— Она спасла меня, Инга, — мама снова всхлипывает. — Я буду благодарна ей всю свою оставшуюся жизнь.

— Да, и я тоже. Мам, а зачем ты позвонила Мише? — осторожно спрашиваю я.

— Я не смогла до тебя дозвониться, дочка, — спокойно отвечает она. — И набрала Мишу.

— Странно, мой телефон всегда был включен, — пожимаю плечами.

— Инга, Вы с ним поссорились? — мама впервые за сегодняшний вечер заводит разговор о чем-то другом. Значит, она постепенно отходит от шока и возвращается в привычное состояние.

— Скажем так, у нас сейчас непростой период, — я отвожу взгляд. — Как случается во многих семьях.

— Но вы же только поженились, — возражает она. — Обычно в сложные периоды происходит спустя несколько лет брака. Инга, что случилось?

В палату входит врач, чем спасает меня от ответа на вопрос. Конечно, мне хочется рассказать маме, поделиться своими переживаниями, но не в такой момент, когда она осталась без крыши над головой.

— Здравствуйте! — мы одновременно здороваемся с доктором, а затем я обращаюсь к маме: — Я подожду в коридоре.

Выйдя за дверь палаты, я быстрым шагом иду к посту медицинской сестры. Последнее, о чем я думаю в данную секунду, это о нас с Мишей. Гораздо важнее жизнь папы, у которого операция уже должна была подойти к концу.

Как только нас привезли в больницу, я первым же делом попыталась найти отделение, куда увезли папу. Одна из медсестер сообщила мне, что он находится в реанимации. На тот момент больше никакой информации она дать не смогла.

— Я хотела узнать насчет Александра Полянского, — мой голос дрожит.

— Пока без изменений, — серьезно отвечает она.

— А где можно найти его врача? — спрашиваю я.

— Он сейчас на операции. А, вот и он. Сергей Романович, — медсестра окликает его. — Это дочь Полянского, который после пожара.

— Здравствуйте, — здоровается он.

— Здравствуйте, — на выдохе произношу я. — Как папа?

— Опасность миновала, но в себя он еще не приходил, — говорит доктор, а я чувствую, как с груди падает камень. — Поезжайте домой, отдохните. Нет смысла здесь находиться. С утра можете приехать. Возможно, он уже придёт в себя.

— Хорошо, спасибо.

Я спускаюсь на первый этаж и, накинув на себя шубу, выхожу на улицу. Мне нужна пара минут наедине с собой и вечерний морозный воздух, чтобы вернуть ясное сознание. Клубок страшных событий, которые странным образом запутывается в моей жизни, необходимо размотать, но чтобы это сделать, я должна знать больше. А что если пожар в квартире родителей как-то связан с Мишей? Ведь мама и папа — люди из простой семьи, у них не может быть врагов. А вот с семьей моего супруга ситуация в корне другая.

Пару месяцев у нас с Мишей состоялся не самый приятный разговор, о котором я спустя несколько дней уже и не вспоминала. Хотя стоило бы. Он с воодушевлением рассказывал о новом клиенте, которого он взялся защищать, но обмолвился, что если дело не выгорит, то могут произойти печальные последствия не только для него самого, но и для наших семей.

—Инга, это совсем другие люди, — нахмурился он. — В результат промаха они накажут.

— Тогда откажись от этого дела.

— Не могу. Если я выиграю, то все дороги будут мои, понимаешь? Я поднимусь на такой уровень, что меня узнают даже за границей.

— Кого могут наказать? — спросила я.

— Всех, кто имеет ко мне хоть какое-то отношение. Родная, но я не допущу этого. Я никогда не дам тебя в обиду, поняла? — он обхватил мои щеки ладонями и впился в губы страстным поцелуем.

— Если ты это сделаешь, я не выйду за тебя. Или разведусь, — оторвавшись от него, насмешливо произнесла я.

— Значит, у меня есть отличный стимул выигрывать каждое дело. Даже такое.

Неужели все произошедшее — это и есть то самое наказание? Но ведь заседания суда еще не было. Наверное, дело не в этом. Я отчаянно пытаюсь себя убедить в обратном, но не получается — тяжелые мысли возвращают меня к этому разговору, поцелуе с Ларисой и его поспешному отъезду.

