Княгиня кивнула: в случае необходимости она или Аурелий смогут телепортироваться в бункер и в мгновение ока извлечь для Орсинь копьё. Остальным доступ туда не потребуется.

Эта поездка привела эльфийку в крайне благожелательное расположение духа. Сидя перед сном в полном одиночестве, она загадочно улыбалась своим мыслям, но взгляд её, хищный, как у дикого зверя, не предвещал ничего хорошего.

* * *

Победа над Королевством Дроу придала Белой империи новый политический вес, привлекая к ней немало внимания. Помимо пары дней, объявленных национальным праздником, было решено устроить великолепный приём во дворце, на который собралось немало иностранных гостей.

Кроме того, впервые выслали приглашения широкому кругу нетитулованных граждан: богатым предпринимателям и даже видным академикам. Несмотря на то, что консенсус с Меркредом Силевиртом по-прежнему не был достигнут, Аурелий с самого начала намеревался смягчить пропасть между сословиями, если не уничтожить её полностью. Цель эта не оглашалась вслух, однако действия императора были вполне красноречивы, вызывая очередную волну ропота среди знати. В итоге собравшееся на балу общество разделилось на три части: оскорблённый и презрительно кривящийся высший свет, отвечающие им тем же нетитулованные норды и наблюдающие за происходящим с большой долей любопытства иностранцы, благодаря присутствию которых враждебность всё же не выплёскивалась через край. На счастье, довольно скоро церемониймейстер объявил о том, что Его Величество Аурелий Табриесс изволит приветствовать гостей и подданных, и все нижайше склонились, прервав пересуды и злословие.

– Я бесконечно рад, что мы наконец-то собрались после тягот и лишений войны, – произнёс Аурелий после того, как велел всем встать. – Как видите, общество наше сегодня пополнилось, и я считаю, что это пойдёт всем на пользу. А кроме того, прошу приветствовать мою невесту, Её Светлость Орсинь.

Смутный рокот пронёсся по тронной зале, когда невероятно разодетая эльфийка вышла из той же потайной анфилады помещений, откуда появился ранее император, и встала рядом с ним. Никто не предполагал, что Орсинь начнёт вести себя в прямом смысле как императрица до свершения свадебного ритуала. Это переходило все границы. Тем, кто чтил традиции и гордился древними корнями своей семьи, казалось, что мир сходит с ума.

– Да здравствует будущая императрица! – громко и ясно прокричала княгиня Брунгервильсс, первая склоняясь перед царственной парой, и эта отрезвляющая команда рассеяла всеобщее помутнение рассудка. Зал снова пал ниц.

Не обращая внимания на неоднозначный приём, Орсинь откровенно наслаждалась своим блистательным внешним видом: на сложную причёску ушло не менее двух часов, а уж наряд она подбирала несколько дней, по-детски забавляясь со всевозможными фасонами и тканями. Ей тоже поставили кресло, и эльфийка неторопливо заняла своё новое место по левую руку от Аурелия.

«Ах, наконец-то! Как долго я ждала этого момента!» – с наслаждением подумала она, ощущая прохладную твёрдость резной спинки. Она была императрицей. Она взошла на вершину, но всё только начиналось. Жёсткие подлокотники словно таили в себе кладезь неведомых сил, наполняя её энергией. И это чувство невероятной мощи, электризующейся на кончиках пальцев, напоминало экстаз. Один за другим к трону подходили с подарками и поздравлениями послы и иные официальные лица. В их череде Орсинь заметила и Геасфель.

«Сестра, я наконец-то могу быть с тобою на равных. Нет, я выше тебя! Я наконец-то получила то место, которое заслуживала с самого начала».

Теперь на неё смотрели иначе. Она видела это по осторожным взглядам, по той почтительности, с которой к ней приближались. Её боялись. Что ж, это лучше, чем презрение. Орсинь забавлялась замешательством тех иностранцев, кто видел её вблизи в первый раз и не мог соотнести с грозной славой Волчицы нежный облик, который эльфийка вновь обрела, променяв доспехи на шёлк и жемчуг. Она пребывала в очень хорошем настроении.

