Алексей, успевший трижды поседеть из-за собственной дерзости, прочистил горло, прежде чем ответить:

— Если только припугнуть… — Потирая нывшую рану на груди, Синицын все же дал согласие.

Отвратительное бессилие наполняло естество капитана, но в отличие от Павла, недавно столкнувшегося с Юлианом, у него даже не возникало идеи бороться. Да и как бы она возникла при такой-то разнице в силах?

— Вот видишь, как мы хорошо ладим. Друзья же. — Улыбнувшись, Паша достал обслюнявленную пятидесятирублевую купюру, затем добавил из внутреннего кармана пиджака еще одну, и вложил в руку вялого офицера КГБ. — Основа дружбы — взаимность. Со мной намного выгоднее иметь хорошие отношения, чем плохие. Если справишься с комиссией, и с Сергеевыми, чеку на сердце можно будет удалить.

От доброжелательных слов Коновалова, у Синицына расширились глаза, и участилось сердцебиение. Потерянная надежда на свободную жизнь вновь зажглась в этот холодный вечер. И никем иным, как виновником бессонниц, панических атак, и суицидальных мыслей.

Страх — эффективное средство управления, но он всегда приводит к сопротивлению. А без надежных методов подавления, Павлу оставалось только понемногу сбавлять обороты, и заниматься переквалификацией подчинительных отношений. В долгосрочной перспективе именно добровольность имеет решающее значение. К тому же, независимо от того, будет ли удалена чека, глубокий страх перед его способностями сохранится.

«Рано или поздно афера с кремниевым кольцом раскрылась бы, и тогда начнется настоящий генг-бенг со всеми вовлеченными. А если сниму, даже при возможном сценарии предательства, нужно просто показательно прикончить смельчака. И никаких тебе таинственных игр со смертью на расстоянии тысячи километров от сердечного кольца. Такую хрень я не проверну, но вот башку открутить — запросто».

Взвешивая плюсы и минусы принятого решения, он полез в карман, за детектором. Процедура, которая проводилась каждый день с момента получения подарка за преодоление категории, должна состояться независимо от обстоятельств.

Глава 113

Неожиданная аномалия

«Я должен… должен справиться!».

С решительностью античного героя, и взглядом киношного злодея, Алексей вновь дотронулся до раны на груди. Неожиданно та перестала напоминать о себе, словно тело ощутило прилив положительных эмоций. Без промедлений капитан направился прямо в отдел, чтобы откопать дела Сергеевых, и заняться дворянами вплотную. Однако не успел он отойти и на двадцать метров, рядом, высокоскоростным поездом, пронеслась массивная фигура. Она умчалась вдоль пятиэтажек, в северном направлении, со скоростью гепарда.

«Что за?..».

Капитан ошеломленно замер, увидев, как эволюционист, пробежав несколько сотен метров, запрыгивает на балкон третьего этажа далекого здания. А затем безумным рывком взлетает на крышу. Он глупо хлопал ресницами, не в силах понять, как такое произошло.

В это время Павел, крепко сжимая жетон элементального абсорбатора, огляделся по сторонам.

Он давно взял в привычку, прежде чем заходить домой, проверять окружение детектором аномалий. И только что, не ожидая ничего особенного, развернул поиск в радиусе километра. Каков же был шок, когда источник сверхъестественной активности обнаружился совсем неподалеку, в трехстах метрах к северу. А когда Паша повернулся в сторону аномалии, то на далекой крыше увидел фигуру, смотрящую прямо на него.

«Это Димченко? Кончевласый мудак решил добраться до меня⁈ Или пурпурный скелетон? Надеюсь, последний… Я его порву, сука…».

Паша кровожадно заозирался на заснеженной крыше многоэтажки, однако так никого и не обнаружил. Детектор на экране фиксировал только хозяина, хотя неизвестный, пялившийся на него, не пытался убежать. Отображавшаяся точка аномалии не двигалась до самого приближения к пятиэтажке. Он явно стоял на месте, а затем… испарился?

«Маскировка? Телепортация? Глушение электроники и моего детектора? Что из этого⁈».

— Ушлепок, хватит прятаться… Выползай, спускай штаны, я покажу твоей заднице, что бесконечность не предел. — Высвободив глефу, Паша с детектором в другой руке принялся рыскать по просторной крыше.

