Я решил не мелочиться и купить не только будущий участок строительства моста Верразано, но и часть земли по которой пройдёт Белт-Паркуэй. Тем более, мне повезло, мистер Ипкис узнал, что всё это принадлежит одной конторе по торговле недвижимости, которая сейчас испытывает большие проблемы и недвижимость можно приобрести по бросовым ценам. Я потрачу даже немного меньше, по сравнению с тем, что изначально планировал вложить в этот проект.

Осмотрев мои будущие владения, мы с Перри отправились в его офис.

Наш путь лежал через Боро-Парк, крупнейший в мире район компактного проживания евреев за границами государства Израиль.

Смотря из своего Корвета на Боро-Парк и его жителей: ортодоксальных евреев с их неизменными чёрными пальто, белыми рубашками и шляпами, даже сейчас в дикую жару они были одеты именно так, их жён, в платках и юбках до земли, а также хасидов, которых можно легко опознать по меховым шапкам и окладистым бородам, – я вспомнил, о чем думал совсем недавно, а именно о, что газетная перепалка между США и Великобританией как-то спала, а я бедный-несчастный все никак не могу придумать, чем же мне взбодрить гражданское общество США.

Не иначе как сама судьба привела меня в Боро-Парк.

Правда, придется немного подождать, мне не нужна шумиха накануне презентации.

От предвкушения воплощения задумки, что у меня родилась, я даже замурлыкал под нос «New York, New York».

– Что ты там поешь? – сбил мой отличный настрой каверзным вопросом Перри.

– Да в голову что-то пришло, – отмахнулся я.

– Наша знаменитость, Фрэнк Уилсон, еще и песни сочиняет? – подколол меня адвокат.

– Увы, но этого таланта у меня нет, – печально вздохнул я.

Мэтьюз заржал.

– Так и вижу тебя на сцене с гитарой, завывающим твой любимый рок-н-ролл.

– Смешно, – ничуть не обиделся я, и, в свою очередь, представил себя в облегающих кожаных штанах в стиле Фредди Меркьюри, от чего не сдержался. Теперь мы ржали дуэтом.

Гольф клуб располагался в итальянском районе Бруклина Dyker Heights. Приехали мы туда на двух лимузинах. Мы с Шелби и семейство Ромео, состоящее из дяди и племянницы.

Среди приглашенных на устраиваемом Ромео приеме был сам президент Bank of America, рядом с ним держался Алекс Ульманн, основатель 12 часов Себринга, который, как и Bank of America с недавних пор стал моим деловым партнером. С ними-то мы и должны будем во второй части презентации анонсировать начало строительства трассы Дайтона.

Разумеется, такой прием не мог обойтись без Билла Франса, учредителя и главы национальной ассоциации гонок серийных автомобилей National Association of Stock Car Auto Racing, Inc. Это был немного высокомерный даже для англосакса мужчина возрастом ближе к пятидесяти, чем к сорока.

Мой старый знакомый – синьор Манлио Брозио, посол Итальянской республики в США тоже не мог пропустить столь важное для итало-американской дружбы мероприятие.

Также странно было бы не позвать и нашего спонсора. Прием посетил президент American Tobacco Дункан Оппенгейм, а также его сын Кевин, который весной приезжал смотреть наши тренировки перед Ле-Маном.

Шелби пригласил двух талантливых автомобильных инженеров и автогонщиков Захария Аркуса Дунтова и Кеннета Генри Джей Майлза. Обоих он планировал на роль пилотов будущей команды.

Захария Аркуса Дунтова неофициально назвали отцом Корвета, а также он дважды, в этом 1955 году и в прошлом 54-м выиграл Ле-Ман в одном из младших классов. Это не было так престижно как победа в общем зачёте, поэтому успехи этого русского еврея остались незамеченными. А Кен Майлз был известен тем, что в 1953 году выиграл 14 гонок подряд в Sports Car Club of America. Что еще важнее, в будущем он должен был стать главным тест-пилотом в программе GT40, которая приведет к доминированию Форда в Ле-Мане. Той самой программе которую возглавлял Кэрролл.

