Дальше, справа по борту, за «Дланью султана» виднелась «Принцесса Буансы», на которую враги навалились тем же способом, как и на «Свирепого слона». Атаковав одновременно с двух сторон, джонки переломали «Принцессе» все весла. И дела на ней шли гораздо хуже, чем на «Слоне», потому что большую часть корабля враги уже взяли. А его защитники вынужденно сгрудились в центре возле мачты жалкой кучкой. Но, надежда на лучшее оставалась, поскольку к корме «Принцессы Буансы» уже подошла одна из гарай, быстро высаживая на ланонг подкрепление, чтобы постараться отбить корабль.

По левому борту от флагмана подобные бои с джонками вели «Морская звезда» и «Железная лань». Остальные ланонги и гараи продолжали сражаться с мелкими корабликами островного флота, уверенно побеждая в стычках. И отвлекать дополнительные силы на борьбу с вражескими кораблями не было никакой необходимости. А с джонками ланонги и так скоро покончат. В этом адмирал Саравак был абсолютно уверен.

Его в эту минуту больше всего беспокоил безнаказанный обстрел со стороны проклятых чужаков, имеющих в своем распоряжении столь стремительные белые лодки с неизвестным оружием. Уже четыре крайние небольшие галеры, попавшие под скорострельный огонь, ведущийся с флангов, тонули. И Сабах знал, что против такой опасности у него нет приемов. А потому, опасаясь образования опасных пробоин и на остальных кораблях, он еще раз подтвердил свой приказ всем кораблям эскадры Сулу, не связанным боем, немедленно высаживать войска на берег.

Когда стало понятно, что эскадра адмирала Ахбада Дастарана терпит поражение, Федор Яровой связался по рации с катерами, приказав открыть огонь с флангов по неприятельской флотилии. После этого ДШК и заработали. Вот только двух крупнокалиберных пулеметов не хватало, чтобы отправить на дно целый флот, который вместе со всеми маленькими суденышками насчитывал под сотню единиц. Да и начавшаяся высадка десанта на восточный берег острова внушала опасения. Слишком уж много оказалось вражеских десантников.

И потому Яровой сразу обрадовался, как только радист доложил, что на связь вышел аэростат, о приближении которого его заранее предупредили из главного штаба радиограммой. Командир воздушного корабля «Красный буревестник» капитан третьего ранга инженер Виктор Смирнов сообщил, что они уже скоро войдут в воздушное пространство над островом. У Ярового он спросил, какая помощь требуется. И Федор ответил, что положение у защитников непростое, и не помешала бы бомбардировка вражеской эскадры. На что Смирнов лаконично сказал:

— Сделаем. Подарки везем.

Вскоре летательный аппарат уже показался на горизонте с востока. Он был хорошо виден в оптику, но простым глазом пока что можно было разглядеть в небе лишь точку, которая, впрочем, постепенно увеличивалась с каждой минутой.

Ланонги и гараи уже дожимали джонки и всякую тараканскую мелочь, вроде нескольких катамаранов и простых лодок, оставшихся на плаву, когда наблюдатели заметили в небе нечто необыкновенное. И Сабах Саравак, подняв голову, тоже увидел, как какой-то серый продолговатый предмет летит по воздуху, держа курс прямо к месту морского боя. И этот летающий предмет не походил не только на птицу или на воздушного змея, но и на сказочных драконов из легенд, про которых говорили, что они умели перемещаться по воздуху. И никто из моряков не знал, что же это такое, и откуда оно взялось в небе. А непонятный серый предмет, похожий на длинный мешок с веревками, к которым подвесили лодку без весел, но с какими-то жужжащими штуковинами по бокам, приближался, вырастая в размерах так, что даже загораживал солнце, да еще и издавая гудение, словно огромная пчела.

Как раз в это время парао, пангаяо и некоторые гараи уже высадили первые отряды пехотинцев султана на сушу. И длинный белый песчаный пляж наполнился людьми. Там гремели выстрелы, а лучники посылали вглубь острова тучи стрел над головами высадившихся, поддерживая атаку. Одновременно на веревках стаскивали с кораблей на берег и небольшие пушки, которые вскоре подготовят к стрельбе на суше. И адмирал Саравак, убрав свою кривую саблю, подаренную османским послом, в позолоченные ножны, усиленно перебирал пальцами четки, молясь за успех высадки.

