Разведчики, которые тоже наблюдали за экспериментом, что-то тихо обсуждают между собой. Потом один из них говорит во всеуслышание:
-- Жаль, нету второго пленного. Интересно, пройдёт ли этот фокус, если предварительно забрать его память?
Глава лаборатории отвечает:
-- Должно получиться. Приводите, попробуем. Но сперва проводите меня в Совет: одной в таком виде мне туда являться не пристало. А вы, -- обращается она к своим магам, -- Подумайте над оптимизацией аркана сотворения. Самого простого: для асуров, по крови. Сможем хоть немного уменьшить расход энергии -- выиграем жизни. Пока размышляете, начинайте готовить обычные руны, не мешкайте.
Двое разведчиков вводят в зал Совета фигуру, с головой укутанную чёрным навским балахоном. Под молчаливым конвоем, под косыми взглядами военачальников, некто идёт к месту главы лаборатории в круге. Останавливается, не дойдя шага. Отбрасывает на плечи капюшон -- да, на вид это нав, только у него круглые уши, и он доброжелательно, не по-навски, смотрит на светлых. Просит слова, докладывает об успехе очередного эксперимента, об очередных перспективах.
Повелитель обладает достаточным могуществом, чтобы опознать за оболочкой суть. Он с большой теплотой смотрит в чужие чёрные глаза, благодарит за хорошую работу, даёт добро на продолжение. Отчего вдруг так пронзительно защемило чужое сердце в чужой груди? Глава лаборатории почуяла во взгляде верховного асура боль потери, печаль и скорбь. Так смотрят даже не на смертельно раненых -- на погибших. Смотрят, прощаясь навсегда. Мгновение ошеломляющей тишины внутри и снаружи. Позже она обдумает, что значил этот взгляд, а пока опускает капюшон на лицо и под конвоем разведчиков уходит продолжать свои дела.
Вся лаборатория трудится, не покладая рук. Одни чертят руны, другие собирают пробы крови и раздают артефакты возвращения. Простым воинам и разведчикам не объясняют, зачем это. Кому-то из них не повезёт погибнуть в бою, но посчастливится обрести нежданный дар -- вторую жизнь. Кому-то просто не повезёт: неумолимо и фатально. Выбор будет случайным, артефакты и пробирки с кровью не подписывают, только нумеруют. Вот дождались энергии на первый аркан сотворения, второй, третий...
Глава лаборатории вместе с разведчиками экспериментирует над пленными врагами. Варварский аркан для быстрого допроса (позже его назовут "иглой инквизитора") превращает допрашиваемых в слюнявых идиотов, но захватывать такие тела ещё удобнее. Разведчики получают то, что хотели. Глава лаборатории -- мешанину из обрывков чужих воспоминаний, разбираться в которых нет ни желания, ни сил, отчаянную головную боль, и навский язык, которым она теперь владеет как родным.
Она урывает пару часов для сна, с кривой ухмылкой шепчет сама себе: "Отдыхай, восстанавливайся", и падает почти замертво. Не помня себя, блуждает по обломкам чужих жизней, которые пожрала. Просыпается оттого, что её трясут за плечо. Недовольно бормочет:
-- "Птичку" послать нельзя было?
Слышит голос своего мага:
-- Я послал уже трёх, но ты не реагируешь. А твои уникальные руки очень нужны. Много раненых, есть совсем тяжёлые.
Асура выпутывается из мутного сна, который всё равно не принёс облегчения, встаёт и идёт в лазарет. Работы, правда, непочатый край. Большинство раненых -- мирные жители, беженцы. Летучий отряд из Крепости отбил их у развлекавшихся гарок. Раненых уже рассортировали. Лёгких сразу переправили порталом куда-то дальше, в убежище. Не слишком тяжёлыми занимаются пятеро целителей из лазарета и двое из лаборатории. Остались те, кто почти безнадёжен. Асура идёт вдоль ряда изувеченных тел, отстранив и ненависть к врагу, и жалость к своим. Прислушивается только к своему целительскому чутью: кому здесь ещё можно помочь?
