Я откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Устал. И побегать сегодня пришлось, и пострелять, и, вот, головой поработать тоже пришлось.

День насыщенный. И сейчас хорошо бы было расслабиться, отдохнуть, спрятаться от всех, что бы хотя бы пару часиков меня никто не дёргал…

И, как на зло, стоило мне подумать только о теоретической возможности отдыха, как ко мне, словно беспощадный торнадо ворвался Сергей Карнаухов.

Мне показалось, что при его появлении все бумажки, лежащие на моём столе приготовились к взлёту…

Да, его сходство с бешеным профессором становится всё более и более разительным. Надо Светлане намекнуть, чтобы она ему больше времени уделяла, а то совсем он одичал, блуждая по своим научным дебрям.

— Привет, — как ни в чём ни бывало я поздоровался с растрёпанным и слегка возбуждённым инженером, — с чем пожаловал?

— Привет! — жизнерадостно отозвался он, и размахивая перед моим носом тощей пачкой мятых листочков, которую он сжимал в кулаке, продолжил, — смотри, что я изобрёл! — и с видом победителя плюхнул на стол передо мной эти самые криво исчёрканные листочки.

Я аж вздрогнул от неожиданности. Да, вот только соберёшься чутка расслабиться…

Не смотря на то, что Серёга сейчас выглядит слегка возбуждённым, надо максимально серьёзно отнестись к тому, что он собирается мне сказать. Он отличный инженер, и во многом даст и маститым учёным сто очков вперёд.

— Дружище, — я постарался придать своему голосу успокаивающую окраску, — не кричи так, — для достоверности я скроил страдальческую физиономию, — голова что-то побаливает… Ты просто тихо расскажи мне всё… Ага?

Мне таки удалось его немного успокоить и он начал мне увлечённо объяснять суть его находки.

Карнаухов, исследуя тот самый девайс, который недавно забрал у меня, пришёл к интереснейшим выводам.

Если по простому, без этих длинных и непонятных научных терминов, то он нашёл способ, как из этого девайса сделать блок усилителя наших полей отторжения.

Но, даже учитывая то, что усиление защитных полей для нас сейчас крайне актуально, важность его работы этим не исчерпывается.

Он смог совместить логику построения схем наших, человеческих приборов, с безумной логикой, присущей изделиям, попавшим к нам из иной вселенной. А это открывает перед нами широчайшие перспективы.

Мы сможем создавать уникальные приборы, намного более эффективные, нежели то, что у нас выпускается сейчас.

Естественно, что не так все просто, несомненно, перед нами на этом пути встанет множество преград, но результат обещает быть просто волшебным.

В общем, я всё выслушал, и даже кое что понял.

Будет, над чем поразмыслить…

А сейчас, наверное, надо закидать чего-нибудь вкусненького в своё брюшко, и укладываться спать. Я всё равно сегодня уже не боец.

Открыв глаза, я посмотрел на угревшуюся у меня под боком Истер. Она лежала ко мне лицом, забавно посапывая. Её чувственные пухлые губки были слегка приоткрыты.

И было видно, как под веками двигаются глаза. Значит, тоже скоро проснётся.

И что-то мне показалось странным в этой ласковой утренней тишине, наполненной мягким светом восходящего дневного светила.

Точно! Тишина. Не слышно разрывов разнокалиберных ракет, прилетающих в наш защитный купол. Хотя нет, что-то всё таки грохнуло вдалеке. Но это всего лишь один взрыв, тогда как вчера я просыпался под грохот непрекращающейся ни на минуту канонады.

Похоже, наш вчерашний рейд хорошенько озадачил агрессора.

Истер открыла глаза, сонно улыбнулась и потянулась ко мне:

— Не торопись подниматься, я соскучилась…

В общем, когда мы с подругой таки вылезли из-под одеяла, утро уже почти перешло в день.

После завтрака все разошлись по своим делам, благо дел у всех у нас было выше головы.

У меня тоже на сегодня был намечен довольно обширный список.

Первым, и, наверное, важнейшим в текущей ситуации, пунктом значилось организовать передачу роду Строцци информации об их, так сказать, злых гениях. То есть о тех, на чьей совести гибель их наследника, и вызвавшие его самоубийство огромные финансовые потери.

