– Я отойду… – я кивнула за угол здания, и, зажав рот рукой, поспешила туда, крикнув Льду, чтобы не ходил за мной.

Когда вернулась, мужчина с насмешкой окинул меня взглядом.

– Еще и дряни алхимической какой-то напилась, барышня. Полагаю, от этого так плохо. Интересное у тебя свидание было…

Вспыхнула.

– Благодарю за беспокойство и за заботу, но все со мной произошедшее – это мое личное дело! И я буду весьма благодарна, если это останется между нами.

Лед усмехнулся.

– Боишься, что захочу пообщаться с твоими родителями, отпустившими юную дочь ночью в опасном городе? Мысли такие были.

Скрипнула зубами. Взглянула снизу-вверх на мороженщика, все же он был меня достаточно выше.

– Не советую этого делать. У тебя и так проблем своих наверняка хватает. Чего в другие лезть? И да… Я пойду, пожалуй… Дальше меня провожать не нужно.

Пошла вперед, но стоило сделать пару шагов, как желудок снова скрутили спазмы. Застонав, бросилась в уже знакомый угол.

– Иди сюда. Так делать нельзя, у этого могут быть последствия… Но я не могу смотреть на то, как ты портишь такой прекрасный серебряный снег…

Не давая мне опомниться, мужчина рывком рванул меня на себя, после прижимая к стене почтампта. Он чуть качнул рукой и уже знакомый мне синеватый свет вновь заструился ко мне, почти сразу же опуская в какую-то дурацкую сахарную негу… Почти сразу же окутывая теплом, лаской… Исцеляя…

– М-м-м-м… Еще… – вырвалось с моих губ, после чего Лед почти сразу же прервал этот странный контакт.

Отступил на шаг в сторону.

– Дайхерст… Не переборщить бы… – прошептал он сердито.

Я же, чувствуя себя значительно лучше, растерла пальцами виски. Дурацкое состояние неги и наслаждения притупилось, но еще не ушло, и я отчаянно загоняла его куда-то вглубь себя.

На другой стороне улочки мелькнула какая-то тень. Заметила темный берендеевский плащ. Не бросили все же! Коснулась кольца, давая понять, что со мной все в порядке.

Лед обернулся. Уже никого не было.

– Пошли! – рыкнул, потащив меня в совсем другом направлении.

– Но я не там живу…

Он остановился.

– А где?

– На Изумрудной… Можно пойти через площадь, а можно срезать дворами…

– Срежем!

У моего дома мы оказались спустя полчаса. Замерли, не зная, что делать дальше. Лед явно ожидал, что я пойду через главный вход, но такую роскошь я не могла себе позволить… Как и то, чтобы воспользоваться левитацией.

Вдоль стены рос невысокий дубок… По нему я и планировала возвращаться обратно, уже делала так. Вот только не на глазах у моего неожиданного спасителя!

– Ну, спасибо… Я верну долг, – улыбнулась Льду.

– Ничего мне не должна, дурочка. Но еще раз ночью увижу… Спешащей на свидание… Поговорю с твоим отцом, – взгляд сверкнул странными эмоциями.

Он что? Опекатель юных дев? Мало ли кто куда спешит…

– Это не повторится… Ты… Не пойдешь?

– Подожду, пока ты скроешься за дверью своего дома, Финника.

– Я… – замялась, понимая, что попала в совершенно дурацкую ситуацию, и придется признаваться, что ушла тайком. – Я через окно. Люблю упражняться в ловкости!

Улыбнулась. Немного криво. А Лед усмехнулся.

– Папа с мамой не в курсе значит? Ай-ай-ай… Бедный жених не ко двору?

Вот прицепился, а?!

– Я пойду…

– По дереву собираешься забираться, сумасшедшая? Окно хоть открыто?

– Да…

Взмах рукой. Жгут удивительно гибкого льда обвил моментально мой пояс, а после потянулся вверх, приподнимая и относя к окну. Чуть толкнула створку, а после меня просто сбросили в комнате. Жгут исчез.

Выглянула в окно, Лед, не попрощавшись, уходил размашистым шагом прочь. Глянула на часы. Пять утра. Да уж. Шикарная ночка… Просто позор…

Застонав, кинулась к кровати, сгребая оттуда ворох с одеждой, и скорее раздевшись, нырнула под одеяло.

– Невероятно! – матушка отложила в сторону свежий выпуск Красенбургских ведомостей, едва не смахнув стоявшую рядом с собой на столе чашку с кофе. – Еще одно убийство! И снова на Монументальной!

