Во власти мрачных мыслей, он вскоре увидел дома родного двора, и, не прощаясь, покинул машину.

Возвращаться домой, зная, что никто не ждет, стало совсем непривычно. Но не сказать, что неприятно, или одиноко. Просто по-другому.

«Интересно, мамуля уже навернула проводнице поезда за холодный чай, или…? Хотя какое тут или, по любому навернула».

Улыбка самопроизвольно наползла на уста. Вдруг остановившись у самых дверей подъезда, Паша повернул голову влево. Вдалеке он увидел закутанного в черный плащ мужчину среднего роста, с меховой шапкой, и рожей, погруженной в шерстяной воротник.

— Да вы заколебали все уже… Один вечерок, могу я хоть один вонючий вечерок без приключений подергать на воспоминания о половозрелой дочери? Будьте же вы людьми, в конце-то концов. — Отпустив ручку двери, Паша раздраженно направился к старавшемуся не отсвечивать «гостю». Лицо мужчины даже в полутьме, и с большого расстояния, было легко узнать благодаря улучшившимся органам чувств. — Ну и чего ты здесь яйца морозишь?

Схватив за плечо капитана Синицына, Паша завел его за угол, и прижал к бетонной стене.

На уровне внутреннего восприятия он ощутил наличие кремниевого кольца на том месте, где оно, должно быть. Значит, операций по извлечению не проводилось. Хоть одна хорошая новость.

— Из-за тебя весь отдел думает, что я — продажная тварь. — Вместо объяснений, или хотя бы приветствия, Алексей огрызнулся. На что здоровяк, после пары секунд размышлений, достал из внутреннего кармана пиджака пятидесятирублевую купюру, и попытался затолкать в рот служителю закона. Синицын начал отбиваться, не позволяя опорочить офицерскую честь сквозь плотно сомкнутые зубы. — Ублюд… тьфу… да отстань у!.. Стой! Дай!… пфф!.. сказать! Оценочная комиссия организована, я собрал нескольких коррумпированных сотрудников, они согласятся выдать патент, если получат… премию.

Когда, наконец, Паша перестал пытаться осуществить оральное проникновение, капитан возмущенно продолжил. Он не желал ни секунды больше находиться рядом с наглухо отбитым эволюционистом, и даже представлял в фантазиях, как расстреливает гада из автомата. Однако желание жить победило даже мужскую гордость, что уж там про офицерский долг, и желания…

— Мог бы и обычных проверяющих собрать, а не коррумпированных. Я показал бы производство экспертам, похвастался бы… — Отпустив капитана, Паша скомкал обслюнявленную купюру, и засунул в правый карман, к гранате. Мысленно делая заметку, что нужно не забыть избавиться от негигиеничной купюры в качестве внеочередной премии кому-нибудь. — Говорил же, товары не импортного производства, они делаются мной.

Несмотря на то, что КГБ-шник на крючке страха, Паша продолжал гнуть ложную линию. Все-таки реального контроля над сердечным колечком на большом расстоянии нет. Так что вариант, при котором звездоплечий стал бы без лишних предупреждений относиться к нему, по крайней мере, касательно вопросов торговли, не так уж плох.

— Хорошая шутка. — Коротко фыркнув, Алексей заглянул в глубокие карие глаза, во тьме ставшие совершенно черными. Однако так и не дождался ни смеха, ни иронии, ни иного проявления несерьезности. — Ты сейчас серьезно?..

Недоверчиво оглядывая здоровяка, сохранявшего невозмутимость от начала и до конца, Синицын засомневался в самом себе. Неужели, вся эта отвратительная ситуация — одна большая ошибка?..

Глава 112

Договоренности с капитаном

«Может ли быть… Может ли быть так, что я зря нарвался на безумного эволюциониста, и достаточно было просто провести реальную проверку? Неужели у него и правда, свое производство? Это чертово кольцо на сердце… моя вина?».

Чуть ли не плача про себя, рассуждал капитан.

— Говоришь, в отделе продажной крысой считают? — Вдоволь насладившись стенаниями КГБ-шника, Паша перевел разговор в более серьезное русло. — У нас проблемы?

Сказать, что ему доставляло удовольствие вводить в заблуждение людей, значит сильно приуменьшить. Это не просто выгодно, но и довольно забавно. Однако делу время, потехе тоже время, но потом. Сначала разобраться с насущными вопросами. Совсем не хотелось навлекать на себя лишний геморрой в виде совестных сотрудников КГБ, и других дурачков.

