Однако реальность взрослой жизни доказывает обратное. Охуительный секс и множественные оргазмы – это не про небеса, а про самые бездны жгучего ада, пучины темного порока, куда не возносишься, а падаешь низко-низко и мечтаешь упасть еще ниже.

– Сейчас я такое не читаю.

– И не читаешь, и не практикуешь, судя по тому, как голодно твой пирожочек на мои ласки отзывается. Я пальцами чувствую… Кайфовый пирожок, такой сочный, пиздец, сам себе завидую! – дышит Волков тяжело.

Он усиливает напор воды, переключает быстро лейку на струйный режим и начинает безбожно меня дразнить. Сильнейший напор, гидромассаж возбужденной плоти. Я извиваюсь и подставляюсь под эти струи, проклиная мужчину, который будто надо мной потешается.

– Ох, да… Да… Я заставлю тебя кончить, даже не трахая членом, а когда загоню заряженный ствол в твою дырочку, ты просто будешь сквиртить без остановки и дико орать от кайфа…

– Прекрати… – выдавливаю из себя.

Не хватало мне только от напора воды кончить.

Но… Он не оставляет мне выбора, целует, покусывая, мою шею и так же ритмично ласкает клитор.

Один-два-три… Пауза… Новые пульсации его чувствительных подушечек пальцев на моей плоти, и жестким раскатом меня сплющивает.

Поток воды больше не бьет у меня между ног, но это и не нужно, я уже кончаю.

Оргазм, как яркий взрыв, меня разносит на кипящие молекулы. Я испытываю кайф, крича, постанывая, сжимаясь, двигая бедрами.

– Огонь! Огонь-девка… Ох, выдала! – выдыхает Волк. – Как красиво твой пирожок сейчас смотрится, сочится. Давай его сюда. Ты же хочешь. Хочешь на хуй?

Его член горячо пульсирует у самого входа, нажимает, дразнит мою скользкую, мокрую щель.

– Ты промокла, выпрашивая член? – рычит он в моё ухо.

– Боже, нет… Не так…

Я едва соображаю, не могу мыслить связно.

– Снова трахнуть тебя душем? – спрашивает он. – Буду тебя, млин, пытать. Жестко иметь всем, чем придется. Пока не попросишься… Пока не примешь мой член…

Я вскрикиваю, когда Волков демонстративно жестко вводит два пальца глубоко внутрь, прижимая их к моей передней стенке, и начинает двигать из стороны в сторону, снова раскачивая мою чувствительность до предела.

Я стону для Волкова.

Не хочу признаваться, но нуждаясь в нем, в полноценной близости.

И…

Отказаться сейчас нет никакого смысла.

Он же возьмет.

Возьмет то, что надо…

Или замучает меня.

Точно.

Теперь я знаю, что он способен буквально на все и презирает закон.

Так что…

– Трахни меня, – выдают мои искусанные губы.

– Погромче, пожалуйста. Старый Волк плохо стал слышать… – ухмыляется подонок, уже дразня своей большой, толстой головкой мою щель.

– Твои бедра полностью мокрые от сока. Какой голодный сочный пирожок сегодня достался мне на перекус.

Я чувствую пульсирующую твердую толщину его члена между ног и хнычу от желания.

Мне должно быть стыдно: слишком быстро я сдалась.

Но выдержала ли бы на моем месте другая?

Эти сладко-грешные издевательства выматывают, я словно пробежала марафон без остановки.

Истощена, заведена.

Гордость забыта. Стыд отброшен в сторону.

Стесняться я буду позднее.

Но сейчас, боже, я готова… Я никогда за всю свою жизнь не была так готова к сексу, как сейчас.

Никогда не жаждала его так откровенно.

– Трахни меня уже! Поскорее! – рычу от негодования.

Сколько можно меня дразнить и упиваться властью над моим телом?!

Волков раскачивает бедрами, пульсирующая, большая головка его толстого члена проскальзывает между моих половых губок, чтобы остановиться.

Что-о-о?!

Я чуть не рычу от разочарования.

– Трахай! Или ты только трепаться горазд?!

Своими словами я бросаю ему вызов.

Или просто двинуть задницей назад и взять его самой?

Я едва подумала сделать так, чтобы покончить с этим, как Волков будто прочитал мои мысли!