– Молодая девушка… – покачал головой отец. – Куда смотрит следственная канцелярия? А жандармы?! Есть же ночные патрули в городе!

Сердце екнуло. Ночные патрули вчера занимались нами…

Я уже получила по орденовской почте сообщение и об убийстве, и о том, что Парасьев в больнице и признался в том, что вчера немного перебрал с выпивкой и устроил пьяный дебош. Полоз дал аналогичные свидетельские показания. Все прошло гладко. Я тоже отправила короткую записку с утра, что в порядке.

Сегодня много наших собиралось на аукцион мадам Жовинны. Проигнорировать его я не могла, как и остальные. Жовинна была для многих из нас постоянным прикрытием. И хоть она и входила в Орден, и даже имела седьмой градус берегини, все же, была дамой характерной и мероприятия, важные непосредственно для нее, пропускать не давала.

– Уже десять… – я посмотрела на часы. – К двенадцати мне нужно быть на аукционе…

Я собиралась встать из-за стола, но меня задержал отец.

– Дочь… Гхм… Есть к тебе одна просьба, – он огладил широкой ладонью бороду, будто не зная, как лучше начать.

– Просьба?

– Да… Кое-кто из купеческой гильдии попросил меня об услуге… Говорят, на аукционе будет представлен некий предмет… Чайница. Чайница с изображением охоты. Она довольно старинная. Мне хотелось бы, чтобы ты ее приобрела, раз уж собираешься на аукцион.

– Хорошо. Конечно, – легко согласилась я.

Отец по долгу работы частенько приобретал различные хитрые вещицы, которые потом выгодно менял или продавал.

– Финни… За любые деньги. Выпишешь чек.

А вот это уже интересно… Чем так важна эта чайница? Нужно будет осторожно узнать у Жовинны.

– Я сделаю, как ты просишь, – кивнула.

Отец выдохнул. Фроська, как всегда, собиралась на прогулку. На этот раз с ней отправляли специально нанятую компаньонку, мама с папой не на шутку перепугались произошедшим тогда убийством, а, может, просто хотели еще больше приблизиться к знати, уже примеряя на себя заветный титул…

– Фрось… – подошла к сестре, чуть поправляя меховую опушку ее длинного зимнего пальто.

– А?

– Возьмешь мне пломбира? Того, что в прошлый раз брала… С глазурью и орешками.

Сунула сестренке в руки кошель с монетками. Та, заглянув внутрь, удивленно приподняла брови.

– Но тут же на целую коробку этого пломбира хватит!

– А мне коробку и надо… – смущенно кашлянула я. – Вкусно очень. Не знаю, что на меня нашло… Может, заболеваю?

Сестра хохотнула.

– Да уж! Ты всегда была странной, Финни! Конечно же я возьму… И потом повод будет поговорить подольше со Льдом.

Мадам Жовинна проводила благотворительный аукцион в “Кедровнике”. Это был загородный дом, передававшийся из поколения в поколение в роду Ауров. Ауры не были тарварийцами по крови, однако, более, чем столетие назад, милостью царя им был дарован высокий титул, передающийся по наследству, а так же это имение в кедровом бору недалеко от столицы.

Когда вышла из экипажа, остановившегося у входа в дом, среди других таких же, вдохнула свежий воздух, пропахший хвоей и морозом. Как же упоительно… Настоящая мечта жить в таком месте!

Дом Ауров был деревянным и трехэтажным. Его украшали резные колонны у входа и причудливые цветные наличники на окнах. У входа уже толпился народ. Кто-то курил дымные трубки, кто-то только заходил в особняк… Стоило мне подняться на крыльцо, меня встретил дворецкий, чуть наклоняя голову.

– Сударыня! Рад приветствовать вас на благотворительном аукционе мадам Жовинны Аур! Сегодня у нас на мероприятии все гости должны выбрать себе такой сувенир-оберег.

Улыбнулась, заглядывая в предложенную плетеную корзину. Внутри были аккуратные и разноцветные кокошники для женщин и строгие браслеты из кожи для мужчин.

Высокие и украшенные бисером и камнями кокошники в наше время уже никто не носил, но вот такие миниатюрные, больше напоминающие ободок – очень даже. Я выбрала для себя темно-зеленый, бархатный, в тон моему платью… Эх, были бы еще на нем такие же красные ягодки, которыми был расшит мой поясок, было бы совсем идеально!