В доме предварительного заключения, расположенному сразу за зданием Губернского суда, по адресу Санкт-Петербург, Литейный 4, в тот день царил ажиотаж.
Назавтра, 12 апреля 1878 года должно было состояться заседание суда присяжных по делу о покушении на убийство Петербургского градоначальника генерала Трепова.
Дело было, как сейчас говорят, резонансное. Генерал Трепов, солдафон и грубиян, в нарушение всех законов приказал высечь находившегося в предварительном заключении студента Боголюбова только за то, что тот не снял перед ним головного убора.
Особенно негодовала свободолюбивая молодежь. Строились планы стрелять в Трепова. Но всех опередила молодая женщина, записавшаяся на прием к градоначальнику как мещанка Елизавета Козлова, которая выстрелила в него из револьвера и ранила генерала в область живота.
За подобное преступление полагалось 15–20 лет каторги. Передовая общественность была, разумеется, на стороне террористки, настоящее имя которой было — Вера.
Вот и сегодня к ней стремились на свидание многочисленные посетители с выражениями поддержки и сочувствия. Последней была высокая сухопарая монахиня лет около пятидесяти от роду.
Обвиняемая была невысокая молодая еще женщина до 30 лет, не ухоженная, как это принято у нигилистов, плохо и бедно одетая. Она была скорее нехороша собой, только взгляд лучистых глаз выдавал незаурядную натуру.
— Матушка, я совсем не ожидала видеть у себя монашку. Спасибо, конечно, за сочувствие, но только я не верю в бога, — мягко сказала Вера и улыбнулась.
Я заметила, что за внешним спокойствием в ней, как у раненой птицы, скрывалось отчаяние и пожалела ее.
— Что? Совсем-совсем не веришь? — спросила я
— В юности я была религиозна, а потом совсем разуверилась. То единственное в религии, что врезалось в мое сердце, — Христос — с ним я не расставалась; наоборот, как будто связывалась теснее прежнего. Теперь я верю только в светлое будущее здесь, на земле, и уже не для себя, а для других людей. И за их счастье я готова погибнуть.
— Ну, вот видишь: веру в бога вы, революционеры, заменили на веру в революцию. Для вас — это та же религия, только бесплодная. Почему же для тебя привлекательно только будущее?
— А что может меня ожидать в этой жизни? В лучшем случае я могла быть гувернанткой…
— Милая, милая Вера. Твоя вера прекрасна, но твой поступок бесполезен. А сколько еще молодых людей пойдут вслед за тобой и отдадут свою бесценную жизнь во имя будущего. И в наше время множество молодых жизней приносится уже во имя веры в загробную жизнь или вполне земной Халифат. И все заканчивается их смертью и смертями невинных людей. Но ты стала первой женщиной, которая решилась на теракт.
— Вы — не монашка! Но кто же вы? — удивилась Вера.
— Я — «Вестница», я пришла из будущего, — ответила я, и она, святая душа, поверила.
— А какое оно, будущее? — кротко спросила она.
— А что ты хочешь узнать? О стране или о себе?
— Конечно о России. Ведь со мной уже все ясно.
— Ну, не скажи… А с Россий в ближайшие полстолетия будет вот что. В следующие почти 40 лет в России будет постепенно развиваться капитализм и сохраняться самодержавие. Одновременно будет все больше углубляться пропасть между реакционным режимом и всеми слоями общества. Будут возникать тайные общества различной политической окраски: от анархизма до коммунизма.
— Извините, а что это такое?
— Ты сама скоро обо все узнаешь из первых рук.
— А революции будут?
— Будут. Целых три. Сначала в 5-м году следующего столетия, а потом еще две в 17-м.
— Как долго еще ждать! — сказала она разочарованно.
