Во исполнение завета своих старцев иеромонах Варнава с полным самоотвержением служил людям до конца своей жизни. Он был для всех отцом и учителем в жизни, врачом немощей духовных, а нередко и телесных. Тем, кто приходил к нему с жалобой на свои духовные немощи и телесные недуги, старец предлагал иногда довольно оригинальные лекарства, но никто не раскаивался, принимая их с полной верой. Он признавал необходимость обращаться и к врачебной помощи, но не всегда одобрял операции. Чаще же всего, ради двоякой пользы человека, старец советовал усерднее молиться Богу, почаще приступать к принятию Святых Христовых Таин, воздерживаться во всем от излишества и вообще быть повнимательнее к себе.

Крестьянин Ярославской губернии Михаил Яковлевич Сворочаев пролежал десять лет разбитый параличом. Приглашали врачей; осмотрев его, они сказали, что болезнь неизлечима. Убитая горем жена крестьянина отправилась в Троице-Сергиеву Лавру, а оттуда к старцу Варнаве и рассказала ему о болезни мужа. Батюшка, благословив ее, сказал:

– Молись, раба Божия, молись. Господь милостив – встанет твой муж.

И что же? Возвращается она домой и видит, что муж ее, до сего дня лежавший, словно пласт, вышел на крыльцо и встречает ее. Изумилась женщина и от всего сердца вместе с мужем возблагодарила небесного Врача, внявшего молитве достойного служителя Своего и оказавшего такую милость созданию Своему.

В доме Ш-вых в Петербурге в ожидании приезда старца собралось однажды (как, впрочем, и всегда это бывало в таких случаях) много народу – своих и чужих. Во всех комнатах и на лестнице толпы гостей, званых и незваных – все «детки» батюшкины. Раздался звонок. Быстро вошел старец, поддерживаемый хозяевами под руки, и на ходу благословлял, спрашивал, выслушивал, утешал… Одна женщина, пришедшая с девочкой, со слезами просила старца помолиться: ей предстояла операция по поводу рака груди. С ласковой улыбкой выслушал старец печальные слова больной женщины и вдруг, взяв платок, накинутый на ее плечи, весело улыбаясь, сказал:

– Да на что тебе операция? У тебя ведь ничего и нет!

Та удивленными глазами смотрит на батюшку и повторяет ему, что у нее рак груди и операция необходима. А старец, опять повторив:

– У тебя же ничего ведь и нет, и никакой операции не нужно, – благословил ее и пошел далее.

И что же? В тот же день женщина пришла опять в дом Ш-вых и объявила, что боли в груди нет. Спустя некоторое время она уверилась наконец в своем исцелении.

Известно немало и других случаев исцеления от различных болезней по молитвенному ходатайству блаженного старца. Особенно же поразителен один из них, рассказанный самой исцелившейся, вдовой генерала У-го:

«В 1883 году я была близка к смерти: рак в пищеводе не позволял мне принимать твердой пищи. Я питалась исключительно лишь несколькими глотками воды в сутки. Мои врачи назначили мне операцию как единственно возможную помощь мне. Выбирать было нечего – и я согласилась, для чего и приехала из имения в Москву. Перед операцией я отправилась в Сергиеву Лавру, а оттуда и на “пещеры” к Черниговской[12]. Здесь-то и посетил меня Господь Своею великою милостью.

Я была настолько слаба, что уже без посторонней помощи не могла и двигаться. Моя дочь и прислуга едва были в состоянии поддерживать меня, когда мы выходили по темной узкой лесенке из пещерной церкви, где мы молились пред святой Черниговской иконой Божией Матери, вверх на площадку – вход в бывшую тогда малую надпещерную церковь, на месте которой воздвигнут величественный каменный храм. Только что поднялась я наверх – гляжу: предо мною стоит какой-то средних лет иеромонах в мантии и епитрахили и осеняет меня с головы до ног иерейским благословением, а затем произносит слова:

– Матерь Божия исцеляет тебя, раба Божия. Будешь здорова!

