Бесконечные посещения объектов, встречи, совещания, документы, поручения… Я была счастлива поменять свою размеренную жизнь. Но вот однажды случилось то, что поменяло меня необратимо.

Я увидела истинное отношение к себе…

Мы вылетели на вертолете в небольшой провинциальный городок на пробный запуск новой очереди завода, где нас уже ожидала высокая делегация с хлебом и солью, как положено в русских традициях. Смотря на меня чистыми, глубокими, мудрыми и очень добрыми глазами, он рассказывал о строении бизнеса, о своих идеях, планах – в общем, как уже стало привычным, делился самым сокровенным.

Любовь, ты говоришь мне, и серые горы затихают в ожиданье. Любовь, я вижу тебя сквозь туман над асфальтовым шелком воды. Любовь, словно в памяти хруст от прутьев слышится там,

где ступает нога по песку тому холодному.

Любовь, словно песня, мне сердце пытается разорвать, будто ты лишь в глазах, но рука дотянуться не смеет…

Я рассыпала спички на столе и стала строить домики. Он стал мне помогать, и… по какой-то случайности его рука коснулась моей… Когда я подняла глаза, я впервые увидела, сколько в них любви!

Его рука оказалась на моей случайно, неожиданно, но сердце готово было выпрыгнуть. Я тонула навсегда в его бездонных голубых глазах. Мое время наверное пришло, и навсегда я осталась в нем. Внутри меня запорхали бабочки. Кто-то сказал: “Потеря равновесия от счастья – есть важная часть равновесия жизни”. Я потеряла равновесие, но нашла гармонию!

Так началась наша повесть… длиною… в жизнь. Мы сделали попытку спасти вечное в невечном… Нам удалось. Просто линия ненадолго прервалась.

Огонь бушевал на планете чужой.

В окне женский лик сохранял свой покой. Беспечно в гармонии страха и слез сгорала звезда на планете чужой.

Чуть холодно было той летней порой.

И плед прикрывал, обнажив стан ночной. Ладонь в запотевшем стекле промелькнув, и тени казались сквозь дали одной.

В мужском и горячем объятии был он… То женщина та, чей был лик за окном.

Как-то он позвал меня к себе… Прошло много-много дней, прежде чем мы вернулись к тому, что произошло тогда в вертолете. Я спешно забрала свою руку и продолжала молчать всю нашу дорогу. Мы не были одни на обратном пути. Это спасало положение, но сердце, как в аритмии, не давало мне успокоиться…

Что это? Зачем? Так нельзя, – предчувствие, что мир перевернется, не покидало меня. Мне было страшно! С тех пор, как я начала работать с ним, – меня отпустило это ощущение истинной цели его предложения. Мы стали как “неразлейвода” – я доверяла ему как учителю. Он не был для меня руководителем, просто человек, которому я помогала реализовывать мечту, а он – помогал мне найти себя. За столько месяцев ни разу между нами не пробегало хоть малейшее недопонимание и что-то некрасивое, непорядочное. Для меня он был человеком, у которого есть все… и даже свой собственный гарем. И, честно, я всеми силами старалась не знать ничего из его другой, не профессиональной жизни. Я росла, и профессиональные двери, известные люди, крупный бизнес, международные проекты, высокие чины…

Все захватывало меня и несло, как его. Постепенно я начала беспокоиться… Случайный его шаг мог разрушить все то, что мне было так нужно на тот момент – фундамент, чтобы стартовать в большой внешнеполитический мир.

Обратный путь был невыносим. Он тоже молчал, изредка посматривая на меня. Видимо, вся боль, что была у меня внутри, отражалась на моем лице… Вертолет приземлился, и мы разъехались как обычно каждый в свою сторону…

Так прошел не один месяц. Он позвал меня к себе и показал документ, сопровождая словами:

– Тебе это мешает?

На столе также лежала стопка официальных бумаг. Я подошла и внимательно перелистывала страницу за страницей. Помимо документов с официальными подписями и штампами, было его заявление с приложением на государственную службу на имя президента страны. В графе семейное положение было указано – разведен.

