– Вот нам и поручено подготовить аналитическую записку, в которой нужно указать все риски в случае невыполнения требования пересмешника, – устало прикрыл глаза Федотов.

– Его надо искать! – эмоционально выкрикнул Грибанов.

– Где? Сперва он проявил себя в США, затем была Италия, теперь Бельгия – география постоянно расширяется. Да, во всех трех странах начался сбор информации, но когда еще будет результат, – Щебняков развел руками. – Мы даже не знаем кого искать! – ткнул он пальцем в экспертное заключение.

– Фрэнк, не представишь нас своей спутнице? – за наш столик бесцеремонно пристроились три грации. Майкл, предатель, снабдил их стульями, а на мой возмущенный взгляд только плечами пожал и скорчил пантомиму: «я тебе, конечно, сочувствую, парень, но моя жизнь мне дороже».

– Алессандра, моя гостья из Италии, – сделал я что просили.

– Прямо из самой Италии? Это где Рим, да? Эмигрантка что ли? – вразнобой, но с одинаковым стервозным выражением прощебетали грации.

– А это Джессика, сестра моего делового партнера, Дона – ее кузина и Катрин – девушка солиста группы, что выступает на сцене.

– Очень приятно, – Алессандра лучезарно улыбнулась. – Ах эта милая провинциальная мода, эти очаровательные рюшечки с воланами! – проворковала она, разглядывая наряды американок. – Для меня – это как в детство вернуться.

– Леди, вам что-нибудь заказать? – от большого ума влез я в дамское противостояние, предотвращая драку, и спровоцировал атаку на себя.

– Фрэнк, как ты считаешь, кто красивее американки или итальянки? – и тон, которым был задан этот вопрос, и сузившиеся глаза Джессики источали нешуточную угрозу.

– Мне все нравятся, – попытался я соскочить.

– Ты не ответил, – теперь угроза исходила уже от всех четырех девушек.

– Это очень сложный вопрос, – отхлебнул я пива, чтобы дать себе передышку. – Красота – это ведь не только внешность. Это и душевные качества, и характер, и ум и даже навыки домоводства. Вы со мной согласны, леди? – Леди задумчиво нахмурились, явно не понимая к чему я клоню. – Вам разве не хочется, чтобы вас оценивали не только за размер груди и симпатичное личико?

Девушки синхронно кивнули, соглашаясь.

– Вот поэтому, ответить на ваш вопрос очень сложно. Я же не знаю всех ваших достоинств. Вот, например, ты Донна, умеешь печь кексы?

– Я… что… какие кексы? – захваченная врасплох девушка, запуталась в словах.

– А ты, Джессика?

– И не только кексы, я вообще очень вкусно готовлю, – сориентировалась более сообразительная из кузин.

– А я борщ умею варить, – поделилась своими кулинарными успехами Катрин.

– Правда что ли? – опешил я, никак не ожидая такое услышать от американки.

– Бабушка научила, – потупилась, порозовевшая от моей реакции дочка будущего мэра, а я позавидовал Дереку, что сейчас выделывался на сцене.

– Так, как я делаю лазанью, больше никто в мире не делает! – поспешила заявить о себе Алессандра, почувствовав, что первенство уходит сопернице.

– У меня отлично получаются стейки! – от обиды, что оказалась аутсайдером воскликнула Донна.

– Вот видите, в каждой из вас масса скрытых достоинств, – подытожил я. – Поэтому вам нужно их раскрыть окружающим. И уже тогда требовать у них объективной оценки.

– Эээ? – непонимающе уставились на меня мои соседки по столу.

– Проведите конкурс красоты и тогда узнаете, кто из вас самая красивая, – подсказал я им.

– Конкурс красоты? – хором, но с разными оттенками, кто мечтательно, а кто ошарашенно, переспросили девушки.

– А теперь леди, мне нужно проводить мою гостью к ее дяде, – я встал из-за стола, потянул на себя Алессандру, чтобы не вышло задержки, и пока американки переваривали мой вброс, свинтил, волоча не менее заторможенную итальянку из бара за руку.

– Что такое борщ? – спросила меня Алессандра в машине, когда мы уже выруливали на улицу, где стоял мой дом.