Сильные руки обвиваются вокруг моей талии, удерживая меня прямо там.

От полного соития нас отделяет лишь один толчок.

Всего один.

Один толчок, чтобы полностью завладеть мной.

– Я собираюсь взять твой пирожок. Я им полакомлюсь так, что ты на ногах стоять не сможешь, – стонет он, покусывая меня за холку. – Порадуешь Волка?

– Да, пожалуйста, трахни.

– Мне показалось, или ты сказала «пожалуйста»?

– Пожалуйста, заткнись и сделай это уже! Сделай прямо сейчас или я просто трахну себя одной из своих игрушек и все! – взрываюсь.

И… захлебываюсь криком и стоном.

Продолжаю кричать, когда он прорывается мощным тараном.

Я мокрая и готовая к сексу, но вторжение его возбужденного монстра чувствуется мной так, будто он зверски лишил меня девственности.

Ох…

Его длинный член толкается невероятно глубоко, буквально до самых стенок вонзается и долбит меня жестко.

Перед глазами темнеет, темнеет до черноты, а потом начинают возникать мерцающие вспышки. Золотистое свечение вспыхивает и гаснет, вспыхивает и гаснет, в такт его движениям, в одном ритме с безумными толчками.

Я поскуливаю. Ощущения, боже… Меня будто дерут насухо.

Но отодвинуться не получается.

Руки Волкова лежат на моих бедрах, будто бетонные плиты, а пальцы впиваются в задницу.

Жестко. Ох, как жестко.

Он не соврал, говоря, что оттрахает меня так, чтобы я молила о пощаде. Я уже хочу пощады и готова молить о ней.

Спаси и сохрани от разрыва матки, потому что ее грешная хозяйка на всю голову дурная и раздразнила мужика, у которого не существует тормозов…

Сама не контролирую, как начинаю скулить.

Волков замедляется немного, его полные губы утыкаются в мое ушко.

Одна рука сползает с задницы, хватает меня за грудь, стискивая соски, лаская.

– У меня большой прибор. Бабы обычно стонут. Первый раз всегда непривычно, потом под размер подстроишься. Обещаю, твой сладкий узкий пирожочек под меня растянется, как следует, и в следующий раз будет сочиться еще слаще…

В следующий раз?!

Я всем телом вздрагиваю, как от сильнейшей конвульсии.

Нет-нет, никакого следующего раза. Моя вагина уже чувствуется растерзанной, а ведь он только начал и не думает останавливаться!

– Расслабься, просто расслабься, – порыкивает на ушко, продолжая меня трахать, вбиваться бедрами. – Ты это заслужила, дурная, взбалмошная женщина.

Ох, даже не знаю, чем я так сильно провинилась.

В задницу не дала? И что… Такой базукой ни к одной заднице в мире прикасаться нельзя…

– Кончай быстрее, мне пипец как неприятно, – шиплю я сквозь стиснутые зубы.

– Ты только что бросила мне вызов. Я знаю, что от такого агрегата бабам сложно впервые словить кайф, но нет ничего невозможно, пирожочек.

Ритм толчков меняется.

Он действует осторожнее, входя и скользя плавно, потом подносит пальцы к моему рту, заталкивая их.

– Соси… Оближи хотя бы…

Я закрываю глаза, пытаясь абстрагироваться от того, что здесь происходит.

Черт, на такое можно и заявление написать. Но теперь я уверена, что в ментовке не примут заявление на такого бандюка без царя в голове. Еще и меня виноватой выставят, а этот обладатель монструозно огромного члена на мне еще и отыграется. Оно мне надо? Нет… Ох, мне бы выжить после такого траха!

– Умничка, расставь ноги пошире. Приласкаю тебя немного, – хмыкает Волк и говорит, будто делает одолжение: – Мне вообще-то нравится, когда бабы кончают, а не пищат сдавленно…

Его пальцы, смоченные моей слюной, опускаются к клитору.

Я вздрагиваю, сжавшись на инстинктах, ощущая только дурное.

Но пальцы Волкова приносят наслаждение и умело разносят ласку.

Даже не знаю, что хуже. Терпеть или чувствовать, как боль исчезает, а вместо нее остается только его прикосновения и ласки.

Волков входит в один ритм, растягивая и трахая меня чувственнее, подстраивается, настраивает мое тело.