Так вот, герои, зная об этом, отправились за приключениями. Причём их трудно было даже обвинить в том, что они ушли в самоволку, бросив своё место в защитном ордере, и вообще сделали что-то плохое. Все были предупреждены, их фланг усилен, а то, что они оправились на ликвидацию монстра, вообще считалось правильным поступком. Вот только они не предупредили начальство – что это был за монстра.

Прошло три дня, а от этих деятелей не было ни слуху ни духу. Так что их, в общем-то, уже списали, причислив к невосполнимым потерям. А это были трое гвардейцев из передового отряда, в разное время нарвавшихся или неудачно подставившихся под сильных монстров, которых их пятёрки вырезали на пути следования обоза. И две чародейки, погибшие, но защитившие нескольких детишек от дуванука. Хищного подземного червя, вырвавшегося из-под толщи земли на окраине обозного лагеря в один из не самых удачных дней.

Потери, по мнению клана, приемлемые для такого трудного и, главное, скоростного перехода, а вот мне вставшие как кость в горле. Не привык я ещё терять «своих» людей, пусть даже практически незнакомых, ощущая при этом полное бессилие что-либо сделать.

И тут на четвёртый день, когда их уже, можно сказать, «сожгли и отправили в Ирий», нас догнали эти пять деятелей. Да к тому же гружёные четырьмя сундуками, полными золота, которые они тут же сдали в кланово-обозную казну! Даже несмотря на крупную добычу, наказали тогда героев по полной программе. Не до смерти, естественно, ибо в данном случае не за что, и даже из гвардии не выгнали, но все пятеро до самой Москвы оказались приписаны к любой ассенизаторской деятельности в обозе. От обустройства и ликвидации отхожих мест, ибо просто так оставлять отходы жизнедеятельности на местах стоянок и плодить фекаломонстров не стоило, до заботы о «конских яблоках» сброшенных в неположенном месте. Но всё это, казалось, ни на секунду не убрало с их лиц широченных улыбок «Бажова, получившего и приключение, и сокровище!» Что, кстати, вызывало завить у многих взрослых чародеев в лагере и, как смеясь поведала мне тётка Марфа, сильно повысило рейтинги этих неженатых молодых людей в глазах женского контингента.

В общем… Из-за нашего кланового характера ответственным людям приходилось в походе зверствовать с дисциплиной. В том числе озлобляясь и на те же карточные игры, ибо не дай Древо кто-нибудь в пылу азарта возьмёт и устроит драку. Впрочем, я как полукровка не проявлял так ярко шило в моей бажовской заднице, как та же Лена и её подруги или мои новые друзья, парни из клана.

Забавно, но в этом мы с Абызбикой оказались очень похожи. Правда, в отличие от меня, ханша из Казани была квартероном, но, по словам сопровождающих её казанян, которые в лёгкую влились в остальной коллектив, стоило лишь рухнуть амбициям их лидера, Абызбика была один в один её бабка, вышедшая из клана Касимовых.

Кстати, с нами казанские вездеезды шли примерно до того места, где перед Новгородским озером был расположен оплот Хоррият, после чего повернули на родной полис. Хёльмгарёрцы же покинули нас перед крепостицей Гамаюн, дабы у нашего обоза не было проблем с расположившимся там гарнизоном московских чародеев. А вот того, что чуть ли не дравшиеся друг с другом всю дорогу ханша Абызбика и кня’жина Ирвинг полезли ко мне целоваться, пусть и в щёчку, я откровенно не понял!

– Ага… привет… – произнесла наконец Лена, подняв на меня глаза и ещё больше покраснев, чем вызвала ещё больше хохота у своих подружек.

– Я спросить хотел, – покосившись на девах, произнёс я. – Ты в Тимирязевскую Академию-то поступать надумала?

– Я не буду там учиться, – встряхнув косой и как бы обретя уверенность, ответила мне девушка.

– Почему?

– А меня всё равно распределят не в твою группу, – ответила она. – А потому я не смогу полноценно быть твоей «тенью». А так буду обучаться в клане.

