Дмитрий резко остановился и развернулся. Настя едва не врезалась в него.

— Сколько отелей ты открыла? — спросил он, внимательно глядя на нее.

Она пыталась отыскать достойный ответ.

— Ну, сколько?

— Какое это имеет отношение к делу? — Она пыталась не сдавать позиций.

— Прямое, — отрезал Налевский. — Потому что ты сама не открыла ни одного отеля. Правая рука начальника, верная, преданная, идеальная исполнительница готовых проектов под чутким руководством. Но что ты открыла сама, без указки своего босса?

Неужели он узнавал о ней информацию так же, как и она о нем? Значит, ему не все равно, кто приехал сюда, значит, переживает, значит, не всё тут чисто.

— В моем портфолио множество проектов, которые уже реализованы, — с достоинством ответила Настя. — Успешно реализованы, заметь.

— Да, успешно реализованы другими людьми, но не тобой. — Его губы улыбались, но глаза были темными и холодными. — Ты неплохой теоретик, Настасья, но никакой практик. Пока еще.

Настасья. Щеки полыхнули гневным румянцем.

— Я не давала права со мной так панибратничать, — осадила она его.

— Извини, не удержался, — не очень-то искренне отозвался Налевский.

Он развернулся, продолжив путь.

— Прошу больше меня так не называть, — отрезала Настя.

Она старалась успеть за Димой, ускорив шаг, но уже через пару секунд ее каблук вновь провалился в щебенку. Нога подвернулась, Настя ойкнула и полетела вперед, однако успела выставить руки и тем самым уберегла лицо от удара. Коленям же повезло меньше, тонкая ткань брюк не выдержала встречи с мелкими камушками и порвалась. Щебенка тут же впилась в кожу, раздирая ее в кровь. Насте показалось, что из ее глаз того и гляди искры посыпятся от боли.

— Ты в порядке? — подскочил к ней Дмитрий.

— Вроде бы, — выдавила она, чувствуя, как горит и пульсирует кожа коленей.

— Можешь встать? Ничего не сломала?

Настя попыталась подняться, но подвернутую ногу пронзила боль и девушка плюхнулась обратно.

— Так, наверное придется к врачу, — серьезно проговорил Дмитрий и без лишних разговоров, поднял новоиспеченную партнершу на руки.

— Какой еще врач? — попыталась возразить Настя, но примолкла, оказавшись прижатой к мужской груди.

Давненько она не ощущала мужского тела так близко, полгода верных, как рассталась с Сашкой. После него Настя ни с кем не встречалась, хотелось отойти от болезненного разрыва. А на руках ее последний раз носили лет в 16 наверное. В общем, очень давно все это было, теперь же мысли лихорадило и в голову просились ненужные фантазии.

— Сильно болит?

— Что? — Настя посмотрела на Диму, пытаясь понять, о чем он спрашивает.

— Я про ногу. Болит?

У него оказались интересные глаза — серо-зеленые, причем ободок зрачка был темно-зеленый и от него отходили серые лучики, сливаясь в бледно-зеленый оттенок. Поразительно! Настя едва не утонула в этом красивом взгляде, сосредоточенном на ее лице.

— Земля, прием, как слышно? — Губы Димы растянулись в лукавой улыбке.

Девушка тряхнула головой, наваждение, как рукой сняло.

— Нога болит, — наконец дала ответ Настя. — Но не сильно. Сейчас не сильно болит. Ты можешь меня поставить.

«Но лучше не ставь. Мне так хорошо, пока ты меня держишь… Тааак, Настя, притормозили! Перестань уже расплываться, как дура!»

— Уверена? — с недоверием спросил Налевский.

— Да.

«Нет!»

— И все же я не рискну, — возразил он. — Нужно сначала понять, насколько все сложно с ногой.

«Какой же ты душка! Как мило!»

Настя почувствовала, что начинается расплываться в улыбке и тут же взяла себя в руки, старательно изображая серьезный вид.

Дима принес ее в отдельно стоящее административное здание и усадил на стул в кабинете. Присев перед девушкой, он снял босоножку с больной ноги.

— Я конечно не врач, но если поймем, что все плохо, то сразу же отвезу тебя в травпункт, — проговорил Налевский, осторожно осматривая девичью лодыжку.

— Немного подвернула, ничего страшного, — заверила Настя, пошевелив пальцами в доказательство. — Видишь, все нормально.