— Есть несколько человек, и они не намерены прекращать расследование. — Не стал отрицать Синицын, ожидая яростной реакции Павла. Но то, что прозвучало дальше, погрузило капитана в уныние:

— Ну, так разберись с ними. — Здоровяк пожал плечами. Он, правда, не желал стать правовым тугосерей из-за ненужного геморроя со стороны органов, но не слишком серьезно воспринимал обычных людей. Тем более, после ужина с Юлианом Димченко. Эволюционист своими речами и силой дал понять, что возня на городском уровне вообще ничего не стоит, большие дядьки играют в государства. — Уговори взять взятку, приведи вместе с комиссией, чтобы они уверились в производстве, устрой несчастный случай, в конце концов. Ты же не хочешь, чтобы ими занялся я?

Капитан хватал ртом снежинки и холодный воздух, не в силах справиться с эмоциями.

«Вообще-то хочу! Хочу! Ты же — чертов эволюционист! Почему бы просто не поместить в них такие же кольца, как в меня⁈ Почему я должен этим заниматься⁈ »

От гнева и негодования он на мгновение позабыл, насколько силен противник, и уже планировал накинуться с кулаками.

Мысли мыслями, а задача, поставленная человеком, контролирующим пистолет у виска, требует выполнения.

— Если у тебя всамделишно организовано производство всех этих товаров… — Не дождавшись отрицания со стороны эволюциониста, Синицын продолжил более уверенным тоном: — Тогда я постараюсь собрать настоящую комиссию, и включу всех сомневающихся. Как насчет послезавтра?

По крайней мере, это лучше, чем убийство. Брать грех на душу из-за какого-то недочеловека он не хотел, даже если на кону стояла собственная жизнь.

— Дача моей семьи знаешь где?.. Да конечно знаешь, супер-экстра-мега-Бонд с ментолом. Кароч, приведешь всех туда. Производство на даче. И давай как-нибудь после обеда, часа в четыре-пять. У дяди Паши свои дела есть. — Закончив, здоровяк повернулся, и уже собирался уходить, однако вдруг остановился с поднятым указательным пальцем.

На квадратном лице, огороженном от света фонарей тенью здания, появилось выражение: «Эврика!».

— Точняяяк. Вообще-то хотел загрузить этим Акорина, но КГБ ведь круче полицаев, так?.. — Оглянувшись на капитана, у которого физиономия буквально кричала о том, что он не желает принимать еще какие-то поручения, Паша улыбнулся. — Так. О Сергеевых в курсе? Ну, тех, что из благородного семени и вагины лепятся.

Дождавшись осторожного кивка Алексея, который, как местный, просто не мог не знать Сергеевых, Паша продолжил:

— У них в собственности находится имущество, которое я хочу получить. Поместье Егорова, загородом которое, смекаешь? — Многозначительно закончил он.

Паша не собирался отказываться от старинного дома, расположенного в уединенном, и одновременно доступном месте. Но раз уж самостоятельно получить поместье не удалось, нужно пойти другим путем. Так завещал Ленин, так что все вопросы к нему.

— Хочешь, чтобы офицер службы государственной безопасности вымогательством занимался? У меня нет таких полномочий, и нет точек воздействия на чье-то имущество, даже не проси. — Капитан тут же начал давать заднюю, не желая ввязываться во что-то сверх того, во что итак ввязался.

После отказа Синицын сглотнул загустевшую слюну, немигающим взглядом уставившись на массивную фигуру эволюциониста. Снег продолжал кружить в полутьме, заставляя думать, что если случиться ужасное, его не обнаружат, пока кто-нибудь не споткнется о странный сугроб.

— Я ж не прошу, чтобы ты заставлял подписывать дарственную между процедурами анального фистинга раскаленным паяльником. Найди предлог, любой, типа подозрение в шпионаже, потаскай по кабинетам, припугни. И между строк дай понять, что дело в поместье Егорова. — На удивление, Коновалов не разозлился. Но он говорил так, будто речь шла о чем-то пустяковом. Как хотя как бы… Ну ни хера себе! Подозрение в шпионаже! Это не колбасу с ларька украсть! — Вот и все что требуется, дальше я разберусь сам.