По лужайке, на которой были расставлены столики с угощением дефилировали бродвейские актрисы разного пошиба, но все как на подбор легкомысленно одетые молодые красавицы. Среди этой красоты выделялась Одри Хепберн – истинная звезда сегодняшнего вечера, собирающая на себе взгляды всех присутствующих. Она все же приняла приглашение Ромео и зачем-то притащила с собой кинопродюсера Дино де Лаурентиса, которого никто не звал. Но Дино легко вписался в круг автомобильных дельцов и их гостей, большая часть из которых была его соотечественниками.

– Фрэнк, позволь поздравить тебя с победой на гонках! – подошел он ко мне с бокалом шампанского в руке. – Нам нужно кое-что обсудить, – Дино заговорчески подмигнул. – У меня к тебе есть очень выгодное предложение, – поднял он градус моего любопытства.

Но меня уже звали на импровизированную сцену и разговор пришлось отложить.

– Дамы и господа, – начал речь Ромео. Сегодня он был в белоснежном костюме, его бриллиантовая булавка на галстуке сияла в свете прожекторов. – Мы собрали вас всех в этом замечательном клубе чтобы сообщить отличную новость. Я, Винченцо Ромео, потомок основателя завода Альфа Ромео и один из его собственников, а также Фрэнк Уилсон на правах акционера и эксклюзивного бизнес-партнера Альфа Ромео на территории США с гордостью сообщаем вам что Альфа Ромео совместно с компанией Уилсон Американ возобновляет свою некогда славную гоночную программу! Заявляю, что новая команда будет принимать участие во всех гонках! – Когда аплодисменты стихли, Ромео продолжил. – Но это еще не все новости. Сотрудничество Альфа Ромео и Уилсон Американ не ограничится гонками. Наши совместные усилия будут также направлены на создание целой линейки автомобилей, которые будут созданы специально для рынка Соединенных штатов и чьей отличительной чертой будет максимально возможное использование всех технических новинок. Наши машины будут самыми быстрыми, безопасными и комфортными!

Переждав очередной шквал аплодисментов, микрофоном завладел уже я.

– А теперь пришло время для третьей большой новости! – после этих моих слов на сцену поднялись президент Bank of America и Алекс Ульманн. Убедившись, что они встали рядом, я продолжил. – Теперь не только в Европе будет 24-часовая гонка на выносливость, но и в США! Уже в этом году начнется строительство трассы в Дайтоне!

– Что?! Как в Дайтоне?! – закричал один из гостей и тут же полез на сцену. – Ублюдки! Дайтона – это моя трасса! Слышите?! Моя! Я не отдам вам свою трассу! Выкусите! – Билл Франс, а это был он, вцепился за отвороты пиджака Ульманна и затряс того словно куклу. – Я же подходил к тебе с этим предложением!

– Билл, успокойся, – попытался вырваться Алекс. – Да ты предлагал, но твое предложение не одобрил банк.

– А сейчас, значит, одобрил?! – брызгал слюной разъяренный глава NASCAR.

– Да, одобрил. Как только в деле появился Фрэнк Уилсон, банк сам вышел на меня с предложением. – Ульману все же удалось освободить свой пиджак, и теперь он стоял отряхивался.

– Фрэнк Уилсон?! – взревел Билл Франс и попер на меня. – Значит это ты, щенок, украл мою мечту!

– Охрана! – наконец, кто-то вспомнил об этих чудных ребятах во всем черном.

– Да уймитесь вы уже! – на его пути оказался тучный президент Bank of America, который из-за своего веса не мог похвастаться такой же резвостью, как у меня.

– Ах ты жирная свинья! Указывать мне еще будешь?! – хук справа вышел знатным. Президент банка улетел в партер.

Женский визг и треск от сломанной мебели нисколько не отвлекли бузотера. Он несгибаемо пер словно бык на красную тряпку, которой сегодня был я.

Дальше отступать было уже не солидно, но не драться же на глазах у сотни свидетелей.

Хотя, глядя на воодушевленные лица журналистов, отхвативших такую сенсацию, они были бы счастливы узреть именно такой вариант развития событий.

Обломитесь, шакалы. Взял агрессора на болевой прием и сдал подбежавшей охране.

– Фрэнк, ты цел? – возле меня словно не откуда возникла перепуганная Алессандра.