Я заказала себе лёгкий ужин и осталась сидеть в одиночестве. Моё уединение продлилось недолго: спустя пару минут после того, как хозяйка принесла выбранную мной еду, за мой столик, не спросив разрешения и опустившись на стул напротив, подсела черноволосая девушка. Поначалу я подумала, что она всего лишь заняла единственное свободное место, но, оглянувшись по сторонам, увидела, что это было не так: вокруг меня было несколько свободных столиков. Я снова перевела взгляд на девушку: да, она не смотрела на меня – она выглядела так, будто подсела ко мне исключительно для своего удобства и не собиралась заводить со мной разговор. Я даже не успела мысленно посетовать на то, что моя трапеза будет слегка омрачена напряжённым молчанием, как она резко подняла на меня глаза и спросила:
– Нужен гид?
От неожиданности этого вопроса я слегка отпрянула. Гид? О каком гиде она говорила? Спустя пару секунд мне показалось, что я поняла, в чём было дело: скорее всего, она услышала, как хозяйка говорила мне про то, что эти края не привлекают туристов, и решила, что я приехала сюда именно с этой целью. Вероятно, она хотела договориться со мной о завтрашнем туре по окрестностям. За хорошую плату, конечно же.
– Простите? – решила ответить я: в конце концов, моё предположение было всего лишь предположением.
– Ищете короткий путь?
– Короткий путь? – слегка нахмурилась я, – Что вы имеете ввиду?
– Вам, насколько я поняла, нужно срочно попасть в соседний городок.
– Да… Вы знаете, как можно туда добраться? Сейчас?
Я задала этот вопрос очень спокойным тоном: пока что я не позволяла себе надеяться на то, что не всё ещё было потеряно, потому что если моё ожидание не оправдалось бы и сейчас, то я впала бы в ещё большее уныние, чем прежде.
– Да. Напрямик, пешком. Через лес, – ответила моя собеседница.
За наш недолгий диалог я успела подметить необычность её манер. Она, по-видимому, не любила смотреть в глаза и отводила их при каждом удобном случае, но, когда она обращалась ко мне, она глядела на меня таким пристально-холодным взглядом, что он казался почти что колючим. Он, однако, не светился никакими искрами: он был матовым, липким и почти что безжизненным.
– Вы предлагаете идти пешком? Через лес? – решила уточнить я, всё ещё не позволяя себя ликовать от предоставившегося шанса: намечающаяся авантюра казалась мне сомнительным предприятием.
– Угу, – просто ответила она, даже не подняв на меня взгляд.
Тут, читатель, мне стоит остановиться и описать внешность моей соседки по столу. Форма её лица была ближе к округлой, чем к вытянутой, её глаза были большими, ярко-карими и немного раскосыми, её нос – нешироким, её рот – шире обычного; её тонкие губы, однако, сглаживали его размер так, что всё её лицо казалось весьма гармоничным и привлекательным. Очарование правильных черт её лица омрачал её взгляд: несмотря на вялое спокойствие, он был тяжёлым и не сочетался с её полом и возрастом. И, да, на вид ей было немногим больше двадцати лет – уж точно не больше двадцати пяти. Самым примечательным в её образе были волосы; точнее, их форма: хоть её прямые и жгуче-чёрные локоны были собраны в обычную простую причёску, её лоб был закрыт чёлкой – не той чёлкой, состоящей из пары лёгких прядей, которые девушки завивали для придания своему лицу элегантности и воздушной свежести, а той, которая была густой, прямой и лежащей плотным полотном. Конечно, иногда я видела и такие чёлки, но они были гораздо выше бровей, и их носительницы закручивали их так, чтобы скрасить густоту изящностью изогнутых волн. Чёлка же моей собеседницы была удивительно прямой и почти что закрывала её брови.
Но я отвлеклась. Она подтвердила своё намерение помочь мне. Я начала постепенно разрешать себе радоваться появляющейся возможности.
– Мне и правда нужно срочно попасть туда, – подтвердила я, надеясь, что это продолжение диалога послужит достаточным выражением желания выслушать её дальнейшее предложение.
– Насколько срочно? – спросила она, подняв на меня взгляд – его тяжесть делала этот вопрос похожим на часть пристрастного допроса.
