать. Она, казалось, провожала. «Ты со мной?» – спрашивал я. «Чуть позже. Я догоню тебя! Ни о чем не беспокойся! Я люблю тебя!» – крикнула Дин. Стена, возникшая впереди, оказалось прохладной водой. Рисунок, в который я входил, был идеален. Меня  устраивала такая многомерность. В этом отсеке уже не стало Дин. Здесь не было назойливой гравитации, но и легкость была какая-то слишком уж совершенная. И все же, это была вода. И в воде все пошло по-другому. Огромное количество рыб увлекало меня за собой. Я вдруг испугался, что не хватит воздуха, и стал стремиться вверх. Но стаи увлекали его все глубже. И потом вдруг стало хорошо. Воздух будто явился изнутри. Рыбы исчезли. Вода стала совсем темной. Рисунок почти исчез, и тьма стала совершенной. Я испугался. «Почему так? Ведь был же рисунок…» – думал я. И терпеливо ждал.

Я ждал не зря. Через мгновение глубоководная тьма сменилась воздухосодержащим светом.

Это был общий белый прозрачный свет, который хладом, едва заметным звуком и воздушной легкостью вызывал поклонение. Эта вспышка как-будто временно ликвидировала все фундаментальные вопросы, которые мучили меня. Она длилась и длилась. Бесконечно. И я ждал.

Я ждал и потому, что хотел ждать, и потому, что у мня не было выбора. Но мне нравилось такое состояние. Но и это состояние скоро улетучилось. «Что же это такое?» – думал я. Свет стал растворяться, но не исчез совсем. Его исчезающие части превращались в изображение. Это были и знакомые, и незнакомые мне места разных планет. Вокруг меня были люди. Кого-то я знал, кого-то нет. Была и Дин. Но она совсем не смотрела на меня. А когда я тронул ее за руку,  оглянулась и посмотрела куда-то сквозь. У меня мелькнуло сомнение в том, что все так, как я вижу. «Может быть, я умер?!» – подумал я. «Почему Дин отвернулась?» «Почему всё так? И что теперь означает это все?»

***

Пилот Боун любил делать приятное. Только он из всей армады помнил, что по земному календарю Лиру, то есть мне в момент посадки исполняется пятьдесят шесть лет.

Решено было качать меня на руках. К моей машине подтягивались капсулы с торжественными огоньками.

Мой корабль встретил армаду каменным молчанием. Запросы остались без ответа.

Спустя минуту встревоженный Боун был вынужден открыть корабль со своего пульта.

Меня нашли в кресле бездыханным. Последующие, срочно принятые меры,  к жизни меня не вернули, и растерянный Боун сделал заявление в раздел «Жертвы» UGW.

"Жертвы при посадке на планету Аир: Лир, 56 лет, землянин. Остановка сердца", – говорилось в сообщении.

Пилоты запорозили и усадили мой труп в кресло пилота. Корабль прикрепили к плато пятидесятиметровыми сошниками, задраили дверь  и сделали надпись на борту: "Здесь покоится первопроходец Лир."

Половина кораблей армады осталась для охраны и освоения, остальные корабли отправились на Неду для подготовки намеченой заранее экспедиции.

Армада с воем всех сирен покинула Аир. С таким же воем корабли вошли в атмосферу Неды.

***

Церемонию прощания сообщества с мной решено было провести на планете Аая, в моем дворце.

Выступили Люнфист, Лоэр, Мек, Эол, Моул-младший, Неда, некоторые парадоксеры.

Завершал панихиду президент РАRАDОХЕS.

– Лир унес с собой так много всего, что я едва успел подготовиться к этой речи, – с трудом сдерживая волнение, начал Моул-старший. – Но теперь, вдруг, я понял: ничего не надо говорить. И Лир бы сказал, мол, чего лясы точить. Ну, умер и умер. Продолжаем работать по плану. И в этом – весь этот прекрасный человек! Я могу только добавить: Лир верил в Любовь и жил ради неё. И то, что он так неожиданно и рано ушёл, говорит о том, что … , – Моул вдруг как-то всхлипнул. – Это говорит о том, что…

Присутствие замерло. Моул-старший так и не смог продолжить. Подавленный, он покинул сцену. Люблю тебя напарник! Спасибо!

Присутствующие потихоньку разговаривали. Все сидели будто у себя дома и о чем-то спокойно беседовали. Мне это понравилось.

Прошло около часа, прежде чем все разошлись. Все комментарии о моей смерти в UGW были запрещены.

Спустя год, в столице Ааи, напротив дворца, в котором теперь жили Дин, Аир, Каис, Бэл и Лан был установлен мой десятиметровый памятник: я в костюме астронавта стою, держа в руках планшет, и мой взор обращен к звёздам.

 Хотите узнать всю историю сначала? Я расскажу.

Глава вторая. Старт 3300 года. Прощание

– Почему ты выбрал 6529? – спросила Дин.

– Так хотели родители, – сказал я.

Я печалился и был молчалив. Именно с Дин я понял, насколько это может быть приятно. И теперь не хотел лететь. Без неё.

Наша близость возникла незадолго до моего отправления  на мою планету, где мне предстояло создать свой мир.

Дин теоретически должна была отправиться на планету 3498, где превалировалo ее поколение. Там ей предстояло образовать семью и прожить остальную жизнь.

Дин улыбнулась. Мы стояли у выхода на крышу распределительного центра. Солнце было ослепительным.

Она коснулась меня. Я шутливо увернулся. Дин схватила меня за плечо. Я пробовал отклониться, но, не удержавшись, уткнулся ей в грудь. Она обняла меня. Мы засмеялись.

– Жаль, что мы больше не увидимся.

– Мне тоже.

– Я люблю тебя. Я не смогу без тебя.

– Прекрати. Будь сильной. Увидимся утром. Я должен дефрагментировать память перед полетом.

– Но одна мысль о том, что завтра ты уйдешь навсегда – невыносима.

– Ничего не поделаешь. Мы обязаны поступить так. Чертов Совет.

– Но ты бы мог полететь со мной.

– Программа принята очень давно. Я же не знал, что встречу тебя.

– Я смотрела события. Там есть ты. Как ты мог возникнуть в моем будущем, если ты улетаешь на другую планету?