Бывший сержант испанской армии, а теперь капитан испанской повстанческой милиции «Вэнсэрэмос» Леонардо Перейра, быстро перегруппировывал силы, направляя подкрепления из города Таракана на защиту восточного побережья острова. Там уже заранее была возведена линия обороны по верхней кромке невысоких дюн, проходящая между пляжем и болотом. Она состояла из опорных пунктов, обустроенных возле сторожевых вышек и стрелковых окопов. А на самом пляже советские морские пехотинцы расставили противопехотные мины. Правда, мин в их распоряжении имелось совсем немного.

Когда высадка неприятеля началась, с вышек открыли огонь автоматчики из морской пехоты, а из окопов вели беглую стрельбу испанские стрелки, вооруженные револьверными ружьями. На берегу рвались мины, оставляя кого-то из вражеских десантников без ног. Но, противник все равно упорно лез с моря. Врагов оказалось так много, что рота испанцев и взвод морпехов не могли перестрелять их всех. На тысячи сулунгов, пусть и вооруженных холодным оружием, у защитников острова просто не хватало боезапаса. К тому же, высадку поддерживали огнем корабли, откуда стреляли пушки, аркебузы, мушкеты и многочисленные лучники.

Поскольку осадка у многих вражеских кораблей была маленькой, они подходили к берегу очень близко, почти вплотную к линии прибоя. К тому же, пляж был хоть и длинный, но довольно узкий. И потому залпы супостатов все-таки добивали до укреплений защитников острова. Потери не заставили себя долго ждать. Вскоре появились раненые и даже убитые.

Но, советские морпехи приготовили врагам неприятный сюрприз. Как только дрессированный слон подтащил установку РСЗО «Бур» к концу пляжа, ее сразу же развернули вдоль берега, дав залп полным пакетом из двенадцати ракет. Попадания вызвали существенные потери в отрядах противника. Высаживаясь на пляж, сулунги находились на открытом месте, в то время, как защитники острова прикрывались пусть и примитивными, но укреплениями. Опорные пункты, укрепленные мешками с песком, и окопы с брустверами защищали от хаотичной стрельбы гладкоствольного оружия достаточно надежно. К тому же, из глубины обороны по сулунгам заработали минометы. Тем не менее, волна атакующих грозила захлестнуть оборонительную линию, когда началась бомбардировка.

Большой серый аэростат, зависая над вражескими кораблями, начал скидывать вниз зажигательные бомбы. Поскольку ветер утих, а летательный аппарат снизился до высоты двухсот метров, вполне для него безопасной, учитывая отсутствие у противника каких-либо средств ПВО, попадания оказались достаточно точными. И вскоре серьезные пожары охватили вражескую эскадру. К тому же, сверху по сулунгам с воздушного корабля строчил пулемет.

К этому моменту подошли подкрепления, посланные из столицы. Они почти одновременно ударили с флангов. И под фланговым огнем наступающие дрогнули. Паника прошла по рядам неприятеля. Под огнем, от которого невозможно было спрятаться, армия вторжения быстро утрачивала решимость и воинскую дисциплину.

Адмирал Сабах Саравак с ужасом наблюдал, как огромный серый мешок, висящий в небе с большой лодкой, подвешенной к нему снизу и мерзко гудящей, словно шмель размером со слона, начал стрелять по флагманскому кораблю сулунгов из такого же быстрого оружия, которым были оснащены самоходные белые лодки бледнолицых. Но, те лодки находились далеко и приближаться к эскадре Сулу боялись, нанося урон только издалека. Этот же летающий мешок повис прямо над головами. И с него вниз полетели какие-то предметы. Очень скоро выяснилось, что они, достигая целей, взрываются, поджигая все вокруг места попадания.

В ярком бело-желтом огне загорались не только паруса и деревянные корпуса кораблей, но даже сами люди, если им не посчастливилось оказаться рядом с тем местом, где упала бомба, распространяющая вокруг себя пламя. И хуже всего было то, что потушить этот жуткий огонь никак не удавалось. Попав на тело, его огненные брызги прожигали плоть насквозь и обугливали кости. И вскоре вся флотилия Сулу наполнилась не только огнем и дымом, но и воплями умирающих, сгорающих заживо. А беспощадный летающий мешок все скидывал и скидывал вниз свои смертельные подарки.