— Но почему им нельзя выйти!?

— Зачем?

К нашему разговору прислушивались и пилот, и командир. Второй усатый дядечка средних лет прятал улыбку. Мои вопросы казались ему смешными.

— Ноги размять.

— Они будут делать комплекс энергетических упражнений по очереди. Не переживай, Ева. Это стандартная процедура.

— Тогда и мне стоит вернуться к себе.

— Ты можешь остаться.

Но я уже встала, демонстрируя желание уйти. Адам вздохнул и тоже встал.

— Я тебя провожу.

Спорить с ним на глазах, его подчинённых я не стала. Кивнула и пошла к своей каюте. Мы зашли в мой отсек, дверь с лёгким шипением сервоприводов закрылась за спиной командора.zARFUM-5

— Почему ты не позволяешь относиться к тебе должным образом? — поинтересовался Нокс, оглядывая мою каюту.

— Что значит должным образом, Адам? — я развернулась, встала на цыпочки, заглядывая в его глаза — На Венере особое отношение заслуживали калеки и немощные! Те, чьи возможности ограничены. Я же молодая, здоровая женщина. Почему ты всё время унижаешь меня своей помощью?

Он сделал шаг вперёд. Поднял руку, заправил локон, выбившийся из моего пучка.

— Это не унижение, а забота! Разве ты не понимаешь, что я хочу заботиться о тебе? Как же с тобой сложно! — прорычал командор.

А потом случилось невероятное! Его губы накрыли мои. Поцелуй выбил все мысли из моей головы. Остались только ощущение скользящих жёстких губ по моим губам. Его язык, завоёвывающий мой рот искушал. Сердце билось где-то в висках. Мои дрожащие руки впились в форменный китель!

Я искала хоть какую-то опору в этом урагане, но только падала ещё сильнее! В животе тугими кольцами сворачивалась наслаждение. Мои щёки горели то ли от стыда, то ли от возбуждения. И главное — я не сделала ни малейшей попытки оттолкнуть его! Какой позор!

Требовательные руки потянулись к магнитам на комбинезоне. Мысли о том, что между нами и гвардейцами только тонкая перегородка неожиданно вспыхнула в сознании, и это отрезвило. Я, наконец, оттолкнула его руки!

— Нет! — прохрипела я.

Адам отпустил и даже сделал шаг назад. Всего секунду на его лице царила растерянность и дикое желание! А потом вновь заиграла бесстрастная маска. Губы горели от поцелуя! Дыхание сбилось!

— Прошу прощения! — охрипшим голосом извинился командор и вышел.

Я села на койку, шумно выдохнула. Что это сейчас было? Как я могла позволить этому поцелую состояться? Как он мог поцеловать? Запретные ласки между мужчиной и женщиной осуждались на Венере.

Мы давно изобрели специальных безопасных киборгов и стимуляцию мозга! Инстинкт размножения давно взят под контроль, так как я допустила первобытный поцелуй?!

Видимо, похищение, травма и постоянный стресс сделали своё дело. И я готова тянуться даже к опасному и властному мужчине, лишь бы почувствовать ощущение защищенности. Мои гормоны обманывают сами себя.

Успокоив сознание логичным объяснением, я легла. Спать не хотелось, но лениво валяться на кровати и думать о своей загубленной жизни самое то. Меня ведь будут допрашивать дома. Что делать? Врать? Но тогда я сразу окажусь вне закона!

А сказав правду, меня определят в специализированную клинику. Полгода под присмотром за одну-единственную слабость!

Это мысли доставляли дискомфорт. Проблемы я решила оставить на потом. Выходить из каюты и встречаться с командором тоже не хотелось, и я изнывала от скуки до вечера. Обед и ужин принесли прямо в каюту. Тут же стоял стационарный утилизатор, санитарный отсек примыкал к каюте. Здесь было всё, что нужно для комфортного времени пребывания, но чего-то всё равно не хватало!

Подсознание подсказывало — общества Адама тебе не хватает. Я и правда очень привыкла к нашим вечерним посиделкам. Но он не пришёл вечером, а идти разыскивать его, я не стала. Смущение от последней встречи давило.

Когда объявили боевую готовность и общий сбор я обрадовалась. Это возможность выйти, пусть и сомнительная!

