— Конечно, ты же найдешь для него ма–а–аленький вулкан, — издевательски протянул Драго. — Ты же притащил один артефакт, зачем создавать еще?

— Затем, — огрызнулась стихия, — что этот неустойчив.

Дальше в пещере воцарилось напряженная тишина, разбавленная гудением создаваемого артефакта и сопением двух калкалосов. Его величество такими глупостями как вдыхание и выдыхание воздуха не страдал.

А Юля вдруг ощутила сильный зуд от пришедшего в голову вопроса. Такой сильный, что терпеть не было сил. Только как обратиться к стихии? Господин огонь? Ваше величество? Товарищ пламя?

— Ваши, гм, величества, — начала Юля, помня о головах.

Стихия промолчала, но взгляд на Юлю перевела.

— А почему кристалл должен быть один?

Король не ответил, но лицо сделалось задумчивым.

— Передача мощности? — мгновенно уловил суть дела Драго. — Молодец, личинка! Если правильно рассчитать накопители, выстроить схему и пропускать мощность постепенно, передавая заряд от одного к другому…

— Постепенно? — недоверчиво мотнул головой его величество. — Не получится. Ломанется сразу. Огонь тебе не ручная зверюшка, ассара.

— Значит, нужен преобразователь, снижающий мощность заряда до нужного уровня, — возразила Юля и, напрягши мозги, выдала краткую лекцию по понижающим трансформаторам, электромагнитной индукции и катушкам. Конечно, сравнивать магию и электрический ток такое себе занятие, но почему бы не использовать принцип?

— Хочешь заставить нас запихнуть живую силу в мертвые провода? — обманчиво спокойно уточнил его величество, только пламя в глазах предупреждающе полыхнуло, а воздух нагрелся…

Так–Рада вкусно облизнулась и удовлетворенно вздохнула.

Кто-то обожрется сегодня, — подумала Юля, глядя на довольную морду будущей мамаши. Кстати, надо будет подумать о том, как передать подарки, которых уже столько скопилось в академии, что ректор грозил устроить большой костер из творений курсантов и студенток.

— А кто вам мешает создать живые проводники, живые трансформаторы? — вскипела Юля.

Как придумать что-то новое — так не получается, а как воспользоваться опытом техногенного мира, так сразу такое лицо, точно она с мертвецами им дело иметь предлагает.

Его величество моргнул. Вернулся к созданию кристалла. Молчание тяжелело.

— Ладно, личинка, идею мы поняли. Надо думать, — примирительно пророкотал Драго.

И думать они будут еще лет двести, ибо торопиться долгоживущим, а уж тем более стихии — это себя не уважать. А у нее Совенок лет через двадцать пять на престол взойдет, если, конечно, огонь не передумает.

Она глянула на упрямо–задумчивое лицо его величества. Нет, не передумает. А если она возмущаться станет, Фильярга запасным вариантом сделает. Быстро прогонит, точно быка производителя, через семь жен и посадит Илью — еще одного своего любимчика — на трон. У огня всегда есть запасной план.

Но что делать, если никому из высочеств, даже вредному Второму, Юля не желает такой судьбы⁈

— Там это, — вдруг замялся калкалос, — блохи налетели. Твои. Ищут. А наши их уничтожить собираются.

— Что? — подскочила Юля.

— Так кто их сюда пустит-то? — виновато махнул хвостом, сбивая пару камней, Драго.

Ну да. Блох в гнездовье. К будущим мамашам, да детям малым. Смешно.

Юля выругалась, представляя, что именно сейчас орет Четвертый, пытаясь прорваться сквозь оборону калкалосов. И ведь прорвутся…

— Ваше величество, величества, Великий, Огненный…

— Короче, — рявкнула стихия.

— Домой бы нам, — молитвенно сложила руки на груди.

Или хотя бы гнездовья покинуть. Желательно поближе к поисковым группам, чтобы не обострять конфликт.

— А если что-то надо будет решить…

Следующего короля выбрать, поведение Совенка обсудить, педагогическими приемами обменяться — она всегда открыта к диалогу.

— Вы только позовите.