А вот Аурелий скучал, подперев подбородок ладонью, и Орсинь это немного раздражало. Разумеется, император предпочёл бы удалиться в тихое и уединённое место, но неужели он не в силах разделить вместе с ней сегодняшнюю радость? Хотя бы чуть-чуть. В конце концов, ей тоже рано или поздно всё это надоест – даже эта слава и этот трон, так почему же не вкусить их сладость сполна, пока они не приелись?

– Посол Десятого королевства людей, Эристхейл, – объявил церемониймейстер.

Перед троном опустился на одно колено закутанный в бордовый плащ мужчина. У него были чёрные волосы, неуловимо отливающие болотной зеленью и заплетённые в тонкую косу. Прозрачные глаза таили спокойствие. Он не выглядел молодо, но и стариком тоже не был. Черты его лица ускользали, словно переплавляясь под завесой времени. Правой рукой посол опирался на изящный посох, более напоминающий украшение, нежели опасное оружие.

– Позвольте приветствовать великую императрицу и императора и выразить восхищение их красотой, – произнёс Эристхейл. Голос у него тоже оказался не громкий и не тихий, с неуловимым тембром, как будто вобравшим в себя сотни других. – От имени Десятого королевства прошу вас принять это дерево, символизирующее гармонию и процветание. Пусть они пребудут с Белой империей и впредь.

По залу пронёсся вздох восхищения, когда двое слуг поднесли к трону выточенную из малахита и сердолика платформу, изображающую цветущее поле, на котором стояло дерево, раскинув витые из золота ветви. Около полуметра высотой, оно было обильно украшено александритом. В ярком свете драгоценный камень переливался, создавая впечатление живой колышущейся кроны.

– Прошу, поднимитесь. Человеку не пристало стоять в Белой империи на коленях, ведь норды и люди – братья по крови. Мы не забыли этого. – Орсинь благосклонно улыбнулась, сквозь полуопущенные веки отыскав находящегося среди знати Пьерше и заслужив его одобрительный кивок.

Эристхейл поднялся, и эльфийка увидела, что плащ скрывал длинное одеяние чародея, вышитое шёлком и серебряной нитью.

– Я маг, а магам свойственно предчувствовать. И меня не покидает ощущение, что ваше правление останется в истории надолго, Ваша Светлость. – По учтивому тону Эристхейла было трудно определить, льстит он или говорит на полном серьёзе.

– Я не больший герой, чем Аурелий. – Рука Орсинь опустилась в ладонь императора, который её пожал. – Ваш восхитительный дар принят с искренней признательностью. Прошу, наслаждайтесь вечером.

Маг отошёл в сторону, и эльфийка едва удержалась, чтобы не проводить его взглядом. Что-то тянуло приглядеться к нему поближе. Быть может, преподнесённый им драгоценный подарок? Дерево, безусловно, свидетельствовало об изумительном мастерстве ювелира, который создал его, – но почему именно Десятое королевство одарило Белую империю столь щедрым знаком внимания?

– Пойдём танцевать? – предложила Орсинь Аурелию.

Поток гостей перед троном уже истощился, а император по-прежнему сидел со скучающим видом.

– Давай, – коротко бросил тот.

Пока они спускались, эльфийка постаралась припомнить лекции своих преподавателей, в которых те рассказывали о расе людей. Десятое королевство было одним из самых сильных человеческих княжеств. Ему удалось существенно ограничить власть жрецов Бездны – именно поэтому его послом смог стать маг. Насколько Орсинь было известно, человеческая магия скрывала в себе много таинств и кардинально отличалась от эльфийской: доступная немногим, она соприкасалась с самой сердцевиной Бездны и потому несла большую опасность в первую очередь для своего обладателя. В древности простые люди боялись своих одарённых соплеменников и изгоняли их из селений. Сегодня, когда магия используется повсеместно, отношение это, разумеется, смягчилось, однако в Северных королевствах чародеи по-прежнему являются чем-то вроде отдельной касты. Их терпят из необходимости и одновременно по возможности сторонятся. Даже живут маги зачастую в кварталах-резервациях, и только Десятое королевство законодательно не ограничивает их в данном аспекте.