У меня снова звонит мобильный — уже в который раз за вечер. Мама.

— Дочка, мы можем ехать, — устало говорит она.

— Я сейчас подойду, мам.

Отключаю вызов, а через пару секунд телефон в руке вновь оживает. Мельком взглянув на экран, я отвечаю на звонок:

— Да я уже….

— Инга, я долетел, — сообщает мужской голос. — Как мама? Что с отцом?

— Миша? — удивляюсь.

— Ты ждала звонка от другого человека? — осторожно спрашивает он.

— Я ни от кого не ждала звонка, — отрезаю. — И от тебя тоже.

— Как родители? — он игнорирует мою колкость.

— С мамой сейчас поедем домой. Папа в больнице, пока без сознания, — напоминаю себе бесчувственного робота.

— Инга, я так понял, что ты все еще злишься на меня? — в его голосе слышатся напряженные нотки.

— Ты серьезно? Миш, как только я разберусь с ситуацией с родителями, я подам на развод. У меня не может быть будущего с человеком, который изменил мне со своей бывшей.

— Я не изменял тебе с ней. Лара в далеком прошлом.

— Правда? Вот только она считает по-другому, — я больше не могу сдерживаться.

— Бред какой, Инга.

— Миша, я поймала тебя с поличным, — я повышаю голос. — А потом ты заявился вместе с ней ко мне в больницу. Тебя видели, как ты миловался с ней.

— Инга, о чем ты говоришь? — он злится. — Я встретил её случайно. А наш разговор длился не более одной минуты.

— Да ну. И что она делала в больнице? Пришла меня навестить? Или добить?

— Она хотела извиниться и узнать о твоем самочувствии, — Миша пытается сохранять спокойствие.

— Это она тебе так сказала? — насмешливо спрашиваю я.

— Я попросил её, пока не объясняться. Тебе нужен был отдых и покой.

— И она, конечно же, послушала тебя.

— Да, она села в свою машину и уехала.

— Не верю ни одному твоему слову, Миша, — холодно бросаю я.

— Это твой выбор, Инга, — устало говорит мой муж.

— Я все еще верю своим глазам. Ты целовался с ней. У нас на свадьбе. Зачем ты вообще женился на мне?

— Потому что люблю. Инга, она целовала меня. Но если бы ты не сбежала, то увидела бы, как я её оттолкнул. И услышала бы, как я сказал ей, что люблю свою жену, — почти по слогам произносит Миша.

— Откуда мне знать, что ты говоришь правду? Я тебе не верю. У тебя нет доказательств.

— Я адвокат, моя дорогая жена. Доказательства будут.

Я сбрасываю вызов. Мне наивной девочке снова хочется верить в то, что все это неправда. Не хочу быть обманутой снова, в глаза. Какие у Миши могут быть доказательства? Только слова Ларисы о том, что между ними ничего нет. Но ведь она уже все сказала. Неужели он заставит её?

В следующие два дня мама пытается освоиться на новом месте. Радует, что квартира большая — две комнаты, кабинет и вместительная кухня-гостиная. Даже когда вернется Миша, а это произойдет уже завтра, нам всем будет, где разместиться.

Вот только за прошедшие пару дней я много думала обо всем. Мне нужна пауза — я не хочу жить с Мишей. Делить с ним постель, зная, что совсем недавно он мог быть в ней же с моей лучшей подругой. Даже думать об этом не могу.

— Доброе утро, мам, — я захожу в кухню, морщась от странного запаха, который моментально врезается в нос. — Ты уже столько всего наготовила.

— Доброе, дочка. Так Миша же сегодня приезжает, — говорит она с теплотой в голосе. — Неужели ты собралась морить его голодом?

— Миша приезжает завтра, — холодно бросаю я. Ловлю сердитый взгляд мамы и отвожу глаза.

— Значит, мы сами все съедим, — быстро произносит она, а я едва ли могу с этим согласиться, обычно мама вкусно готовит, но, кажется, не сегодня. — А завтра сделаем что-то еще. Какие планы?

— Сегодня хотела заехать в офис. Игорь Борисович звонил с утра. Какое-то важное дело, — мой голос становится взволнованным. По правде, сказать, я в предвкушении работы с серьезным клиентом.