— Да, тут, кажется, все в порядке, — заключил Дмитрий, а потом поднял взгляд на порванные брюки. — А вот тут же требуется помощь.

Настя и сама чувствовала: раны на коленях горели огнем.

— Жди здесь, я сейчас схожу за аптечкой.

Дима вышел, оставив пострадавшую одну в кабинете. Что ж, это была хорошая идея. Она осмотрит все тут пока, его нет.

Кабинет был просторным и светлым. Большие овальные окна выходили в сад, где росли плодовые деревья, а клумбы с яркими цветами особенно радовали глаз. Небольшой стол с ноутбуком и тумбочками стоял у окна, так, чтобы в любое время можно было видеть, что происходит на улице, но не терять из вида входную дверь. Вдоль одной из стен тянулся шкаф с полками, на многих из них стояли папки с документами. Проковыляв к ним, морщась от боли и стараясь не наступать на больную ногу, Настя прочитала на корешках: «Ландшафтные работы», «Южный корпус», «Бухгалтерская отчетность по ЮК»… Все про отель и об отеле.

Настя опустилась на кожаный диван напротив стола, уперев взгляд в массивный сейф позади кресла владельца кабинета. Как близко он его держит, еще бы вместо сумки носил. Наверняка там есть что-то интересное, что на многое может открыть глаза. Люди, работающие в бизнесе в одиночку, не могут действовать честно. Всеми способами нужно узнать, как этот сейф открывается.

— Ну что, готова к операции? — буквально ворвался в кабинет Налевский.

Настя едва не подпрыгнула от неожиданности.

— Не стоило, все пройдет очень скоро, — быстро проговорила она, осторожно поднимаясь и пытаясь не морщится от саднящей боли в коленях. — Вот видишь, я уже могу стоять.

— Сядь! — повелительно сказал Налевский. — Раны надо обработать.

Он поставил на стол аптечку и, открыв ее, стал перебирать различные баночки.

— Мы в детском саду что ли? Все пройдет, — недовольно отозвалась Настя. — Я сюда работать приехала, а не сидеть в твоем кабинете, пока ты играешь в доктора.

— Я оказываю гостеприимство вообще-то, — парировал он.

— Этого мне не нужно, потому что я тут не гость, — продолжила Настя уже более жестко, — а такой же руководитель, как и ты! Покажи мой кабинет, я хочу уже вникнуть в дела.

Дима будто бы и не слышал ее. Взял перекись водорода из аптечки и полил на раны. Жидкость, смешиваясь с кровью, тут же зашипела. Настя прикусила губу, стараясь не выдать ни звука, испытывая болезненный зуд.

— Надо очистить от уличной и щебеночной пыли, — объяснил свои манипуляции Налевский, — иначе раны будут гноится и тогда придется уж точно ехать в больницу. А уж там никто церемониться не будет, станут вычищать всю эту гадость. — Он поднял на нее лицо и улыбнулся. — Поверь, ощущения адские. Так что лучше потерпи сейчас.

Настя промолчала. На самом деле ей все это не нравилось, особенно его прикосновения. Казалось, что Дима нарушает ее личные границы, которые она так тщательно выстраивала. Казалось, что он прикасается не к ранам на коленях, а к совсем другим ранам, которые намного глубже и больнее.

«Таааак! Тормози, Настя, срочный тормоз! Налевский всего лишь лечит твои колени, не превращай все в драму!»

Она посмотрела в окно только бы не видеть лица партнера. Нужно как-то собраться, иначе тут никакой работы не будет. А, может, это его тактика? Может специально хочет задурить ей голову? Ну нет, не на ту нарвался, дорогой.

Настя уже готова была сказать нечто едкое, что надолго бы отбило у Димы желание пускать пыль в глаза, но он опередил ее.

— Операция закончена, теперь ты почти как новая, — сказал Налевский, поднимаясь и закрывая аптечку. — Ну что, пошли смотреть твой кабинет?

Не дожидаясь ответа он вышел в коридор, придерживая за собой дверь. Настя быстро скинула вторую босоножку и поковыляла за новоявленным партнером.

Ее кабинет был чуть меньше, чем у Налевского, но окна также выходили в сад. Стол, покрытый тонким слоем пыли, в гордом одиночестве стоял посередине. Ни шкафов, ни дивана, ни кресла… Хотя нет, деревянный стул со спинкой скромно притулился сбоку стола.