Вдруг глаза зацепились за небольшой источник дыма на самом краю парапета. Паша осторожно приблизился, и увидел практически истлевшую веточку.

На крыше, куда не пробивался свет фонарей, было совсем темно, так что пришлось использовать экран детектора для подсветки.

— Уважаемые китайские демоны еврейского происхождения, вы блин будильник завезли, а фонарик не судьба? — Паша недовольно пробубнил.

На встречу с четой Димченко смартфон он не брал. Мало ли, будет захвачен, и артефакт будущего, вместе с черной картой, окажется у эволюционистов. Но сейчас приходилось жалеть об отсутствии нормального фонарика.

Тем не менее, даже при слабом освещении удалось сразу разглядеть странный фиолетовый цвет ветви, и удивительный рельефный узор, вихристыми выпуклостями украшающий поверхность. Когда ногтем была содрана кора, фиалковая сердцевина также оказалась покрыта выпуклостями. Возможно, и удастся вырастить нечто подобное в специальной форме, но вероятнее всего это что-то естественного, а не искусственного происхождения.

— Деревяшка отражается на детекторе? — Паша, уменьшив радиус отображения до десяти метров, начал водить палочкой из стороны в сторону. И она действительно то возникала, то исчезала в восприятии устройства. Правда, не стабильной крупной точкой, как обычные аномалии, а крошечной мерцающей помехой.

Еще более странным оказался запах дыма. Мятный, густой, щекочущий нос, совсем непривычный. Хотя на всяких шашлыках и походах он сжег немало древесины: Осину, лиственницу, березу, ясень, дуб, да чего только не горело в проклятых климатоубийственных руках. Если б только Гретта знала, удавилась бы. Хотя… Раз уж к суициду не подвигло даже собственное отражение, то и такие мелочи вряд ли бы справились.

Решив, что странную древесину оставил после себя настоящий источник аномалии, Паша пальцами потушил тлеющую часть, после чего еще раз огляделся. Никого нет, а жаль… Двулезвийное дилдо осталось без работы.

Вернув оружие в жетон, он незатейливо спрыгнул с парапета пятиэтажки.

С завывающим ветром в ушах Паша шлепнулся прямо на асфальт, припорошенный десятью-пятнадцатью сантиметрами снега. Едва не познакомив свое, и без того не самое красивое, лицо с коленной чашечкой. Благо он чуть сместился в сторону, и сложился внутрь себя, словно уроборос из легенд. Ноги тут же разъехались, и массивное тело со стоном распласталось на снежном покрове.

— Ух… Ска… — Позабыв как дышать, Паша перевернулся на живот, и подобрал под себя конечности, вставь в позу собачки. — Гребаный жилет…

Он совсем позабыл, что помимо собственного веса, с плеч свисали толстые стальные пластины, скрепленные внахлест. Сам по себе может быть и смог бы удачно приземлиться, но чертова броня не только едва не привела к самоотсосу, но и, лопнув в районе плеч, содрала пиджак.

За всем этим, с круглыми, как свиные пятачки, глазами следил капитан. Увидев жалкое положение своего угнетателя, у Синицына вдруг появилось желание подбежать, и добить гада. Однако тот, как назло, медленно поднялся, и с хрустом распрямился.

Паша додрал висевший на расслоившихся нитях кевлара пиджак с броней. Перекинул звенящие остатки через плечо, и, прихрамывая, направился домой.

— Че, обломался лошара? — Проходя мимо замершего капитана, Паша усмехнулся, будто в этой жалкой ситуации, именно он — победитель. — В следующий раз будешь делать ставку на десятиэтажку.

Так и не дождавшись ответа, Паша, наконец, смог попасть домой. А вот Алексей некоторое время стоял под снегопадом, все еще приходя в себя после демонстрации нечеловеческих возможностей. Любой, кто спрыгнет с пятиэтажки, подохнет. Или, по крайней мере, переломает ноги, и позвоночник. Однако Павел обладал не только контролем над странным темно-серым песком, что уже делало его чрезвычайно опасным эволюционистом, он был сверхчеловеком во всех смыслах этого слова.