– Я свободен. Ты нужна мне.

Через несколько дней он сделал мне предложение…

“Сохрани наш хрусталик!..” Так часто произносил он эту фразу, будто заключал в ней тайну своего существования, будто что-то важное он хотел найти, а найдя – сохранить бесконечно…

Я ехала в тишине и сквозь сумеречную дорогу и темные тени от вековых деревьев видела солнце.

Оно постепенно заходило за далекие синие горы, но в нем было столько силы, столько спокойствия, что прошлое, настоящее и будущее слились в одно полотно… – один мир, один шаг, одно дыхание… единое во всем… это я и моя жизнь.

Спустя много лет я открыла страницы одного из своих любимых журналистов,

исследователей человеческой жизни, Джека Лондона, и сердце мое замерло… Фотографией много лет назад я заложила страницы, где описывался… он. Так начиналась эта страница… и такой был ОН.

“В жизни Харниша не было ничего, в чем он мог бы найти спасение. Религия так и не коснулась его. Судьбы человечества не занимали его. Он придерживался своей собственной теории, что все на свете – азартная игра. Риск начинается с самого появления на свет: кем суждено родиться?.. Карты сдает Счастье, и невинные младенцы изберут в руки сданные им карты. Возмущаться, жаловаться бесполезно. Вот твои карты, и хочешь не хочешь, а играй, – все равно, горбат ты или строен, урод или красавец, кретин или умница. Тщетно искать справедливости. Розыгрыш карт – это и есть жизнь. Скопище игроков – общество. Карточный стол – земля. Ставка – земные блага, от куска хлеба до больших красных автомобилей. А в конечном счете и счастливых игроков, и несчастливых ждет одно – смерть и забвение. Это грызня диких зверей между собой: сильные топчут слабых, а сильные, – отнюдь не наилучшее. Счастье – жестокое, безумное чудовище, держатель вселенского притона, – усмехаясь, тасует карты. Для одних игра кончается моторными яхтами и особняками, для других – богадельней или койкой в больнице для неимущих. Что до него, то ему повезло, он вытянул хорошую карту. Правда, еще неизвестно, чем это кончится. Вдруг кто-нибудь или что-нибудь испортит ему игру. Счастье, сумасшедший бог, может быть, нарочно заманивает его, роковое стечение обстоятельств – и через месяц шайка грабителей будет отплясывать воинственный танец на развалинах его финансовой империи. Что ж, покамест остается только разыгрывать карты, которые у него на руках, карт этих три… А Счастье смотрит на его игру и скалит зубы…”

Любовь сильного, властного человека всегда влечет к себе женщину, и никогда еще я так полно не отдавалась этому влечению, как тогда… смотря в его мудрые и спокойные голубые глаза… Я в них тонула… тонула в его силе надо мной и своей разрешенной себе слабости, когда чувствовала его заботу… каждую секунду. С ним не задумываясь можно было подняться на высокую вершину и спуститься в глубокое подземелье…

Я пытаюсь сказать тебе те слова, что в себе утаила.

Я пытаюсь спрятать печаль, что в глазах затмить не успела. Мне не должно тебя полюбить – лишь затеи игриво смеются.

Не люблю – я должна повторить, не хочу быть с тобою… Но сложно!

Что-то сильно мешает мне петь и без устали мчаться в надежды.

Ты мешаешь мне вспомнить себя и весь мир на ладони согреть лишь. Я влюбилась в пустую слезу – разум шепчет устало и вяло.

Я хочу позабыть чувство то,

но люблю – повторяю упрямо…

Мы всегда были вместе. Возможно, нельзя в это поверить. Мы действительно были вместе в одних проектах, дома, на выходных, на отдыхе, в командировках… Мы говорили на одни темы, мы жили в струе потока жизни друг друга, но не пересекаясь и не сдерживая свободу друг друга. Каждый сохранял свой мир.