— Ты так считаешь? Люди нашего поколения, я говорю о тех, кто будет жить лет через 100 и 150, начнут относиться к революциям более осторожно. Вот, например, как это произойдет в России. Накануне первой революции случится война с Японий, которую страна позорно проиграет. Грянет революция. Она будет жестоко подавлена и царизм устоит. В 14-м году начнется новая война, на этот раз мировая. Миллионы людей в Европе погибнут, страна будет истощена, произойдет новая революция и царизм будет сметен. Однако новая власть оказалась слишком слабой для того, чтобы решить накопившиеся проблемы и успокоить народ. И только маленькая партия марксистов — большевиков во главе с Лениным решилась взять власть в свои руки.
— Ленин? Какая странная фамилия…, — протянула она.
— Это не фамилия а партийная кличка, псевдоним. Ты еще сможешь познакомиться с ним лично. Революция, а затем гражданская война унесут жизни 10 миллионов людей. Голод и разруха будут царить в огромной стране. Заводы и фабрики будут лежать в упадке, земля зарастет дикой травой и ее некому будет обрабатывать. Вот что такое революция, моя милая.
— Как страшно! А что же будет со мной? — Вера закрыла глаза в непритворном ужасе.
— С тобой все будет хорошо, — заверила я, — ты станешь известной личностью. Видным деятелем мирового революционного движения, как напишут о тебе биографы.
— Вы, наверное, пошутили, — грустно улыбнулась Вера, — полжизни каторги, вот, что меня ждет.
— А вот и нет! Твои тюремщики совершили непоправимую ошибку, отдав твое дело в общегражданское производство. Завтра тебя ожидает суд присяжных. Адвокат произнесет прекрасную речь и тебя оправдают.
— Нет, это, к сожалению, невозможно!
— Верь мне. Тебя пытаются обвинить в том, что ты совершила покушение в отместку за оскорбление твоего жениха. Мол, пришла какая-то любовница политического преступника, стреляла в губернатора при исполнении должностных полномочий. Они надеялись, что тебя и так за это замордуют.
— Какого жениха? Какая любовница? Я даже знакома не была с Боголюбовым! Все это из чувства солидарности, и я сделала бы это будь на месте этого студента любой другой человек.
— Это для тебя понятно, и для меня тоже, но тем господам даже и в голову не могло прийти, что можно так поступить ради чести и достоинства совершенно незнакомого человека. Вот они и совершили очевидную глупость.
Теперь вот что. Когда тебя оправдают и на следующий день отпустят из Дома предварительного заключения, ты, пожалуйста, не мешкай ни минуты и постарайся скрыться.
— А зачем мне скрываться, если меня оправдают? — не поняла она.
— Я затем к тебе и пришла, чтобы предупредить тебя. Нельзя ни минуты медлить. Уже на следующий день выйдет указ о твоем аресте. Так что уезжай куда-нибудь подальше, лучше сразу за границу. Там ты и будешь жить большую часть времени. А в Россию будешь только наездами, да и то ненадолго.
На этом мое свидание в Доме предварительного заключения закончилось. На следующий день присяжные вынесли поистине историческое решение: «не виновата». Она еще успела на радостях устроить чаепитие. А при выходе ее встречала огромная ликующая толпа.
Вера вскоре выехала в Швейцарию и оставалась за границей в течение последующих нескольких лет. Её дело имело сильный резонанс и вызвало подъём революционного движения в России и в Европе. Вера первой из женщин-революционерок испробовала метод индивидуального террора, но и первой разочаровалась в его результативности.
Дальнейшая ее деятельность протекала куда более мирно. Она вступила в плехановскую группу «Освобождение труда», занималась литературной деятельностью, переводила сочинения Маркса и Энгельса, вела с ними переписку. Она принимала активное участие в деятельности Второго Интернационала, вела пропаганду идей марксизма.
После Второго съезда РСДРП в 1903 году стала одним из лидеров меньшевизма. В марте 1917 вошла в группу правых меньшевиков-оборонцев «Единство», выступала вместе с ними за продолжение войны до победного конца.
Революцию большевиков Вера считала контрреволюционным переворотом, прервавшим нормальное политическое развитие буржуазно-демократической революции.
Вера Засулич умерла в 1919 году в Петрограде, так и не поверив в Октябрьскую революцию.
Перед дальней дорогой