– Свекольный суп.

– Я могу тебе минестроне приготовить, – после паузы, во время которой, видимо, копалась в памяти, предложила итальянка.

– Зачем? – не понял я. Думал я сейчас не о супе, а о том, где бы припарковаться. Возле дома все было плотно заставлено машинами. Гости пожаловали?

– Ну, раз ты любишь супы.

– Я? – очень содержательный разговор у нас получился, в завершение которого меня огрели дамской сумочкой и наградили каким-то обидным эпитетом на итальянском.

– Ну, наконец, мы вас уже заждались! – встретил нас радостно улыбающийся Винченцо. – Вот господа, знакомьтесь, мой деловой партнер – Фрэнк Уилсон и моя любимая племянница – Алессандра.

Моя гостиная оказалась забита итальянцами в дорогих костюмах, которые, пыхтя сигарами из моих запасов, осушали мой бар. Из знакомых и не итальянцев был только герр Хрушка.

– Фрэнк, позволь тебе представить моего доброго друга президента Dyker Beach golf club – Адриано Фальконе, – с кресла тут же поднялся грузный мужчина с седыми висками и щегольскими усиками.

– Рад знакомству, – он первым протянул мне руку.

– Адриано любезно предложил нам свой клуб для презентации нашей гоночной программы, – просветил меня Ромео о причине знакомства со столь уважаемым представителем итальянской диаспоры в Нью-Йорке.

– Отлично! – а что еще сказать по этому поводу? Меня все устраивало.

– Дядя, а кто-то из знаменитостей на презентации будет? – просочилась в разговор джентльменов Алессандра, ведь девушкам всегда найдется что сказать.

– Одри Хепберн можно пригласить, – предложил я. Все-таки тянет меня к этой актрисе.

– То, что надо! – поддержал меня Адриано. – Ее знают как в Италии, так и в Америке.

– Помню, помню, – зажмурился от удовольствия Ромео. – Красотка – высший класс! – присовокупил он не менее важное достоинство Одри.

– Но конечно же с вами, Алессандра, она не сравнится, – Адриано отвесил девушке галантный поклон.

– И на какое число назначим презентацию? – спросил я, поймав себя на том, что испытываю злость к этому старому ловеласу, и это было странно, ведь Алессандры оказалось слишком много, и я буквально недавно мечтал от нее отдохнуть.

– На следующий четверг, – ответил Фальконе. – В пятницу клуб под проведение свадьбы зарезервирован, – как бы извиняясь, пояснил он.

– Отлично, – выдавил я из себя улыбку, считая про себя сколько дней мне еще предстоит играть роль радушного хозяина. Получилась неделя. Ладно, могло быть хуже.

Эту неделю, чтобы меньше находиться в резиденции Уилсонов и вообще в Миддлтауне, я полностью решил посвятить делам в Нью-Йорке. И уже на следующее утро под песню своего тезки по фамилии Синатра, жаль, что «New York, New York» еще не написана, а то была бы в тему, я въехал на территорию Большого яблока.

Не считая моих постоянных визитов в Нью-Йоркские аэропорты, которые носили чисто утилитарное значение взлёт-посадка, не более, я редко бывал в городе. Не то чтобы я его сильно не любил, хотя летом Нью-Йорк ужасен своей атмосферой вечной парилки, но как-то сфера моих интересов сместилась далеко от финансовой столицы северной Америки. И вот, наконец, выдался случай.

Во-первых, радушного хозяина изображать на расстоянии менее утомительно. Во-вторых, случились долгожданные для меня события связанные с биржей: Sea Wolf наконец вышел в море, а затем еще и комиссия по атомной энергетике приняла принципиальное решение о строительстве второй атомной станции на территории США, и что очень важно, эта станция будет частная. Всё это повлияло на рост стоимости акций General Electric, они наконец перестали быть мусорным активом и пошли в рост.

Плюс – акции Американ Тобакко после моего перформанса в Ле-Мане тоже подорожали, причем, впервые за долгое время. И уже совсем скоро они взлетят еще выше, на фоне новостей о том, что Alfa Romeo и Wilson American открывают гоночную программу. И случится это в следующий четверг. Самое время прикупить еще немного акций табачного гиганта.