Я начал обдумывать, как бы мне половчее это дело провернуть. Основная трудность состояла в том, что светиться я тут никоим образом не хотел.

Если моё имя всплывёт в этой связи, то в мафиозной организации’Омбре ди Омбре' очень этим заинтересуются.

И, как следствие, эти парни придут к закономерному выводу о том, что я таки умудрился сунуть свой любопытный нос в их зашифрованную базу с компроматом, которую мне довелось некоторое время держать в руках.

Это им может сильно не понравиться, и у них может возникнуть непреодолимое желание возобновить попытки моего устранения, чего мне категорически не хотелось бы.

Хочется же спокойной жизни, без этих попрыгушек и вечных конфликтов.

И кто мне в этом может помочь? Я спрашивал и Сергея, и его подругу, спрашивал и Семёна, и, даже у Ня поинтересовался.

Ничего, никто вообще ничего не смог мне посоветовать, тупик. Хотя…

Тут у меня возникла мысль. Помнится, документы для вступления в наследство мне оформлял один дядька, семья которого, по его словам, тоже имеет длинный счёт к владельцам «Недр».

Может быть, он согласиться передать эти документы от своего имени?

Надо попробовать с ним переговорить, однако.

Заглянув в коммуникатор, я, к своему большому удивлению, нашёл его номер. Почему то я был уверен в том, что удалил его. Ну да ладно. Нашёлся, и хорошо.

Теперь остался только технический вопрос — как бы нам заказать сеанс гиперсвязи — это дело не простое и отнюдь не дешёвое.

Этим я озадачил Семёна. И он справился с поставленной задачей на отлично — уже через два с небольшим часа мой счёт похудел сразу на сто десять тысяч.

Раньше я, наверное, сам бы, даже без помощи своей жабы, повесился от жадности.

Ну, конечно, расстаться с такими деньжищами только затем, чтобы переброситься парой слов с человеком, которого я только то два раза в жизни и видел…

А сейчас, ты смотри, даже пальцы не дрогнули, нажимая на сенсор подтверждения оплаты…

А ещё через двадцать минут я услышал голос коллежского асессора Козьмы Варсонофьевича Хворостова.

— Здравствуйте, — немного растерянно произнёс он, видимо, гадая, кто это такой богатый, чтобы его, скромного чиновника, по гиперсвязи вызывать.

Я заказал только голосовое соединение. А то видеоконференция обошлась бы мне раза в три дороже.

К таким тратам я пока не готов. Видимо, не до конца я ещё вжился в образ экстравагантного миллиардера, который даже приблизительно не знает, сколько у него денег…

И хорошо, что так. Надо скорее побеждать в войне, кстати, и грабить, грабить проигравшего, а то денежки-то троекотовские уже заканчиваются…

— Здравствуйте, Козьма Варсонофьевич — поприветствовал я старого бюрократа.

Интересно, кстати, вспомнит он меня по голосу, или нет?

— Кто это? — уже с нотками некоторого раздражения в голосе спросил он.

Не вспомнил. Ну да ладно, я на это, признаться, особо и не рассчитывал.

— Это Андрей Антонов вас беспокоит, — я решил, что он и имя может не вспомнить, так что решил представиться более развёрнуто, — с Цекко-5, я у вас недавно бумаги на наследство выправлял…

— А-а-а, — протянул чиновник,- припоминаю вас, молодой человек, — и, видимо отвернувшись, он сказал куда-то в сторону, — Сашенька, милочка, чайку, будь добра, завари мне, — и снова вернулся к нашему разговору:

— Ну и как, удалось вам отстоять своё имущество от посягательств злоумышленников?

— Ну как, — я немного задумался, — мне удалось оперативно изыскать средства и вовремя погасить родовую задолженность перед фондом «Недра»…

— Так вас можно поздравить? — спросил коллежский асессор.

— Думаю, поздравления пока несколько преждевременны, — хмыкнул я в микрофон, — дело в том, что эти жулики не успокоились, и один из миньонов фонда объявил мне войну…