— Позвать? — насмешливо повторил огонь, и Юля вдруг смутилась, а память подкинула ощущение огненных ладоней, прожигающих тонкую ткань парео на спине. Н–да… никогда она не танцевала со столь горячим мужчиной.

— Позвать, — подтвердила, смело глядя в пляшущие в глазах его величества огоньки.

И стихия озадаченно, не дождавшись даже румянца на Юлиных щеках, мотнула головой:

— Иди. Кристалл пришлю, как будет готов.

Юля обрадованно подскочила:

— Я Совенка заберу?

Ей не ответили. Но молчание ведь знак согласия? И она бросилась тормошить сына. Тот не просыпался, так что Драго, ухватив за шиворот, потащил его к воде. Макнул с головой раз, другой, не обращая внимания на возмущение ассары.

— Хватит! — проорал на пятый раз Аль. Замахал руками, отбиваясь, и рухнул в воду — Драго разжал зубы.

Юля помогла сыну выбраться наружу, кратко в двух словах выдала расклад, и они поспешили на выход, только вот в спину донеслось:

— Ничего не забыла, ассара?

Черт. Остановилась, понимая, что со стихией нельзя без уважения, даже если вместе пили чуть не до белочки. Но что сказать на прощание, причем правду — ложь сразу поймут? Что она рада встрече? Ага, щаз. Что благодарна за беседу? Что будет с нетерпением ждать приглашения? В другой жизни.

— Забыла, — прищурился его величество и Юля пошатнулась от накатившей дурноты, а следом вернулось то непередаваемое ощущение, когда внутри плещется пять или шесть бокалов зеленой дури.

Юля стиснула зубы. Прокляла себя за несообразительность, его величество за дурацкие загадки и глупую месть. Вот же… вредность огненная.

— П–п–простите пора, — извинилась, припоминая самую изощренную брань. На удивление злость помогла остаться на ногах и даже более–менее ровно идти.

Да и некогда ей валяться. Надо вывести Совенка и остановить готовых сцепиться с калкалосами высочеств.

Глава 9

Обеспокоенный вопрос Совенка: «Мама, с тобой все в порядке?» заставил взять себя в руки, ногам запретить заплетаться, голове приказать думать, а не болтать ерунду, а еще дышать в сторону… Потому как мать. И даже если сын взрослый, это не повод демонстрировать пьяную себя.

Юля подозревала, что Альгар уже не компот с друзьями на встречах потребляет и прекрасно знает, что бывает, если перебрать, но… внутри все переворачивалось при мысли предстать перед ним в столь неприглядном виде.

— Личинка, здесь проход узкий, дальше шире. Держись. Я на спину закину.

Юля представила себя на покачивающейся спине… Прижала ладонь ко рту. Помотала головой. Лучше она как-нибудь на своих двоих. Во избежание, так сказать.

— Ты это… Не держи на него зла. Он дурной, но добрый.

Дурной, но добрый. Интересно, если Юля передаст данную характеристику настоящему королю, ее казнят за неуважение к главной стихии Асмаса?

Вот же придурь огненная!

Юля споткнулась о камень, пошатнулась и с благодарностью приняла руку сына. Оперлась, понимая, что так надежнее — калкалосы не заморачивались с комфортом, убрав лишь крупные камни с дороги.

И за что стихия на нее обозлилась? Причем в конце, когда она спросила разрешение забрать Совенка. Хотя если вспомнить из-за чего она, собственно, там оказалась…

Похоже, огонь планировал сделать ее своим агентом влияния, заставить принести клятву, по которой ассара будет содействовать восшествию Шестого на трон, а она вот избежала этой чести, за что сейчас и расплачивается.

И Юля подумала, что похмелье — перед сыном неудобно, конечно — приемлемая цена за свободу от планов огня. С другой стороны, рано или поздно он найдет, чем заставить ее согласиться.

Солнечный свет резанул по глазам. Юля заморгала, вытирая рукавом парео выступившие слезы. Хм, если сейчас снова день, то сколько она отсутствовала? Сутки? И стало неловко перед мужем. А если вспомнить, сколько у него братьев…

Они втроем стояли на уступе, белым языком нависшем над пропастью, внизу бархатилось море, дрожал нагретый воздух, было душно, как перед грозой. И точно — на горизонте собирались шапками воздушные сливки облаков.