Но батюшка остановил ее.
– Успеется, – сказал он и достал из сумки книгу: – Вот, смотри!
– Что это? – не поняла матушка.
Она вытерла руки о фартук, взяла книгу, вгляделась и воскликнула:
– Ах! Да ведь это же про Иверский монастырь и о нашем родном старце!
– Точно! – смеясь, подтвердил отец Геннадий.
– Тем более идите завтракать, чтобы я могла пока полистать эту книгу!
– С автографом, – уточнил я.
– Где? Где?! – заволновалась матушка.
– Да вот, – показал ей отец Геннадий.
– Надо же… Сам батюшка своей рукой вывел, – утирая выступившую слезу, прошептала матушка.
Она провела нас на кухню, подала на стол завтрак и, по-монашески пожелав Ангела за трапезой, поспешила в комнату. А когда после трапезы мы с отцом Геннадием помолились и тоже зашли туда, то не узнали матушку! Она была веселая, просто счастливая, в глазах – ни следа боли!
– Прошло? – обрадовался священник. – Так быстро?!
– Не просто быстро, а мгновенно! – поправила его матушка.
– Как это? – не понял отец Геннадий. – Что, к фотографии батюшки голову приложила?
– Да нет, только к автографу, и сразу как рукой сняло!
Тут мне вдруг вспомнились слова послушника С. про фотографии старца для насельников скита и паломников. Я сказал об этом, и отец Геннадий, подумав, произнес:
– Так за чем же дело? У нас в городе есть неплохое фотоателье. Там можно с этой книги маленькие фотокарточки батюшкиного портрета сделать. Только вот, – замялся он, – у нас с матушкой совсем времени на это нет…
– Так давайте я сам все сделаю! – охотно предложил я и нетерпеливо протянул руку.
Отец Геннадий посмотрел на матушку. Видно было, что она очень не хотела расставаться с книгой. Но возможность сделать благое дело, тем более для скитской братии и паломников, которые скорбят от того, что у них нет даже фотокарточки старца, пересилила. И она отдала мне книгу.
– Только ненадолго! – предупредил отец Геннадий и вдруг хитро прищурился: – Вы ведь наверняка и почитать ее хотите! Мы-то со слов местных жителей хоть немного про батюшку знаем, а вы, по сути дела, совсем ничего! Да и некогда нам пока, – показывая на заворочавшегося в кроватке сына, сказал он. – Два… нет, три дня, надеюсь, вам хватит?
– Конечно! – воскликнул я.
И, узнав, где находится фотоателье, не теряя времени заспешил по указанному адресу…
Глава 12. Необычный заказ
Работавшие в фотоателье две женщины встретили меня как самого дорогого гостя. Фотограф, молодая женщина, сидевшая в кресле и листавшая журнал мод, приветливо поздоровалась. А пожилая приемщица заказов даже привстала из-за стола и слегка поклонилась.
– Что будем заказывать? – сразу же спросила она и с надеждой уточнила: – Конечно, большое цветное фото в нескольких ракурсах – на память себе и знакомым? Или, – и без того сухие губы ее совсем поджались, – фото на паспорт или для пропуска на завод?
Я объяснил цель своего прихода, показал им книгу, и отношение ко мне сразу же изменилось.
– Не-ет, – разочаровано протянула приемщица, и женщина-фотограф, соглашаясь с ней, виновато развела руками. – Это нам не выгодно!
– К сожалению, изображение не очень четкое, работа сложная. Чтобы сделать более-менее приличную копию, нужно будет повозиться, – сказала она.
А приемщица желчно продолжала:
– И все – из-за каких-то копеек?
– Почему это копеек? – не понял я.
– Ну, сколько вам нужно экземпляров: один? два? четыре?
– Сто!
Хотя денег в кармане было явно недостаточно для этого, я назвал первую пришедшую в голову цифру, понимая только одно: иначе насельники скита и паломники останутся без желанных фотографий.
Фотограф отложила журнал, который снова было принялась листать, и с интересом посмотрела на меня.
– Сто-о?! – уже почти прежним тоном протянула приемщица, что-то подсчитала, шевеля враз ожившими губами, и сказала: – Ну, это уже кое-что!
– Но это еще не все! Потом будет продолжение заказа, может быть, даже не одно! – почувствовав надежду, быстро добавил я.
Приемщица недоверчиво взглянула на меня и проворчала:
– Ну, это журавль в небе, а нам сейчас синица в руке нужна. Ладно, оставляйте нам свою книгу.