Хриплый, захлёбывающийся шёпот: "Мама... Помогите, как же больно... Мама..." Совсем юная девушка. Нежное, красивое лицо, а от тела остался уродливый обрубок, ошмётки кровоточащей плоти. Лучше бы несчастной вовсе не приходить в сознание, но она затуманенным взором цепляется за целительницу, что наклонилась над ней и читает обезболивающий аркан. Молит из последних сил: "Пожалуйста... Не хочу умирать... Жить... Помогите..."
Безнадёжна! Возможно, смогла бы дотянуть, пока маги подготовят руны, и аркан сотворения соткёт ей новое тело. Но даже если глава лаборатории под свою ответственность пустит раненую мимо очереди воинов, всю сегодняшнюю энергию они уже истратили, а новую порцию получат не раньше, чем через сутки. Не дотянет. А просит так отчаянно, так цепляется за жизнь.
Ну, что ж! Несколько часов хирург с уникальным опытом по кусочкам воссоздаёт для девушки тело, в котором та, вероятно, сможет существовать. Кроит и собирает воедино из останков её родного, истерзанного, и из своей первой неудачной химеры: хоть на что-то, да пригодилась. Благодаря второй химере целительница обходится без ассистентов. Новые конечности-щупальца ещё не так ловки, как хотелось бы, но она плюнет в любого, кто назовёт их лишними.
Операция уникальная, о результатах можно будет судить через сутки-двое. Выживет пациентка или не выживет? Захочет ли жить в наполовину чужом, далёком от совершенства теле? Однако терять всё равно было нечего. А на очереди следующий тяжёлый. Их уже меньше: кому-то помогают другие целители, кто-то умер. Асура передаёт смену, лишь когда чувствует, что начала терять точность движений.
Проверяет: в лаборатории всё катится по накатанной колее. Маги чертят очередные руны, генератор идей, который сменился из операционной раньше начальницы, помогает им по мере сил. Сил уже практически нет, поэтому она гонит коллегу отдыхать и уходит сама.
Ещё трое суток. Пациентка выжила и пришла в сознание. Вспомнила, что было с ней и другими беженцами, посмотрела на новую себя. Твёрдо заявила, что не желает эвакуироваться -- хочет остаться в Крепости, стать воином и мстить. До этого ей пока далеко: сперва нужно выздороветь. Перенести, возможно, ещё не одну операцию и восстанавливаться после каждой. Или встать в очередь на "второй шанс". Но работу для неё найдут, как только поднимется на ноги. Остаться решают ещё четверо асуров. Прочих провожают в порталы.
Куда ведут эти порталы, которые открываются по автоматическим маячкам? Говорят, в тайные убежища для остатков мирного населения. Никто в Крепости не знает, да и не хочет знать, где расположены убежища. В недобрый час можно попасть в руки врагу и выдать тайну.
Через последнюю Железную Крепость идёт поток эвакуации из последних очагов сопротивления светлых на Земле. Возможно, не весь поток, но в любом случае он стремительно иссякает. Следить за общей обстановкой всё сложнее, маги тёмных глушат связь, посылают ложные сигналы. Несколько отрядов уже попались в искусно расставленные ловушки. Воины, кому повезло, обрели второй шанс и снова встали в очередь, за третьим.
Связи с Повелителем и высшим командованием нет уже больше двух недель. Один за другим гаснут маячки убежищ, порталы туда больше не открываются. Убежища заполнены и замкнуты изнутри, или их обнаружил и уничтожил враг? Никто не знает.
Ещё месяц: последние беженцы уходят в портал по последнему маячку. Летучие отряды повсюду ищут уцелевших асуров, но, похоже, не осталось уже никого. Ещё десять суток, и последний маячок гаснет.
Комендант собирает гарнизон. Асура стоит плечом к плечу с товарищами по лаборатории, глядит на своего военачальника, своего брата. Его суровое и вдохновенное лицо прекрасно: мало кто из Первых так близок к совершенству войны, как он сейчас. Сильный голос наполняет огромный зал, эхо гуляет в стальных стенах.
-- Мы исполнили первую часть боевой задачи, которую нам поставили Повелитель и командование. Мы обеспечили отход мирных жителей в убежища. Вторая часть задачи -- не давать врагу спокойно обустраиваться в нашем мире. Мы будем воевать с захватчиками и убийцами, пока дышим, пока светит Источник. С завтрашнего дня Крепость выйдет из режима максимальной маскировки и начнёт активные боевые действия.