Потом, обратившись к стоявшему рядом с ним монаху, вдруг говорит ему:

– Не плачь, она теперь будет ездить к нам!

Я невольно взглянула на того монаха и вижу, что он совсем и не плачет, но, взглянув потом на говорившего это, увидела, что его глаза были полны слез. При такой необычной обстановке состоялось мое первое знакомство с отцом Варнавой.

Принятая им тогда же в келье, я долго беседовала с ним на исповеди, готовясь к святому причащению. Отпуская меня в гостиницу, батюшка как-то особенно настаивал на том, чтобы я непременно подкрепилась хлебом с чаем, хоть сколько могу принять. И к немалому удивлению своему и бывших при мне родных я действительно довольно свободно съела немного белого хлеба с чаем, чего давно уже не могла принимать.

И на следующий день, по принятии Святых Христовых Таин, я уже спокойно ела и другую твердую пищу. После этого я провела целых шесть недель при батюшке, живя в гостинице, и уехала домой тогда, когда совсем не осталось и следов страшного моего недуга».

Заехал однажды старец в дом своих духовных «деток»-петербуржцев и застал хозяйку дома на одре болезни. Уже полторы недели она лежала в жару без сознания. Кусочки льда лишь несколько облегчали ее состояние.

Отец Варнава подошел к больной и положил руку ей на голову. Женщина открыла глаза и, узнав старца, просила его святых молитв, едва внятно говоря, что ей уже теперь не встать. Старец долго стоял около нее молча, не отнимая руки, а потом, поводя рукой по ее голове, лицу и груди, сказал:

– Ты встанешь, дочка, и будешь здорова, а болезнь твою я беру и кладу себе в карман и увезу с собой.

Затем, благословив больную, старец отбыл из дома. По уходу отца Варнавы больная впала в продолжительный сон, а затем почувствовала себя гораздо лучше и в скором времени совершенно поправилась.

Подобных случаев было много. Но обычно старец облегчал болезни не открыто, а под покровом юродства или обычной в его устах ласковой шутки. Жалуются, бывало, ему на боль в спине от простуды или от усиленных трудов, а батюшка, как бы в шутку, раза два ударит по больному месту, а потом посоветует свой обязательный горчичник – «и тогда все пройдет». Кто верил, по вере своей получал желаемое здоровье. Голова ли болит у кого, батюшка и по голове постучит пальцами или возьмет ее обеими руками и крепко-крепко, до боли, сожмет, а сам все улыбается да приговаривает:

– Ну, вот теперь и не будет болеть!

И действительно, нередко боль вскоре прекращалась.

Живая вера в Бога, глубокое самопознание, ум, просветленный Божией благодатью, опытность, приобретенная долговременным навыком общения с людьми всех возрастов, званий и состояний, – все это сообщало живому слову старца Варнавы силу, убедительность, проникновенность, часто прямое прозрение неизвестного прошлого, настоящего и будущего из жизни собеседника.

Пришла однажды к батюшке женщина и со слезами просила его благословения развестись с мужем, который почти всегда был нетрезв и причинял ей много горя. Измучилась она за все двенадцать лет замужем.

– Успокойся, успокойся, дочка, не плачь! – стал утешать старец бедную женщину. – Поверь мне: он скоро, очень скоро будет на коленях просить у тебя прощения за все и сам отстанет от вина!

И сбылись слова старца: женщина эта приходила благодарить своего утешителя за молитвенную помощь.

Московский торговец Б-в задумал прибавить свету в своей лавке и просил благословения у старца прорубить со двора окно. Батюшка же советовал ему прорубить окно с улицы, а со двора никак не благословлял. Б-в рассудил, однако, по-своему и сделал окно со двора. И пострадал за ослушание: чрез это окно забрались в лавку воры и причинили ему значительные убытки, похитив из кассы немалую сумму денег.

Московский купец Иван Федорович Рубцов сообщил следующий случай. Его сын, воспитанник среднего учебного заведения в Ярославле, во время Англо-бурской войны[13] сбежал из дома с товарищами, чтобы ехать в Африку на помощь бурам.