– Но я никак не могу ее оставить! Она очень редкая и потом не моя! – поспешно возразил я.
– Ну вот, еще и условия свои начинаете ставить! – возмутилась приемщица. Чувствовалось, что она опять была на грани отказа.
К счастью, фотограф взяла книгу и сказала:
– Да я прямо сейчас могу попытаться перефотографировать снимок и сделать пробный!
– Ну, делай, – пожала плечами приемщица и обратилась ко мне: – А вы тогда оплачивайте весь заказ!
Тут я уже не знал, как быть… Язык не поворачивался сказать, что сейчас я никак не могу дать всю сумму. Что делать?!
«Батюшка Варнава, помоги!»
Помощь пришла неожиданно. И опять со стороны женщины-фотографа. Она изучающе посмотрела на меня и вдруг сказала:
– Анна Степановна, ты ступай на перерыв, тебе таблетки принимать давно пора. А я сама тут со всем управлюсь!
Что-то проворчав, приемщица, действительно болезненно морщась, с трудом встала из-за стола и заковыляла к выходу.
– Простите, – сказал я, когда за ней закрылась дверь. – У меня нет сейчас всей суммы…
– Ничего, – с понимающей улыбкой кивнула фотограф. – Главное, чтобы фото хорошо получилось! Вы уж на нашу приемщицу не сердитесь: больна она очень. Да и наше ателье тоже в критическом положении, того и гляди могут закрыть. Заказы резко сократились. Зарплату на предприятиях месяцами не выплачивают: люди сейчас больше хотят есть, чем фотографироваться! Мы даже от перерыва отказались – вдруг за это время клиент с выгодным заказом придет? Ходим с Анной Степановной по очереди домой. Раньше чем через час она все равно не придет. За это время я постараюсь успеть и пробный снимок сделать, и заказ оформить. А сколько у вас там не хватит – завтра принесете.
– Спаси Господи! – от всего сердца поблагодарил я, даже не заметив, что сделал это по-церковному в светском заведении.
И вдруг совершенно неожиданно для себя услышал в ответ:
– Во славу Божию! – Молодая женщина, увидев, как я опешил, сказала: – Да вы не удивляйтесь! У меня ведь прабабушка в нашем монастыре монашкой была! Даже старинная фотография сохранилась. И о батюшке Варнаве – ведь это же он, да? – я с самого детства слышала.
– Да, это старец Варнава, – подтвердил я.
– Ну тогда не будем терять времени! – спохватилась фотограф, включая свет в большом зале с фотоаппаратом на треноге посередине. – Я начинаю, а вы, пока пересниму да пока пленка проявляться будет, можете где-нибудь полчасика погулять.
– А можно мне это время здесь побыть и почитать книгу, как только она освободится? – спросил я и, получив кивок в знак согласия, с облегчением выдохнул и опустился в кресло…
Глава 13. Старец-утешитель
О жизни прп. Варнавы Гефсиманского Чудотворца[10]
Старец иеромонах Варнава родился в селе Прудищи Тульской губернии 27 января[11] 1831 года и во святом крещении был наречен Василием в честь святителя Василия Великого. Пример добродетельной жизни его родителей Илии и Дарии Меркуловых, их постоянное стремление памятовать о Боге, трудолюбие труженика и нищелюбца отца и благочестивой матери (оба они были крепостными крестьянами и работали на помещика) не мог не повлиять на впечатлительный ум и чистую душу отрока Василия. Благодаря своим родителям он уже с детства обнаружил склонность к духовной жизни: любил бывать в храме за богослужениями, старался заучивать наизусть церковные молитвы. Когда же он научился грамоте, то с особенным прилежанием стал заниматься чтением слова Божия.
Десница Всевышнего, предызбравшая отрока Василия служителем Себе и предначертавшая ему путь жизни во славу имени святого Своего, невидимо руководила им, охраняя жизнь его от опасностей. «Однажды, – рассказывала мать старца, будущая схимонахиня Дария, подвизавшаяся в основанном сыном Иверском женском монастыре, – будучи четырех лет, Василий, заигравшись со сверстниками на улице, был сбит лошадью, запряженной в тяжелый экипаж. Мальчик попал под колеса. Все бывшие при этом в ужасе подбежали к нему, подняли и, к немалому изумлению своему, увидели, что он совершенно цел и невредим».