– Вижу, ты почти освоился с новыми возможностями твоего тела?
– Это просто потрясающе, мои движения стали в несколько раз быстрее, чем раньше. А глаза улавливают даже самые маленькие колебания теней от огня. Прошу, скажи, этот эффект будет постоянно или это какое-то временное явление?
Последние слова он говорил, все понижая тон, и закончил почти шепотом. Он настолько боялся того, что эффект окажется временным и ему снова придется стать тем обычным слабым человеком, которым он и был.
– Ну конечно же, этот эффект не постоянный, то что ты сейчас чувствуешь, совсем скоро пройдет и наст… – ей пришлось оборвать свою фразу.
– Я так и думал, не могло же быть все настолько хорошо, – его голос стал еле слышен, а глаза покрылись пеленой обиды и разочарования.
– Если будешь меня перебивать, я перестану тебе что-либо рассказывать или объяснять. Ты ведешь себя как типичный человек. Вы, люди, привыкли к тому, что если что-то попало к вам в руки и это вам очень понравилось, то вы сразу же считаете, что это ваше. Вы ищете любые способы оставить это у себя, несмотря даже на то, что другое существо без этого может страдать или вообще умереть. Но вас же интересует только ваше личное состояние.
– Так ты умираешь без этой силы? – он недоверчиво посмотрел на нее. – Но по твоему виду совсем непохоже, что тебе плохо.
В ответ она лишь вздохнула и слегка покачала головой.
– Ты же не знаешь этого, правда? Может быть, через несколько дней или часов я погибну без этой силы…
– Тогда забери ее, мне не нужны такие жертвы, тем более даром. Я всегда платил по своим долгам и не собираюсь нарушать своих принципов и в данной ситуации. А о времени эффекта я спросил только с одной целью: мне важно знать, хватит ли мне времени выбраться из пещеры. Ведь при такой силе и выносливости мои шансы явно выше, чем без нее.
Его голос окреп и был полон решимости, но ящерица снова вздохнула и покачала головой.
– Вот именно об этом я и говорю. Люди всегда думают только о себе, как бы лучше что-то сделать для себя. Мне уже кажется, что я ошиблась в тебе, – сказав последние слова, она развернулась и одним прыжком скрылась в темноте тоннеля, куда уже не попадал свет от импровизированного головы-светильника.
Он достаточно долго молча смотрел в ту сторону, где только что скрылась ящерица, но она так и не появилась. Несколько раз он позвал ее вслух, а также с помощью мысленных сообщений, но ответом ему была только тишина. Как бы он ни напрягал свой слух, даже после усиления его физических показателей ему не удалось расслышать в этой пещере ничего, кроме своего дыхания и биения сердца.
Сев на землю, он мысленно перебирал в голове их диалог, но так и не смог понять, в чем была причина ее обиды. Посидев некоторое время на одном месте и поняв, что она, скорее всего, не вернется, он решил продолжить свой путь. Сейчас проблемы с выбором направления движения у него не было, он четко знал, что идти нужно именно туда, куда ускользнула его спутница. Почему именно туда, он так и не смог себе объяснить, просто знал, что нужно двигаться в том направлении. Встав, он перекинул сумку через плечо, достал меч, осмотрел его больше по привычке, нежели по необходимости, после чего вложил обратно в ножны. Он поднял светильник, еще раз напоследок оглядев место своего привала, и двинулся дальше по тоннелю.
Дорога казалась намного легче, чем прежде, тело не чувствовало усталости, не хотелось ни есть, ни пить, ни даже спать. Ему казалось, что он в таком темпе может двигаться без остановки очень долго. Он играючи отодвигал огромные валуны, которые смели преграждать ему путь. Как кошка, перепрыгивал широкие трещины, которые стали в изобилии попадаться на полу пещеры, и казалось, ничто не может его остановить на пути к цели.