Бойцы выстроились в шеренгу. Они держались за поручень, намертво приваренный к листам железа. Я тоже попробовала ухватиться, но роста хватало касаться его только кончиками пальцев. Корабль маневрировал. Я чувствовала гул двигателей. Компенсаторы едва справлялись с нагрузкой. Гравитация давила на барабанные перепонки.

Жёсткая стыковка, сильный толчок, от которого я теряю равновесие и лежать бы мне с разбитым носом на жёстком полу, но в последний момент мою талию обхватывает сильная рука. Меня прижимают к широкой груди бережно, но уверенно. Я чувствую запах с горькими нотами и свежестью.

Мне не нужно поворачиваться, чтобы понять, кто спас меня от позорного падения. И чьё жаркое дыхание шевелит локоны, собранные в высокий хвост.

— Абордаж! Отряд приготовится! — крутил на повторе искин.

Адреналин хлынул в низ живота. Бойцы подобрались, перехватили шоковое оружие. Стрелять плазмой или пулями в звездолёте или на космической станции безумие!

— Абордаж! Отряд приготовится! Шлюз стыкован! Шлюз открыт!

Первый боец шмыгнул в открывающийся шлюз до того, как искин объявил начало штурма. Я стояла последней и вошла в стыковочный коридор, когда он был уже зачищен. Это оказалась самодельная станция.

Мы движемся дальше. Везде валяются крепкие оглушённые мужчины. Гвардейцы методично зачищают коридоры. И через каких-то полчаса я слышу в наушнике заветное «объект найден».

— Точка?

— Северный тупик. Не думаю, что вам стоит на это смотреть.

От этого ответа мои ноги становятся слабыми, я едва стою. Лия мертва? Праматерь, неужели мы опоздали? Неимоверным усилием воли беру себя в руки и бегу в северный коридор. Я должна быть там! Даже если не смогу потом спать!Rek2x9Pk

Адам за моей спиной. Прикрывает? Или следит, чтобы ничего не испортила? Сейчас мне плевать! Я должна найти Лию! Залетаю в тупик. Там что-то наподобие просторной каюты. На простых койках лежат три девушки. Они голые, грязные и худые до безобразия!

Лия лежит посередине, и я едва её узнаю! Что же эти изверги сделали с моей подругой?

— Здесь шла незаконная добыча ценных металлов. На секс-кукол, видимо, решили не тратиться. Так дешевле. — тихо говорит один из бойцов.

Ледяной холод заполняет меня полностью и без остатка. Всё это время этих несчастных девушек насиловали встреченные мной мужчины? Завтрак рвётся наружу, мне становиться физически больно за них.

Я кидаюсь к койкам, укрываю девушек грязными одеялами. Запах омерзительный. Прикасаться к ним отвратительно, но это единственное, чем я могу прикрыть их наготу. Лия что-то бормочет, она не в себе.

— Что с ними? — сглатывая горечь, спрашиваю я.

— Накачали чтобы не сопротивлялись. — отвечает другой гвардеец.

Весь ужас просто не умещается у меня в голове! Мужчины — хуже животных! Эти женщины прошли через ад!

— Помогите мне их забрать отсюда! — в пространство говорю я.

Адам кладёт руку мне на плечо, поддерживая, но я пугаюсь его прикосновения. Отшатываюсь. По его лицу понимаю — что-то подобное он и ожидал.

Он сам поднимает Лию, а двух других девушек берут гвардейцы. Мы идём скорбной процессией через всю станцию. По моим щекам катятся слёзы, но опускать голову и прятать их я не собираюсь. Стискиваю зубы и иду, прямо смотря в глаза тем, кто истязал женщин и тем, кто их спасал.

На катере помогаю девушкам искупаться и одеться. У меня самой мало вещей, но я, не задумываясь, отдаю им свои. Это малое из того, что я могу сделать, чтобы хоть немного облегчить их страдания.

Ты могла бы быть на их месте. Шепчет внутренний голос. И это действительно так! Если бы меня не купил Юн и не предложил сделку. Если бы не мои травмы. Если бы не командор… Как много случайностей сложились для меня, но не для них.

Медицинский сканер немного успокоил. Кроме истощения и интоксикации никаких травм нет. Но порой душевные шрамы сильнее, чем физические. Как долго девушки будут вздрагивать от каждого шороха? Тем более, на крейсере битком наполненными мужчинами?