– На вездеезд! – крикнул Андрей, и в данном случае это относилось как ко мне, так и к Лене и её подружкам, пусть они изначально и не ехали на нём.

– На вездеезд! – продублировал команду армейский сержант для своих бойцов охранения, потому как важные шишки уже забрались в паровой агрегат.

– Дом… милый дом… – пробормотал я, взбегая до середины пологой боковой брони и дальше уже пешком направившись на верхнюю палубу.

Возвращение в особняк, занимаемый нашим кланом, прошло как-то буднично и практически незаметно. Словно мы и не уезжали никуда, а так, отлучились на часок-другой покататься на новом вездеезде и как раз, нагуляв аппетит, должны были вернутся к обеду.

Не было ни красных дорожек, раскатанных эксклюзивно для меня любимого, вернувшегося с великой победой, ни радостных оваций толпы родичей, прославляющих моё имя, ни даже банального пира с жареной дичью и печёными лебедями. А всё потому, что мы и, в частности, я, может быть, и молодцы, но вот геморроя представителям моей бывшей, а теперь просто главной ипокатастимы добавили знатно. Так что времени на праздники и прочие увеселительные и торжественные мероприятия просто не оставалось. Московские Бажовы в момент нашего приезда, как, впрочем, и до этого, с того самого дня, как к ним прилетел золотой голубь из Тайного посада с новостями о нашем караване, бегали словно наскипидаренные.

Мыслимое ли дело, взять, да и разместить почти тысячу человек на фактически не подготовленной для этого территории? Особняк, выкупленный первыми переселенцами, после прихода бывших новгородцев и так уже трещал по швам, явно не рассчитанный на такое количество народа. А из остального хозяйства на прилегающей к нему территории, которой уже владел клан, имелись разве что хозяйственные постройки, ангар для техники и пара сараев для прочей машинерии. Ну а ещё у нас было несколько тренировочных полей и огромный сад.

Вот только вырубать его ради того, чтобы построить хотя бы десяток временных бараков для гвардейцев и их семей, нам бы всё равно никто не позволил, да мы и сами бы не стали! Собственность эта, конечно, теперь клановая, да вот только растут там уникальные плодоносные деревья. Яблони сорта «Белый налив», каждая из которых в живом виде оценивается чуть ли в собственный вес в серебре.

Такие, оказывается, были высажены только у нас ещё Тимирязевыми, при которых предыдущие владельцы особняка, Фроловы, были, по сути, садовниками-смотрителями, как-то незаметно перешедшими в разряд элиты среди простецов. Пусть они давно отсюда уехали и проживают теперь где-то в центре полиса, а особняк ранее держали как этакое крутое статусное поместье, доступное в Москве очень немногим, но заботиться о деревьях не прекращали.

Демьян и его банда, только прибыв в город, ещё до нашего знакомства, собственно, и сумели выкупить этот особняк только потому, что перешедшая в банковскую сферу семья Фроловых давно уже считала для себя этот актив убыточным. Ну и не очень-то престижным, ведь как напоминание об их не таком уж и великом садоводческом прошлом он вредил их нынешней репутации в финансовых кругах полиса.

Яблоко – это фрукт. А фрукты в Москве всегда были в цене. Однако проблема в том, что семьдесят процентов урожая с этого сада за сущие копейки по нерушимому договору с Княжеским Столом, заключённому ещё Тимирязевыми, должно было поставляться на кремлёвскую кухню. Оставшиеся же тридцать погоды Фроловым не делали. А вот нам, Бажовым, даже при условии в разы выросшего клана оставались реальным подспорьем. Витамины, особенно зимой, нужны и детям, и взрослым. Вот только если для простецов забота о таком большом саде была тяжёлым трудом, то для наших хранительниц очага стала хобби. Всего-то и нужно было выкупить у других кланов, а после выучить несколько «бытовых» чар из стихий «Дерево», «Земля» и «Вода».

Да, мы «огневики», а потому, как и все, в бою в девяноста случаев из ста пользуемся чарами именно своей «родной» стихии. А тут одна противоположенная, да и «Дерево», можно сказать, тоже с огнём не дружит. Но это вовсе не значит, что сами чары нам недоступны!