Он не мог определить, сколько прошло времени с того момента, как он покинул свой привал: в пещере, в полной темноте да еще и с огромной выносливостью было просто невозможно определить течение времени. Тоннель немного расширился и, пройдя еще пару десятков шагов, он оказался в небольшой пещере. Она была примерно в два его роста в высоту и в ширину около двадцати шагов, а глубина составляла на глаз шагов сорок. Пол пещеры был почти чистым, на нем не было больших камней. Казалось, кто-то выкинул их отсюда, специально расчищая пространство. Тщательно обойдя пещеру по периметру, он не обнаружил иных проходов, кроме того, через который попал сюда. Никаких других выходов или хотя бы больших трещин в стене не было. Сев на пол и поставив светильник чуть в стороне, он от всего сердца выругался, вспомнив при этом Императора и почему-то его придворного шута.
– И что мне прикажете делать? Идти обратно? – его слова гулко отразились от стен пещеры, и снова наступила тишина.
Закрыв глаза, он стал прокручивать весь свой путь от места привала до этой пещеры, пытаясь вспомнить, был ли где-то по пути какой-нибудь проход в сторону от основного тоннеля, чтобы можно было вернуться и продолжить путь, воспользовавшись этим новым ходом. Но как он ни старался, так и не смог вспомнить ни одного прохода или хотя бы сколько-нибудь большой трещины, которая вела бы в сторону от его основного маршрута. Несколько раз мысленно пройдя свой путь в ту и другую сторону, он сделал вывод, что другого пути не было. Приняв этот факт как нечто неизбежное, он растянулся на полу во весь рост, раскинул руки в стороны и, подложив сумку под голову, уставился в каменный потолок, по которому плясали тени, отбрасываемые огнем, горящим в его импровизированной лампе.
Он лежал и смотрел на потолок. В голове на удивление не было никаких мыслей, и он совершенно не понимал, что можно предпринять в этой ситуации. От долгого ничегонеделания, сам того не замечая, он постепенно начал прислушиваться к тем ощущениям, которые возникали в его теле. Снова возникло чувство, что ему непременно нужно двигаться, оно усиливалось с каждым мгновением. Он осознал, что это то самое чувство, которое ранее указало ему, в каком направлении нужно начать свое движение после привала.
Не в силах больше терпеть, он встал и медленно, шаг за шагом, снова принялся обходить пещеру. Начав с ее центра и постепенно двигаясь по кругу, с каждым разом чуть-чуть увеличивая радиус, он стал постепенно приближаться к стенам. Вскоре он нашел то место, в котором его чувство направления, как он для себя назвал это странное явление, было особенно сильным. Этим местом оказалась точка примерно в пяти шагах от самой дальней стены, если смотреть со стороны входа в пещеру. Довольно долго стоя на этом месте, он никак не мог понять, куда двигаться дальше. Стоило ему сделать шаг в любую сторону, как его чувство направления становилось слабее.
– Мне сквозь землю провалиться, что ли? – Он с силой топнул ногой, глухой звук удара разлетелся по пещере. – Или, наоборот, взлететь предлагаете?
С силой оттолкнувшись от пола, он подпрыгнул, но, не ожидая от себя того, что сможет допрыгнуть до потолка, был сильно удивлен ударом головой о каменный свод пещеры.
Упав на пол и рефлекторно схватившись за голову руками, как, впрочем, и ожидалось, он почувствовал липкую кровь на своей руке. Хотя боли почти не было, но ощущение текущей по лицу теплой крови говорило о том, что рана оказалась достаточно серьезной, чтобы просто не обращать на нее внимания. Поэтому уже в следующее мгновение он бросился к своему мешку, чтобы достать лечебный порошок. Склонившись над мешком в поисках лечебного средства, он видел, как кровь уже не капала, а тоненьким ручейком бежала с его подбородка на каменный пол. Пока шли безуспешные поиски нужного мешочка, эта струйка крови истончилась, и уже редкие капли срывались с подбородка, а спустя еще несколько мгновений и они перестали капать. Еще не совсем осознавая, что именно произошло, он схватился руками за голову, ожидая нащупать там большую рану. Но сколько бы он ни трогал свою голову, никаких ран на ней найти не смог, вся голова была заляпана кровью, но не более того.
– Да как такое вообще может быть? – все еще не веря, он тщательно ощупывал голову руками.