К моему удивлению, это сравнение немного меня развеселило. Кажется, мне почему-то начинала нравиться моя собеседница.
– До девяти утра.
– В девять утра вам нужно быть на входе в город? Или в каком-то определённом его месте?
– На самом деле мне не нужно в сам город. Мне нужно в имение, расположенное у его окраины.
– Вам нужно к графине?
– Да.
Выражение лица моей собеседницы на миг потеряло свою бесстрастность и озарилось весёлым изумлением.
– Хорошо. Я поняла. Подробности обсудим чуть позже, – сказала она, вернув своему лицу налёт отрешённого спокойствия и отведя взгляд в сторону так, как будто прошедший диалог чрезвычайно её утомил, – Сейчас закрепим договорённость. Вы согласны на сделку?
– Зависит от того, во сколько мы прибудем на место.
– Я рассчитаю вслух, чтобы ход моих мыслей был предельно ясен: сейчас восемь вечера; если мы выдвинемся в девять, то, учитывая вашу комплекцию, будем на месте через… – она задумалась, буравя меня настолько оценивающим взглядом, как будто я была выставлена на продажу, и она решала, стоила ли я заломленной за меня цены, – часов через пять или шесть. Скорее шесть. Будем на месте в три часа утра.
– Может, выдвинуться позднее?
– Как хотите. Выйдем в десять – придём в четыре.
– Выйдем в одиннадцать – придём в пять, – ответила я, – Я думаю, что начиная с пяти утра моё появление в доме графини не будет расценено, как бесцеремонное вторжение.
– Хорошо, выйдем в одиннадцать.
– Насчёт оплаты…
– Я слышала, сколько вы предлагали извозчикам на почтовом дворе, – перебила она меня, – Я прошу в три раза больше.
На этом месте разговора я задумалась над своим последующим ответом. Дав быстрое и лёгкое согласие, я бы заявила, что у меня с собой имелось достаточное количество денег. А вот здесь, читатель, я начала опасаться. Я собиралась слепо довериться девушке; это было абсолютно нормально – люди доверяют незнакомым женщинам гораздо охотнее, чем незнакомым мужчинам. Может, в этом и была ловушка? Может, она была частью банды разбойников? Они увидели, что в город приехала неместная одинокая девица и начала предлагать всем, у кого было средство передвижения, хорошие суммы за то, чтобы они доставили её в другой город. Они, вероятно, следили за мной! Моя собеседница знала, какие суммы я предлагала извозчикам на почтовом дворе!
– Вы начали сомневаться, – утвердительно сказала она, внимательно посмотрев на меня; тут, признаться, я не нашла, что ответить, – Если вам нужно заверение, что я не собираюсь вас грабить, то пожалуйста, – прибавила она и, подняв руку, обернулась в ту сторону, где сейчас находилась хозяйка таверны.
– Линда! – просияла та, подойдя к нам.
Линда (если это действительно было её настоящее имя) поменялась настолько разительно, как будто в неё вселилась другая душа: её взгляд стал добрым и мягким, а улыбка – яркой и искренней.
– Давно не виделись! – счастливо ответила она, – Нашей недавней общей знакомой понадобились услуги гида, и я тут как тут, – прибавила она, продолжая улыбаться.
– Как же я рада тебя видеть! – воскликнула хозяйка, – Заходи почаще, чего тебе стоит! Ты в надёжных руках, не беспокойся, – подмигнула она мне, – Что вам принести?
– Что-нибудь посущественнее, чем это, – сказала Линда, взмахом ладони показав на мой лёгкий ужин, состоящий в основном из хлеба и тушёных овощей, – Давай вашу самую сытную порцию. Две.
Хозяйка одобрительно кивнула и ушла. Это тёплое приветствие не умалило моих опасений. Они могли быть сообщницами.
– Послушайте, – сказала Линда, убрав с лица напускную дружелюбность, но сохранив во взгляде весёлую расположенность, – Если бы я хотела вас ограбить, я бы сделала это так, как делают обычные воры – либо на улице, либо тихо прокравшись к вам в комнату. Я бы не стала разводить этот спектакль.
